Победа на Янусе - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 67

— Где вы? — Она заставила себя произнести это громче, умоляюще.

Тишина вынудила ее поморщиться. Как будто кто-то незримый разглядывает ее. Она ощутила себя экземпляром для изучения. И захотела уйти отсюда — немедленно.

Она осторожно поставила пустую чашку на камень. Осталось несколько плодов и две лепешки. Чарис завернула их в ткань. Встала и по причине, которую сама не могла бы объяснить, повернулась в сторону моря.

— Спасибо. — Снова решилась она повысить голос. — Спасибо. — Может, еда и не предназначалась для нее, но она в это не верила.

Держа в руке сверток с едой, Чарис пошла по плато. В южном конце она оглянулась назад. Ей была хорошо видна белая чашка. Она оставалась на месте, там, где она ее положила, на голом камне. Однако девушка почти была уверена, что она исчезнет, и именно поэтому смотрела только вперед и больше не оглядывалась.

К югу местность напоминала огромную лестницу, созданную гигантами. Этот пролет опускался широкими уступами. Некоторые уступы покрывали пурпурные и зеленые растения, хилые кусты и жесткая трава с острыми краями. Чарис осторожно передвигалась с одного уступа на другой, ожидая появления щелкунов или других враждебных форм жизни.

Она старалась щадить ноги, и путь занял много времени, хотя другого способа измерить время, кроме движения солнца, у нее не было. Надо найти убежище на ночь. Ощущение благополучия, пришедшее с сытостью, постепенно рассеивалось: Чарис думала о том, что принесет ей ночь Колдуна, если она не успеет найти надежное укрытие.

Наконец она решила остаться на выступе, которого достигла. Низкорослая растительность не скроет крупных животных, и неожиданного нападения она может не опасаться. Хотя Чарис не знала, сумеет ли защититься без оружия. Она осторожно развернула остатки пищи и разложила на листьях, сорванных с растения. Потом начинала скручивать ткань чужаков в веревку.

При помощи ветки она выкопала камень размером с кулак и торопливо привязала его к концу импровизированной веревки. Конечно, против настоящего оружия это смехотворная защита, но против местных животных может пригодиться. С веревкой под рукой Чарис почувствовала себя уверенней.

Солнечный свет уже уходил с низменных мест, таких, как то, в котором она находилась. С наступлением темноты некоторые кусты начали неярко светиться. По мере того как углублялись сумерки, усиливалось и их свечение; дневная жара спадала, и ветерок нес с моря приятные запахи.

Чарис сидела спиной к скале и смотрела на открытую местность, откуда пришла. Оружие лежало у нее под правой рукой, но она понимала, что рано или поздно должна будет уснуть, что не сможет вечно бороться с усталостью, которая навалилась не только на веки, но и на все тело. А когда она уснет… Когда спишь на Колдуне, происходит самое неожиданное! Может, проснувшись, окажется в новом, еще более диком месте? Чтобы обезопасить себя дополнительно, она сложила еду за пазуху комбинезона, а веревку обвязала вокруг руки. Уходя в следующий раз, она прихватит с собой свои скромные запасы.

Хоть она и устала, Чарис пыталась бороться со сном. Нет смысла гадать, какая сила переместила ее сюда. Нужно сосредоточиться на простейших жизненных делах. Что-то помешало щелкунам и морскому чудовищу нападать на нее. Можно ли это приписать некоему присутствию, которое также снабдило ее едой? Если так, то чего «они» добиваются?

Изучают поведение чужака в различных условиях? Может, ее используют как подопытное животное? Это единственный логичный ответ на то, что с нею происходило. Но по крайней мере «они» не допустили, чтобы ей был причинен реальный вред. Она прижала рукой остатки пищи в комбинезоне. Всякие активные действия с «их» стороны были ей на пользу.

Ей так хочется спать… К чему бороться со свинцовыми веками? Но… где она проснется на этот раз?

Проснулась она на выступе, замерзшая и онемевшая, в темноте, которая не была полной из-за светящейся растительности. Чарис мигнула. Может, ей снова это снится? Есть какая-то причина, почему она должна находиться здесь. Надо уходить с этого выступа.

Она неловко встала, обмотала ткань вокруг пояса. Сейчас еще ночь или уже раннее утро? Время не важно, важна необходимость двигаться. Вниз, туда. Девушка не пыталась бороться с этим принуждением, она пошла.

Светящиеся растения служили ей ориентирами. Она видела, что их свет или запах привлекает множество мелких летающих существ, которые, как искры, мелькали в этом причудливом сиянии. Мрачный Колдун по ночам приобретал некую призрачность и нереальность.

Тьма, в которой нет свечения, вот ее цель. Как и на берегу, когда она не могла и шагу сделать на север, так и теперь не смогла она бороться с силой, которая тянула ее к темному пятну. Настойчивое постоянное ощущение необходимости двигаться, которое она почувствовала проснувшись, все усиливалось.

Повинуясь чужой воле, она миновала светлую полосу растительности и углубилась во тьму — пещеру или расселину в скале. Под ногами груды листвы, вокруг ощущение сомкнувшихся стен. Вытянутыми руками Чарис с обеих сторон задевала за камень. Но над собой она по-прежнему видела на бархатном небе мерцающие звезды. Это не настоящая пещера, а узкий проход в скалах. Но опять — почему? Почему?

По небу двигался огонек, двигался целеустремленно, в определенном направлении. Огонь какого-то летательного аппарата? Ее ищут торговцы? Или тот, кого она видела на экране коммуникатора? Но ей кажется, что огонь приближается с юга. Правительственный служащий, которого привлекло ее сообщение? Увидеть ее в темноте в этой расселине невозможно. Она переместилась сюда, чтобы скрыться — от опасности или от помощи?

И ее удерживают здесь. Никакие усилия не помогли ей ни сделать шаг вперед, ни отступить. Она словно застряла в каком-то липком веществе, ноги ее вместо средств передвижения превратились в корни. Днем раньше она впала бы в панику, но теперь она изменилась. Усилившееся любопытство заставляло ее временно мириться с таким положением. Она всегда была любопытна. В самых ранних путешествиях, которые совершал с ней Андер Нордхолм, как часть программы ее образования, самым частым ее словом было «почему». «Почему эти цветы здесь, а не там?» «Почему одни животные устраивают себе дома под землей, а другие на деревьях?» Почему? Почему? Почему?

Он был очень мудр, ее отец. Он всегда использовал ее любопытство, чтобы подтолкнуть дочь к собственным открытиям, к новому торжеству и удивлению. В сущности, он сделал мир учения таким совершенным и поглощающим, что она не любила общаться с людьми, которые не считали главной целью свой жизни такой поиск знаний. На Деметре она чувствовала себя как в ловушке, ее вечные «почему» наталкивались на невидимую стену предрассудков. Так было всегда и так будет. Когда она пыталась подвести детей, которых учила, к чему-то новому, разбудить в них жажду к новым знаниям, она всегда наталкивалась на стену нежелания и страха. Вначале она не верила тому, что видела, потом сердилась и наконец упорно решала продолжить битву.

Пока отец был жив, он успокаивал ее, направлял ее энергию на другие цели, где она была свободна действовать и изучать. Он подталкивал ее к исследованиям вместе с рейнджером, она записывала результаты открытий, сделанных правительственной группой, и считалась среди ученых равной. А с поселенцами было заключено неспокойное перемирие, которое после смерти ее отца перешло в открытую войну. Когда Толскегг взял верх и передвинул часы познания назад на тысячу лет, ее отвращение к ограниченности умов поселенцев переросло в открытую ненависть.