Боги Гринвича - читать онлайн книгу. Автор: Норб Воннегут cтр.№ 69

Бьянка положила опись в сумочку. Проверив стол Сая, она обнаружила пакет из Рейкьявика, «личный» и «конфиденциальный». Пока муж стоял к ней спиной, Бьянка залезла в конверт и достала десятисантиметровый гвоздь и записку.

Записка гласила:

Дорогой мистер Лизер,

Возможно, Вы узнаете гвоздь из ящика Seventeenth Nail in My Cranium. Очень щедрый подарок Сигги. Я высоко ценю Ваш выбор вина, с которым я имел счастье ознакомиться. Seventeenth Nail – превосходная лоза и драматический вкус, если мне будет позволено такое выражение. Мне доставляет огромное удовольствие возможность вернуть Вам этот гвоздь с глубокой и искренней надеждой на то, что Вы засунете его себе в задницу.

Поперек, если Вам это удастся.

Мне очень жаль «Бентвинг». Игра на понижение и ставки против компаний – подобно войне, если Вы позволите мне перефразировать известное высказывание фон Клаузевица – «является актом насилия, и применению его нет предела».

Искренне Ваш,

Олавюр Вигвуссон

Бьянка изучила записку, несколько раз перечитала ее и проверила обратный адрес. Текст звучал мрачно, и Бьянку снедало гипертрофированное любопытство писателя. Когда Лизер закончил говорить по телефону, она, отложив на время свои дела, спросила:

– Кто такой Олавюр Вигвуссон?

– Троюродный брат Сигги.

– Мне нравится Сигги. Чем ты разозлил его троюродного брата?

– Эти проклятые исландцы, – прошипел Лизер, – искалечили мой портфель.

– А как же «фирменный соус»?

– Да иди ты, – отрезал Лизер. – И не рассказывай больше никому про «Ночь оживших голов». О чем только ты думала?

– Не вижу, что тут такого.

– Я не успеваю хеджировать свой портфель от этих чертовых исландцев. Вот что тут «такого», – с перекошенным от презрения лицом бросил Лизер. – Олахер еще свое получит, – добавил он. – Помяни мои слова.

«Ты тоже», – подумала Бьянка. Но ничего не сказала.

20 сентября, суббота

Рынки закрыты

От них было не скрыться. Даже в субботу. Рынки управляли психикой каждого человека, причастного к миру финансов. Они занимали мозг, как вторгшиеся воины, которые грабят, убивают и насилуют, используя для этого любезно представленный Интернет и прочие современные средства колонизации. Всегда хватало плохих новостей, достаточно включить кабельное телевидение с вещанием «двадцать четыре на семь».

Кьюсак выбросил из головы «Бентвинг». Выбросил озабоченность Сая Калебом и видео из «Фокси леди». И сосредоточился на ближайшей задаче – завтраке для Эми.

Он поджарил яичницу с таким количеством кинзы, что она казалась зеленой. Положил рядом ржаной тост, но с таким количеством масла, что оно перечеркивало всю возможную пользу для здоровья. Пристроил в центр тарелки сочную клубничину и выжал сок из тысячи и одного апельсина. К тому времени, когда он закончил жарить стейки – Эми отказалась от бекона до окончания беременности, – еды хватило бы на три обеда.

– Такого не получишь в «Ритце», – заметил он, любуясь приготовленным столом.

– Ох, не может быть, – сказала Эми, просматривая «Нью-Йорк таймс».

– Что такое?

Она подняла газету, сложенную на фотографии мужчины. Ему было лет семьдесят.

– Ты его знаешь? – спросила Эми.

Кьюсак изучил лицо.

– Нет. А кто это?

– Конрад Барнс.

– Никогда его не видел, Эм.

– А я видела.

Кьюсак поднял брови. Его жена узнавала людей по именам. Лицо на картинке было еще большей проблемой, чем вживую.

– Откуда ты его знаешь?

– Он помог мне найти такси.

Эми никогда не была такой уверенной. Обычно она сомневалась и ждала, пока кто-нибудь другой не подтвердит личность человека. Но не сейчас.

– Я уже начала паниковать. Но тут он свистнул, и сразу появилось такси. Как по волшебству.

– Ты видела Конрада Барнса? – переспросил Кьюсак, не в силах изгнать из голоса сомнение.

Эми даже несколько ощетинилась.

– Посмотри на его лицо. На что ты обратишь внимание в первую очередь?

– Ему, скорее всего, семьдесят с чем-то.

– А еще?

– У него сросшиеся брови в целый метр шириной.

– Именно, – обрадовалась Эми, которая всегда комбинировала лица из набора выразительных черт.

– У многих людей сросшиеся брови, – ответил Кьюсак. – Может, и мне нужно завести такую, чтобы ты меня узнавала?

– Пока хватит твоего значка, – рассмеялась она. – Но ты когда-нибудь видел такие густые и пушистые?

– Вот тут ты меня поймала, – заметил Кьюсак, но все еще с сомнением.

– Он был таким славным. А теперь он мертв.

– Да, невесело.

– Это ужасно, – произнесла Эми.

– Ты о чем?

– Он сгорел в своей машине, – сообщила она. – Разбился на Вашингтон-стрит в Карлштадте, Нью-Джерси.

– Я знаю тот район, – удивленно сказал Кьюсак. – Я там парковался, когда ездил на игры «Джетс».

– Там есть какие-то бары?

– «Реддс». Но в основном – промышленные здания. А почему ты спрашиваешь?

– Полиция думает, дело в алкоголе, – пояснила Эми.

– Такое случается.

– Когда я его видела, он не был пьян, – заявила она и даже помахала соком для пущего эффекта.

– «Реддс» мог это исправить.

– С ним была молодая женщина, – продолжала Эми, – хотя сначала я подумала, что она его дочь.

– И?

– «Таймс» пишет, Барнс был женат и давно проживал в Бронксвилле. Не вижу, с чего бы семидесятилетний мужчина поехал на машине в Нью-Джерси, напился и слетел с дороги. – В одиночестве, – после паузы добавила она.

– Ты говоришь прямо как «Закон и порядок».

– Возможно. Но я уверена, та женщина была его любовницей.

– Это точно тот мужчина? – с еще большим недоверием спросил Кьюсак.

– Я узнаю эту сросшуюся бровь где угодно. И видел бы ты шрам на руке той женщины…

В своей маленькой квартирке на Аппер Ист-Сайд в Манхэттене Рейчел выковыривала мякоть из половинки грейпфрута. Она осторожно размазала капельку маргарина по маленькому ломтику пшеничного хлеба. Единственная поблажка – кофе без сливок. Она осушала чашку за чашкой, листая «Нью-Йорк таймс». Добравшись до статьи о Конраде Барнсе, набрала своего нанимателя.

– Вы читали сегодняшние газеты?