Небеса рассудили иначе - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Полякова cтр.№ 16

Я покачала головой, и это Смолина удивило, а может, и задело. Должно быть, он искренне считал: весь мир должен им интересоваться.

– Я ее расскажу, и многое станет понятно. Мои родители познакомились, когда учились в институте. В то время отец собирался заниматься наукой. Они встретились на какой-то студенческой вечеринке и полюбили друг друга. По крайней мере, так они решили тогда. Любовь длилась пару месяцев, потом мама забеременела. Отец пришел в ужас, в его планы не входило в ближайшее время жениться и уж тем более обзаводиться орущим младенцем. Он уговаривал маму сделать аборт, и это ее оскорбило, впрочем, как и любую женщину, я полагаю. Просто бросить ее отец не мог, воспитание не позволяло, да и побаивался. От мамы просто так не отмахнешься, ее дед – профессор, доктор медицины, а несостоявшийся тесть – проректор того самого института, где отец тогда учился… В конце концов мама все рассказала, дома разразился скандал. Отец прибежал с предложением руки и сердца, но мой дед выставил его за дверь. Я думаю, он был прав. Мама перевелась в институт в Москву и, наверное, только выиграла от перемен в своей судьбе. Сейчас она в Америке. Воспитывали меня бабка с дедом, и, поверьте, я был вполне счастлив. Мой дед по отцовской линии узнал о моем существовании, когда мне исполнилось два месяца. Человек старой закалки, он поставил сыну ультиматум: либо он усыновит ребенка, либо в родительском доме ему делать нечего. Так я был избавлен от клейма незаконнорожденного, получив отцовскую фамилию. Против этого родители мамы возражать не стали и видеться со мной отцу не запрещали. Встречи были исключительно редкими, и отца в своем детстве я совсем не помню. Когда мне было двадцать три, бабуля с дедом погибли в горах, ехали на машине, внезапно сошла лавина… Мама уже лет семь жила в Америке, я чувствовал себя чудовищно одиноким. И тут отец пришел мне на помощь. Буквально вытянул меня из депрессии. Мы неожиданно стали добрыми друзьями, и до сих пор наши отношения в этом смысле не изменились. У отца тогда тоже был непростой период. Он развелся со своей второй женой. Кстати, так случилось, что с его первой женой у нас прекрасные отношения. Детей в первом браке у него не было, хотя с Венерой они прожили больше семи лет. Думаю, отец вообще не стремился обзаводиться потомством. По своей сути, он – одиночка, собственное творчество для него куда важнее всех любовей на свете. – Смолин усмехнулся, приглядываясь ко мне, точно проверял реакцию. – В общем, с его второй женой мы разминулись. Софья, правда, в каникулы навещала отца, и мы иногда виделись. Потом она и вовсе перебралась сюда, поступила в местный вуз и жила здесь постоянно. Но разница в возрасте не предполагала особо доверительных отношений.

Я обратила внимание, что о Софье он говорит в прошедшем времени, и задала вопрос:

– Вы считаете, ее нет в живых?

Смолин нахмурился, помолчал немного и пожал плечами.

– Я бы очень хотел верить в обратное. Потому что даже боюсь представить, как отец… – Он развел руками. – Но… все указывает на то, что исчезла она не по своей воле. Разве нет? Кровь, обрывок одежды… и невнятные объяснения Турова… Он ведь не отрицал, что они поссорились.

– Не отрицал, но в убийстве не признался. И тело не нашли. Знакомые характеризуют Софью как девушку взбалмошную. А что вы можете сказать о ней?

– Вы ставите меня в трудное положение. Получается, я помогаю защите ее возможного убийцы…

– Вы помогаете установить истину, – с серьезной миной заявила я. Смолин вздохнул, но возразить не рискнул.

– Она была избалованным ребенком. И очень обиженным. Мать вторично вышла замуж, с отчимом у нее не сложилось, мать она едва ли не возненавидела, вот и переехала к отцу. Нынешняя супруга отца, милейшая Раиса Петровна, ей тоже не нравилась. Софья считала, весь мир должен вращаться вокруг нее, и делить отца она ни с кем не собиралась. Иногда доходило до смешного: я звонил, она говорила, что папы нет дома, а потом выяснялось, что это неправда.

– Как думаете, она способна инсценировать собственное убийство, чтобы досадить возлюбленному да и всем прочим?

Смолин вскинул брови, демонстрируя удивление.

– Очень смелое предположение, – заметил с усмешкой. – И что вас на него натолкнуло?

– Рассказы ее друзей. Так да или нет?

– Не знаю. Если да, я лично устрою ей такую трепку… у отца давление зашкаливает… Надеюсь, она понимает, что делает… Черт, – вдруг выругался он. – Наверное, мне следует желать, чтобы она в самом деле все это инсценировала. Это ведь лучше, чем реальная гибель, но поверить, что она дошла до подобного, очень нелегко. Возможно, он где-то ее удерживает…

– Такой вариант для нее, пожалуй, самый скверный, – сказала я. – Если у Турова нет сообщника или сообщников, Софья в предполагаемом заключении совершенно одна, скорее всего без еды и воды.

– Ужас, – кивнул Смолин и передернул плечами. – Пусть девочка окажется живой, даже если она спятила и затеяла все это, чтобы нас напугать. Хотя очень вероятно, что о других она не думала, желая досадить Турову. У молодых людей больше одной мысли в голове не удерживается, а эгоизм прямо-таки фантастический. Это я по себе помню. – Он улыбнулся, видимо, ожидая комплимента, типа того, что молодость его по-прежнему с ним, выглядит он замечательно и еще долгие-долгие годы беспокоиться на этот счет ему не придется.

Но вместо этого я с постным видом сказала:

– Извините, что я задаю этот вопрос, но… – Тут я изобразила крайнее смущение и продолжила: – Ваш отец человек заслуженный и, безусловно, не бедный. Софья его наследница. А вы?

С минуту Смолин смотрел на меня, точно не понимая, о чем речь, а потом принялся хохотать. Смех его был вполне искренним, меня так и подмывало присоединиться.

– Вы что, меня подозреваете? – смахнув слезу пальцем с идеальным маникюром, спросил он. – Вы даже не представляете, как далеки от истины. Ни о каком наследстве речи не идет, то есть богатств и в помине нет. Когда-то отец был очень популярен, прославился своей книгой «Прощальная песня», ее до сих пор переиздают. После этого вышло еще шесть книг, но повторить свой успех он так и не смог, хотя они, конечно, тоже хорошо расходились. Но… сейчас в моде другие авторы, другие темы… Отец, признаться, несколько старомоден. Его по-прежнему почитают, уважают, но тираж его последней книги всего десять тысяч. Уверяю вас, это небольшие деньги. Он неважно себя чувствует, на врачей и лекарства уходит львиная доля гонораров. Последние годы я ему материально помогаю. Мои доходы это позволяют. У меня хорошая зарплата плюс дедово наследство: две квартиры в центре, дом и прекрасная дача. Дом и одну из квартир я продал, смог очень выгодно приобрести офисное помещение площадью восемьсот метров и в будущее смотрю уверенно. Все это не трудно проверить. Теперь что касается отцовского наследства. Дом, в котором он сейчас живет, куплен в браке с Раисой Петровной, следовательно, ей и достанется, по крайней мере половина дома уж точно. Как юрист, вы это знаете. На московскую квартиру будут претендовать сразу две жены. По поводу авторских прав ничего не скажу, мы с отцом на эту тему не говорили, но больших доходов они не принесут, это я вам уже сообщил. Что еще? Раритетная «Победа» и «Киа», которую подарил ему я. Свою машину «Ауди» он отдал Софье. Никакой другой собственности у отца нет. Он очень непрактичный человек. К тому же, несмотря на проблемы со здоровьем, я надеюсь, он проживет еще долго, так что идею с наследством выбросьте из головы.