Северный пламень - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Голденков cтр.№ 43

— Н… нет, не доволен, — ответил Кароль, сам не узнавая своего испуганного голоса, идущего словно со стороны. — Но… что же мне тогда делать, тата?

— Я тоже ошибался, когда была война. Тоже считал, что Несвижский князь должен быть преданным рыцарем именно короля Речи Посполитой, что в трудную минуту нельзя бросать монарха в беде. Не слушал Самуля Кмитича, что спасать Отчизну надо, а не думать о короле, который тоже забыл о твоей собственной Родине. Потом я одумался. Достаточно поздно, но одумался, сынок. Странно, — усмехнулся Михал Радзивилл, лишь мельком взглянув на Кароля и вновь уставившись на стекло окна, — ты меня старше, а я тебе советую, как более опытный… Смотри, не повторяй моих ошибок. Послушай Кмитича. Все, к сожалению, повторяется, все…

Кароль проснулся… Правда, он не мог толком понять, спал ли или же просто грезил, впав в транс из-за дурманящего табачного дыма… Образ отца и его голос были слишком уж живыми и реальными… Кароль встал. «Где же трубка? Если я спал, то куда же она упала?» Но у кресла ничего не было… Кароль вздрогнул, сделав испуганно шаг назад: трубка лежала на подоконнике…

— Святая Марыя, Маці Божая, маліся за нас, грэшных, — князь перекрестился. Его лицо стало белым как мел… «Все повторяется, все, — думал о последних услышанных словах странного сна Кароль, — значит, я зашел слишком далеко? Значит, снова жди штурма Несвижского замка? Кем? Шведами ли? Москалями ли? Сапегой ли? В моем случае могут прийти и те, и другие, и третьи…»

Отец, сон ли, призрак ли, привиделся Каролю не просто так. Первый в государстве князь прекрасно понимал это…

Поспешный отъезд из Несвижа Анны с детьми был похож на стремительное бегство, и в самый неблагоприятный для Анны Катерины момент: у нее только что родился мальчик Михал Казимир — названный так в честь отца Кароля.

— Ты говоришь, нам надо уезжать в Венгрию? Не далеко ли? Дальняя дорога может отразиться на младенце! — удивленно отвечала Анна, когда Кароль неожиданно потребовал собираться в дорогу, причем немедля.

— Но если вы останетесь, то он погибнет еще раньше, вместе с тобой и остальными! — чуть ли не кричал на жену Радзивилл, чего никогда не позволял себе раньше… Анна испугалась, впервые увидев страх в глазах мужа. Она больше уже ни о чем не спрашивала, лишь приказала прислуге паковать вещи…

* * *

В эти же дни Фридрих Август, за которого его сторонники в Сандомире провозгласили свою собственную конфедерацию, поддержанную, кстати, и Каролем, нервничал как никогда. Его звериное чутье подсказывало саксонскому курфюрсту, что Кароль Радзивилл не хочет больше оставаться с ним, ищет возможности уйти в лагерь Карла… «Неужели и Кароль переметнулся к шведам?» — то и дело думал Фридрих, не зная, где и что делает его правая рука… В Несвиж поспешил Ян Гордон, бывший резидент князя при короле Речи Посполитой. Он должен был разузнать, как же обстоят дела у затаившегося Радзивилла. Кароль встретил Гордона приветливо, долго уходил от прямых ответов, но в конце концов убедил, что предавать своего великого князя не собирается. На деле же Несвижский ординат не горел более желанием поддерживать Фридриха, но и прослыть предателем, перебежчиком тоже не хотел. Приходилось выжидать и тянуть время, оставаясь как бы союзником курфюрста, но уже не столь явным и деятельным.

Прошла и конференция Великого княжества Литовского, также высказавшаяся за поддержку Августа и дальнейший союз с Московией. Огинские вновь отличились: отдали московскому царю за обещание помощи город Друю… Кароль был неприятно удивлен таким разбазариванием государственных земель, полагая, что Московия еще со времен Вечного мира не ушла из городов, из которых обязана была уйти по договору. А тут еще один город с барского плеча! Кароль срочно принялся договариваться с Михалом Вишневецким и Людвиком Потеем, а также Марцияном Воловичем о распределении должностей, ранее занимаемых Сапегами, чтобы Огинские еще чего-нибудь не успели подарить царю. Кажется, всех этих панов ничуть не волновала поступь чужеземных солдат по дорогам родной страны. Их волновали лишь собственные поставы, маентки и привилеи…

В это же время до Кароля дошли слухи, что, огорченный исчезновением Якуба и Константина Собесских, получивший отказ от младшего брата Якуба Алеся быть королем Польши, Карл стал рассматривать в качестве кандидата на трон Речи Посполитой именно Кароля Станислава Радзивилла. Говорили также, что такой вариант предложил Карлу французский посол дю Герои от имени самого Людовика XIV. Увы, прямых контактов у шведского короля с Несвижским князем, скрывающимся и от своих, и от чужих, на тот момент не было. Поэтому Карл однажды вспомнил про Лещинского.

— А почему бы не двинуть на польский престол того, кого не надо искать со свечкой в руке? Я имею в виду Лещинского! — спрашивал Карл своих советников. — Чем плох Станислав Лещинский? По-моему, ничем!

Фридрих понимал, что его дни на троне сочтены. Но он цеплялся за накренившийся престол, цеплялся судорожно и всеми имеющимися силами. Сил у человека по прозвищу Сильный, правда, оставалось все меньше и меньше. Но у курфюрста в запасе был последний козырь. Была у него в любовницах одна великосветская дама шведского происхождения, которую саксонец решил запустить на переговоры, да хоть бы и в постель к молодому и неискушенному Карлу. Очаровательная и умная женщина должна была охмурить шведского короля, обещая ему все, что только можно. Вот только кто же сведет ее с Карлом, когда молодой монарх даже видеть не желает не то чтобы Фридриха, но и его послов!.. Может, Микола Кмитич? Он обязательно должен помочь! Фридрих знал, что в последних письмах, присланных Каролю, Микола страшно сердился на друга, даже обиделся на него, что тот стал причиной разгрома Вильны. У него, у оршанского князя, судя по всему, был хороший и тесный контакт с Карлом. Этим надо обязательно воспользоваться, к тому же оршанец уж очень серчал по тому поводу, что война вновь пришла на землю Литвы, и предпринимал усилия остановить ее во что бы то ни стало.

Ружанский дворец Сапег

«Всеми святыми умоляю, сведи меня с Миколой Кмитичем. Помоги через него заслать моего человека для переговоров с Карлом. Пообещай ему все что угодно», — умолял в письме к Каролю Фридрих.

Кароль, также весьма заинтересованный в прекращение войны на территории Княжества, отписал лист обиженному сябру:

«Любый мой Микола. Прости. Я уже и сам ищу пути спасения Отчизны нашей милой, понимая, что немало дров наломал, слушая то Паткуля, то обманутого им Фридриха. Старался быть верным рыцарем короля. Ошибался, верно, ибо мыслил лишь о мире с Петром и о его ненападении на наши восточные границы. Но сейчас не время меня клеймить, позже этим займемся. Сейчас всеми средствами нужно мир восстановить, отвести от наших местечек и весок новый пожар войны. Помоги, Христом-богом прошу. Твой вечный должник Кароль Станислав».

Ради восстановления мира Кмитич готов был даже помириться с бывшим другом…