Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Сукина cтр.№ 70

А ты, скотина, вечно пьян, и толку от тебя не будет. Возьми с него пример, и ты будешь большим барином».

Такого оскорбления собственной персоны обидчивый и мстительный Кутайсов не стерпел и по возвращении в Петербург немедленно пожаловался Павлу. Император, уже до этого питавший подозрение и ревность к Суворову и его влиянию в войсках, отправил полководца, вскоре вернувшегося с театра военных действий, в ссылку, в его сельское имение.

Скорая смерть и похороны Суворова в Александро-Нев-ской лавре всколыхнули дворянство и весь Петербург. Его провожало огромное число людей. Это были первые торжественные похороны особы не императорского дома, вылившиеся в общественное событие. Перед гробом несли двадцать орденов. Но император не посчитал нужным удостоить полководца каких-либо особых почестей: ни он, ни члены царской семьи не присутствовали на погребении. Как позже писал Н. И. Греч, лично видевший происходящее,

«за гробом шли три жалких гарнизонных баталиона. Гвардию не нарядили под предлогом усталости солдат после парада. Зато народ всех сословий наполнял все улицы, по которым везли его тело, и воздавал честь великому гению России».

Общественные настроения после смерти Суворова прекрасно выразил Г. Р. Державин в стихотворении «Снигирь»:

Что ты заводишь песнь военну

Флейте подобный милый Снигирь?

С кем мы пойдем войной на Гиену?

Кто теперь вождь наш? Кто богатырь?

Сильный где, храбрый, быстрый Суворов?

Северны громы в гробе лежат.

Кто перед ратью будет, пылая,

Ездить на кляче, есть сухари;

В стуже и в зное меч закаляя,

Спать на соломе, бдеть до зари;

Тысячи воинств, стен и затворов,

С горстью Россиян все побеждать?

Быть везде первым в мужестве строгом,

Шутками зависть, злобу штыком,

Рок низлагать молитвой и Богом,

Скиптры давая, зваться рабом,

Доблестей быв страдалец единых,

Жить для царей, себя изнурять?

Нет теперь мужа в свете столь славна;

Полно петь песню военну, Снигирь!

Бранна музыка днесь не забавна,

Слышен отвсюду томный вой лир;

Львиного сердца, крыльев орлиных

Нет уже с нами! — что воевать?

Следует обратить внимание на то, что это стихотворение написано придворным поэтом, прославлявшим в своих одах «несравненную Фелицу» — императрицу Екатерину II. Но император Павел здесь ни разу даже не упоминается. Напротив, «царям» брошен скрытый упрек в том, что умерший полководец «изнурял» себя ради их славы и величия.

Со смертью Суворова империя лишилась своего героического лица. Павла I никто не видел в роли нового героя и вождя на полях предстоящих браней в новых сражениях, а ведь запах пушечного дыма уже вновь витал над полями Европы. Семья Романовых опять теряла авторитет в глазах своих подданных, надо было решаться, говоря современным политическим языком, на смену лидера династии.

Некоторые мемуаристы намекают, что цели последнего заговора против Павла определились уже к весне 1800 года. Его основные «идеологи», Пален, Панин и Рибас, сходились во мнении о необходимости устранения императора. Четыре года спустя Пален в разговоре с графом Ланжероном так охарактеризует свои мысли и обстановку того времени:

«Я обязан, в интересах правды сказать, что великий князь Александр не соглашался ни на что, не потребовав от меня предварительного клятвенного обещания, что не станут покушаться на жизнь его отца; я дал ему слово, […] я обнадежил его намерения, хотя был убежден, что они не исполнятся.

Я прекрасно знал, что надо завершить революцию или ужесовсем не затевать ее и что если жизнь Павла не будет прекращена, то двери его темницы скоро откроются, произойдет страшнейшая реакция, и кровь невинных, как и кровь виновных, вскоре обагрит и столицу, и губернии».

Панин был в своих устремлениях менее кровожаден. Он полагал, что взятый под стражу император сам может подписать манифест об отречении или документ о регентстве великого князя Александра, который станет управлять страной по причине якобы плохого состояния здоровья своего отца.

Пален и Панин были умными и опытными политиками и о своих противоречиях и дискуссиях ничего не сообщали остальным участникам заговора. Для обоих главным было отстранение Павла от власти и ограничение самодержавия с помощью конституции, которую, как они надеялись, Александр подпишет в первые же минуты после переворота. А уж каким способом удастся достичь этих важнейших целей — дело десятое.

Еще одной задачей, стоявшей перед руководителями заговора, было убедить воспитанного на европейских идеях справедливости и порядка наследника престола, что практика отстранения правящего императора существует и в других цивилизованных государствах. Фрейлина Головина в своих записках сообщает, что Пален якобы пообещал Александру выяснить у иностранных послов, как отречения государей проводятся в их странах, и что такие беседы с посланниками даже состоялись. Сейчас трудно судить, могли ли пойти Пален и Панин на столь рискованные в плане утечки информации консультации с иностранцами или это были лишь разговоры для успокоения совести Александра и его супруги, великой княгини Елизаветы. Но, будто бы, убедившись, что процедура отречения императора законна, наследник дал Н. П. Панину честное слово, что при вступлении на престол наряду с традиционным для русского царя манифестом о принятии власти подпишет и написанный им текст конституции.

Осень 1800 года выдалась холодной и сырой. В эти месяцы в столице империи сгустилась и политическая атмосфера. Действует комендантский час, после 10 вечера по городу могут передвигаться только врачи и повитухи. Заканчивается стоившее казне нескольких миллионов золотых рублей строительство Михайловского замка, за стенами которого император собирается укрыться от внешних и внутренних врагов. Павел и его двор возвращаются в Петербург из загородных резиденций, вслед за ними из Царского Села прибывают верные царю эскадроны Конногвардейского и Лейб-гусарского полков. Вся гвардия собрана в столице.

Заговорщики переживают трудные дни. В игру вступили французские шпионки госпожа Бонейль, за счет своей красоты и кокетства оказавшаяся вхожей в высшее общество, и актриса Шевалье — новая фаворитка Павла и всесильного Кутайсова. Французы заинтересованы в сохранении трона за нынешним императором, поэтому всем участникам заговора приходится быть особенно осторожными, тем более что в их стане появляются первые потери.

Серьезным ударом был временный перевод генерала Палена в армию. Однако в октябре 1800 года Павел, почувствовав, что нуждается в своем фаворите, вернул его на прежний пост. Но в ноябре отправлен в отставку и выслан из столицы Панин, а в декабре на 50-м году жизни умирает Рибас.