Где они находились, Роана не знала; это какой-нибудь чужеземный лагерь, или они пришли в еще какое-нибудь тайное укрытие, где располагаются такие же приборы, как и в пещере? Но она надеялась, что Имфри вполне мог найти дорогу к последнему. Вопрос заключался в том, направится ли полковник туда, если узнает об опасности, обещанной ей дядей Оффласом. С другой стороны, она была абсолютно уверена в том, что освободить Лудорику от власти могущественных сил можно только посредством разрушения или отключения таинственных приборов.
— Вот мы и пришли, сэр, — промолвил Вулдон, обводя рукою древние укрепления, вновь обращаясь к старшему по званию и замерев перед ним по стойке «смирно», словно он был на боевом посту и собирался делать официальный рапорт. — Здесь вы будете в целости и сохранности, — улыбнулся он. — Наши парни, уведшие людей герцога по ложному следу, должно быть, давным-давно закончили свое дело и наверняка теперь дожидаются меня у Спирального Меча. И уж точно, все мы вздохнем полной грудью, когда наконец воссоединимся. Итак, с вашего позволения я немного развеюсь, съездив за ними. А Матгинэ... ему придется добираться до перевала Ласточкин Хвост, чтобы приглядеть там свежих двурогов...
— Звучит недурно, — заметил Имфри. — Будто у тебя тьма-тьмущая планов, Вулдон.
Тут Роана подумала, послышался ли ей намек на любопытство в голосе Имфри?
— Это большее, что мы можем сделать, сэр. Мы же не знаем, придумали ли вы сами что-то. И более значительное. Поэтому, если вам угодно изменить...
— Зачем? — перебил Вулдона полковник. — Убежден, что вы делаете все возможное в подобных обстоятельствах. Желаю вам обоим удачи... и Воинского Счастья.
— Когда вернемся, мы свистнем нашим старым условным свистком, сэр. Выше по дороге есть превосходная ловушка, которую установили еще во времена вторжения нимпов. Стоит только отодвинуть запорный камень, и дорога тотчас же окажется перекрыта, а чтобы расчистить проход, понадобится целый день работы большого отряда людей. Воинского Счастья вам, сэр, и вам, миледи!
Он бодро отдал честь, ему вторил Маттинэ, и оба ушли и затерялись во тьме, не успела Роана моргнуть глазом. В этой кромешной темноте ей показалось, что она совершенно одна, и если бы не движения ее спутника, то так бы и осталась при своем мнении. Но тут его пальцы коснулись ее руки, опустились к ее запястью, покоившемуся у нее на колене, и сомкнулись на нем, но не больно, а нежно и тепло.
— Почему ты идешь с нами? — услышала девушка.
Застигнутая этим вопросом врасплох и к тому же уставшая от собственных мыслей, путающихся у нее в голове, она слишком устала, чтобы ходить вокруг да около и честно ответила:
— Из-за сна.
— Сна?
И, чувствуя дружескую теплую руку на своем запястье, она ощутила небывалую легкость. И от этого тихого вопроса во тьме она почувствовала такое облегчение от возможности кому-то рассказать, словно сбросила с плеч тяжеленную ношу, которую тащила несколько дней подряд. В эти минуты Роану совсем не волновало, поверит ли ей полковник или нет. Ей было достаточно облечь все в слова.
И она начала со сна, стараясь рассказывать его как можно яснее, не забывая о самой ничтожной подробности. Она рассказала о зале, о блюдах, стоящих на столе, о церемонном появлении Лудорики вслед за слугою, об ее придворной даме, о приходе Реддика...
— Я не слышала, о чем они говорили, но я все понимала по движениям их губ. Это было так... словно я смотрела испорченное трехмерное кино... — тут она вкратце пояснила Имфри, что это значит в их далеком мире. — Словно у этого изображения кто-то стер звук. Но это было словно наяву! — Она почувствовала, что начинает путаться в своих воспоминаниях. Ей отчаянно хотелось лишь одного: чтобы он понял, как ей удалось все это увидеть. — Я и прежде видела сны, а кто их не видит, верно? Но ии разу еще со мной во сне не случалось такое!
— Правдивое послание, — промолвил он тихо. Его слова донеслись до нее из темноты. Теперь она почувствовала, что он крепче сжимает ее запястье, до тех пор пока ей не стало больно. И тогда она резко высвободила руку.
— Послание? — изумленно спросила она.
— Ты обладаешь даром предвидения...
— Нет, — возразила она. — Я проходила проверку, и при испытаниях выяснилось, что я не обладаю силой эспера. Это был сон.
— Сон, в котором ты видела малую залу в главной башне замка Уркермарк, королеву, одетую в царственный траур, ее подпись под моим смертным приговором. Когда ты в последний раз побывала в главной башне замка Уркермарк, леди Роана?
— Я там никогда не была.
— Время настало... — очень тихо, почти шепотом промолвил полковник Имфри. — Да, для нас настало время поговорить начистоту. Если сейчас ты солжешь мне, а этого не бывало еще ни разу... — он замолчал и пристально посмотрел на нее. — Мы должны знать правду! Ты понимаешь?
Он давал ей последний шанс. И она увидела в темноте, отчетливо, словно это было наяву, длинный ряд жужжащих приборов и их управляющих устройств — короны, венчающие их верхушки. И еще она увидела Лудорику, которую не узнавала, совершенно незнакомую Лудорику, которую боялась. Лудорика держала в руках Корону.
— Кто ты? — спросил полковник. — Или — что?
Роана глубоко вздохнула. И сначала ответила на его последний вопрос.
— Я... я — женщина, — сказала она. — Еще я — Роана Хьюм. Но я не с этой планеты...
И она бросилась в пучину воспоминаний, чего раньше ни за что не осмелилась бы сделать, и ее захлестнул глубокий поток правды, который не только мог унести прочь ее самое, но и то, чему выучилась за долгие годы космических странствий. И все ради того, чтобы он поверил ей.
Она рассказала ему о Службе, о том, зачем они прибыли на Клио, о своей случайной встрече с принцессой, о зловещих таинственных приборах и о том, что те означали для полковника и его народа. Когда она закончила рассказ, то чувствовала себя выжатой, как лимон, и совершенно опустошенной. И тем сильнее обрадовало ее теплое прикосновение его руки к запястью, которое связало ее с миром живых людей.
— В твой рассказ невозможно поверить, — начал он, и Роана, испугавшись, попыталась выдернуть руку — ведь больше всего она боялась, что Имфри ей не поверит. Но он тотчас же сдавил ее руку еще крепче. — И все же, — продолжал он, — я знаю, что это правда. Ты отрицаешь, что обладаешь даром предвидения. Возможно, по меркам твоего народа так оно и есть. Но на моей планете — все мы частично обладаем этим даром. Помимо всего прочего, у нас есть странная традиция. Это тайна, и она надежно охранялась в течение многих поколений.
Имфри замолчал на какое-то время, затем продолжил:
— Об этом я не стал бы разговаривать с кем попало, будь он даже моим ближайшим родственником, если ему неизвестно о тайне по праву рождения. Но поскольку то, что ты поведала мне, очень близко к ней, то буду говорить с тобой об этом. Хранители... мы поклоняемся им по традиции, как поклонялись всем сверхъестественным существам. Однако в моем Доме бытовал рассказ, что основатель нашего рода непосредственно приходился Хранителям слугою... и что они не были бессмертными, как считали все, а состояли из плоти и крови. А он с самого начала выполнял для них определенную задачу, связанную с управлением жизнью в королевстве Ревения.