Четыре минус три - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Пахль-Эберхарт cтр.№ 36

«С вами случилось самое страшное, что может вообще приключиться».

Эту фразу я слышала достаточно часто.

«Нет, — неизменно думала я, — это некорректное утверждение».

А если бы и я ехала в клоунском автобусе и была б теперь инвалидом или не находила бы себе места от боли? Удалось бы мне с благодарностью и смирением принять и такую жизнь? Достало бы сил все так же настаивать на том, что жизнь — прекрасна?

А если бы мы с Хели разругались тем утром, накануне несчастья? А если бы я поутру, второпях, сорвалась на детей? Прощание навсегда без примирения, чего никогда нельзя исправить?

Мне еще повезло.

Эту фразу я и выговорила однажды, в каком-то интервью перед включенной камерой, не задумываясь, какое нелепое впечатление может произвести сказанное.

Везение.

Я имела в виду, что мы разошлись с миром. Никакого тлеющего конфликта. Никаких недоговоренностей.

Мне было бы гораздо труднее, лишись я возможности заключить мир с самой собой. Если бы пришлось прощать самой себе ошибки и упущения, замалчивать существование счетов, которые так и остались бы открытыми.

Вот самое страшное из того, что может случиться.

Тут дело в упреках самому себе? Или, возможно, в страхе?

А если бы мы с Хели разругались тем утром, накануне несчастья? А если бы я поутру, второпях, сорвалась на детей? Прощание навсегда без примирения? Мне еще повезло.

Как бы я себя чувствовала, если бы мое медленное, настороженное возвращение к жизни омрачало беспокойство о том, что мне нечем платить за квартиру, за электричество, за страховку? Если б необходимость борьбы за выживание задавала темп процессу моего принудительного возвращения в мир?

И от этого я была также избавлена.

Мы с Хели не прятали в шкафу сберегательных книжек с внушительными накоплениями. Наши жизни не были застрахованы. Прочих денежных резервов у нас тоже не было. Мы с Хели проедали все, что зарабатывали. Мы предпочитали проводить время с детьми. Нам это было важнее, чем зарабатывание денег. Будущее? О нем мы намеревались позаботиться. Но позже. Когда вырастут дети. Этому «позже» не суждено было наступить.

Наше будущее громко лопнуло. И растворилось в воздухе.

Тем не менее я была избавлена от страхов. И время у меня было. Обо мне позаботились: через три дня после аварии, когда я дни и ночи проводила в больнице рядом с детьми, несколько женщин из моего родного города развернули кампанию помощи. Они открыли счет для пожертвований в мою пользу и сами перевели на него первую сумму.

Общество взаимопомощи St.Marein bei Graz

Они сообщали номер моего счета всем желающим мне помочь. Номер моего счета публиковала газета, которая ежедневно печатала информацию о состоянии моих детей. Когда эта же газета спустя некоторое время опубликовала интервью со мной, публикацию снова заключал номер счета для пожертвований.

Андреа, моя подруга, которая вела от моего имени мои финансовые дела, посещала два раза в день отделение банка рядом с моим домом и сообщала мне о поступлениях на счет.

Эта игра изумляла нас обеих. Игра, которая продолжалась только потому, что невероятное количество людей желали в нее играть. В мою пользу. Я, которая только что лишилась так многого, с тем большей благодарностью принимала то, чем со мной делились.

Мои карманные деньги. 5 евро.

Маленькая помощь. 10 евро.

Но время от времени жертвовались и сравнительно крупные суммы.

Мы собрали эти деньги на своей свадьбе — вместо подарков.

Каждый год я жертвую определенную сумму на хорошее дело. В этот раз я хочу подарить эти деньги Вам.

Деньги не излечивают, но помогают излечиться.

Я получала не только деньги — гораздо больше.

Мне было подарено время. Мне была подарена возможность доставлять себе маленькие радости. Свобода покупать себе то, что впоследствии могло оказаться избыточным. А главное — я получила возможность без страха заглядывать в будущее, по крайней мере месяца на два.

Нет слов, чтобы передать мою благодарность за каждый подаренный евро. И каждый евро достиг своей цели.

Моя чайная чашка пуста. А спина уже побаливает. Но я никак не оторвусь от многих и многих папок, которые просятся в руки, желают, чтобы их прочитали. Я попыталась как-то систематизировать письма.

Одна пачка, которую я только что сформировала, состоит из двадцати писем, написанных незнакомыми мне людьми. Однако рассказанные ими истории заслуживают доверия. Они о столкновении со смертью, о спутниках и спутницах жизни, о детях, которые рано — слишком рано — умерли.

Эти письма были посланы мне для того, чтобы мне сообщить:

«И мне пришлось пережить подобное. И мне позволено было узнать, что смерть любимого человека не только ужасна. Она может быть одновременно и драгоценным подарком, потому что открывает нам дверь в иной мир. Кто называет это мир небесами, кто — всепрощающей любовью, кто судьбой».

Вот письмо от женщины, чей муж погиб в авиационной катастрофе. Смерть заявила о себе заранее — за несколько недель. Муж решил «в срочном порядке» завершить строительство дома. И он (как Хели) искал примирения со всеми старыми друзьями. В последний день своей жизни, пишет женщина, ее муж находился в эйфории, словно предвкушая что-то невероятно радостное.

Сходство наших воспоминаний меня впечатлило.

Одна женщина написала мне о странном чувстве облегчения, которое она испытала, когда в ее чреве умер ребенок. Она видела его смеющимся, парящим перед ней в сияющем пузыре света. Эта женщина ощущала в себе огромное теплое солнце.

Да, этот пузырь, это ощущение солнца — все мне знакомо.

А это письмо я держу в руках особенно долго. Позволительно ли мне делиться рассказанной в нем историей? Она очень личная. Писана, судя по всему, дрожащей рукой. Но история представляется мне бесконечно важной. Так как является убедительным свидетельством тому, насколько важно говорить о смерти и связанными с этой темой табу.

И мне позволено было узнать, что смерть любимого человека не только ужасна. Она может быть одновременно и драгоценным подарком, потому что открывает нам дверь в иной мир. Кто называет этот мир небесами, кто — всепрощающей любовью, кто — судьбой.

Автор заставляет меня снова мобилизовывать свои силы, если меня начинают одолевать сомнения: а стоит ли описывать свои переживания? Именно об этом письме я рассказываю тем, кто не понимает, почему я открыто посвящаю в подробности своей судьбы. Не в последнюю очередь для автора письма я и пишу эту книгу.

Для него и всех остальных, которые, пытаясь пережить смерть близкого человека, ищут общения и возможности говорить о пережитом.