Живые. Мы можем жить среди людей - читать онлайн книгу. Автор: Варвара Еналь cтр.№ 69

— Все так плохо? — осторожно спросила Таис.

— Ты даже себе не представляешь… Давай ешь, я не включу, пока не увижу пустую тарелку…

— Чего это ты решил строить из себя заботливого Лона? Без тебя решу, сколько мне есть.

Федор не ответил на подколку. Уселся рядом с диваном на покрытый ковром пол, сплел пальцы обоих рук, сжал и сказал с неожиданным накалом в голосе:

— Фигня одна, Таис. Одна фигня…

— Ну, это я и так знаю. Заинтриговал ужасно. Сейчас доем, а кофе уже буду пить, когда буду слушать. Как ты нашел эту информацию?

— Просто включил один из планшетов. Остальное запустилось автоматически. Сразу появился голограммный экран от трех планшетов. Большой такой. И на нем включилась запись. Внизу побежали буквы — на всеобщем и на русском. Сама увидишь. Тебе надо увидеть это самой.

Картошку Таис съела мигом. Отодвинула тарелку и коротко сказала:

— Включай.

Большой экран засветился зеленоватым, прозвучали неизвестные позывные, поплыли и соединились вместе три треугольника, выросла между ними перемычка.

— Торговая гильдия "ТрансСеверКорпорейшен", станция "Млечный путь", капитан Лехонцев Владислав — прозвучало в записи.

Ну, да, именно так называлась торговая гильдия, которой принадлежал Моаг, Таис это знала.

Появился человек в форме. Его глаза вдруг показались странно знакомыми, будто видела их Таис, и не раз.

— Говорит первый штурман станции "Млечный путь" Андрей Шереметьев, — представился человек.

Ну, конечно! Это отец Федора, те же черты лица, такой же разрез глаз и даже форма бровей до удивления похожа. Волосы только потемнее, да скулы пошире. Правда, выглядит человек так, будто только что вернулся из боя. Бровь рассечена, на шее длинная царапина, уходящая под воротник.

— Перед тем, как уехать, я оставляю отчет. Если наш челнок не доберется до станций, или если со мной и моей женой что‑то случиться — запись событий я оставляю на этот случай. Из экипажа и взрослого населения станции "Млечный путь" в живых остался только я, Андрей Шереметьев и моя жена, Шереметьева Лиза. Списки погибших, списки зараженных и медицинские файлы с отчетами, анализами и выводами я прилагаю к этой записи.

Таис нервно дернулась и машинально положила руку на раненое плечо. Значит, все‑таки вирус… Но у них должен быть другой какой‑то вирус, столько лет прошло. Не мог же один и тот же вирус столько времени дремать где‑то на станции…

— Семь недель назад, 14мая 18–го планетного круга по орбитальному летоисчеслению к станции "Млечный путь" подлетел челнок. Позывные его принадлежали станции "Гончие псы", что находится на орбите Марса. На челноке оказался всего один человек. Он был без сознания и был поражен странной болезнью. Кожные покровы его были бледно — серого цвета, радужка темная и увеличенная. Человек находился в стадии глубокой дистрофии. В сознание человек так и не пришел. Мы оказали ему медпомощь, поместили в изолятор, взяли анализы. В составе его крови оказались серьезные изменения. Человек умер через два дня, нам не удалось узнать его имени.

Таис слегка толкнула Федора и спросила:

— Выходит, что это — та же болезнь, что у диких?

— Слушай, — ответил тот.

Андрей Шереметьев продолжал рассказывать:

— 17 мая заболели две медсестры. Первые симптомы заражения у них были разные, у одной высокая температура и головная боль, у другой рвота и слабость. Предположив, что это инфекция человека с челнока, мы изолировали заболевших.

Мы допустили несколько ошибок в самом начале распространения инфекции. Потому что вирус, с которым столкнулись, не имеет аналогов, такого мы еще не встречали. Проявления заболевания могут быть разными, и мы не сразу составили верную клиническую картину. Это обошлось нам в десятки человеческих жизней. Самый первый признак заболевания можно отследить еще до видимых внешних перемен. Вирус, который завез нам человек с "Гончих псов" невероятно агрессивен. Встраиваясь в человеческую клетку, он меняет информационный код и вызывает необратимые изменения в организме. Первым признаком заболевания являются эмоциональные реакции человека. Повышенная злость, раздражение, гнев и ярость. Сначала у многих появились необоснованные вспышки раздражения. У нас произошло несколько крупных ссор, и мы списали это на всеобщую усталость и сниженный иммунитет.

Мы стали давать иммуномодуляторы людям, но вирус умел приспосабливаться, и иммунная система принимала клетки, пораженные им, за свои собственные.

18 мая одна из заболевших медсестер умерла. Вторая оставалась живой, но болезнь изменила ее внешность. Кожа посерела, выпали ресницы, увеличилась и потемнела радужка. Изменился состав крови. История болезни полностью описана в одном из прилагаемых к судовому журналу файлов.

Нам пришлось приковать заболевшую к кровати из‑за слишком агрессивного поведения. Успокоительные не помогали, а механизмы и особенности вируса мы еще не знали. Мы тогда много не знали.

Сделав анализы, наши врачи поняли, что вирус меняет и состав крови, и клеточный состав тканей. Фактически, вирус перестраивает весь организм, перепрограммирует его. Наши антивирусные препараты оказались слишком слабыми и не действовали. Они даже не замедляли процесс.

Мы доложили о ситуации в управление Гильдии. Нам ответили, что примут меры и предложили подождать и понаблюдать за ситуацией.

Спустя четыре дня, 22 мая у нас было десятеро заболевших. Мы все еще не могли определить признаки инфекции. Начиналось по — разному. У некоторых открывалась рвота, озноб. Некоторые слепли и сразу умирали. Некоторые держались дольше всего, но если процесс заражения начинался, то он уже не останавливался.

Нам не сразу удалось выделить вирус, то есть определить, как он выглядит в чистом виде и как ведет себя. Но то, что мы увидели, поразило нас. Вирус существовал в двух формах. Внутри человека он перестраивался на работу с человеческим клетками, и поражал все клетки — крови, мягких тканей, легочной ткани, клетки мозга. То есть вирус перестраивал все клетки организма. Во внешней среде вирус обретал другую форму и дублировал сам себя. Дублирование происходило с огромной скоростью. И когда мы это поняли и взяли замеры воздуха в коридорах всех трех уровней, то оказалось, что вирус распространился по всей станции.

29 мая, спустя семь дней после заражения первые одиннадцать заболевших преобразовались полностью. Стадия перестройки человеческого организма занимает одну семидневку. Это еще одна наша ошибка, мы слишком поздно поняли суть действия вируса. Вирус полностью менял организм, терялась память, менялось сознание. Заболевшие не узнавали никого, не вступали в контакт и вели себя точно так, как ведут агрессивные животные.

Слово "животные" неприятно резануло по ушам, Таис дернула ногой и проговорила:

— Бред какой‑то…

— Слушай, — снова попросил Федор.