Звезда Пандоры - читать онлайн книгу. Автор: Питер Гамильтон cтр.№ 173

В передней части конического тела имелось выдающееся вперед ротовое отверстие, казавшееся слишком маленьким для массивного тела, но за открывающимися губами можно было рассмотреть расположенные по кругу очень острые зубы. Примерно на метр позади рта был расположен глаз — по крайней мере, люди считали, что это был зрительный орган, — округлая пирамида, образованная тремя овальными секциями из черной полупрозрачной материи, причем передняя часть была вдвое больше, чем две остальные.

Но самым любопытным был способ передвижения точи. Вдоль нижней части туловища шли два толстых упругих гребня — точь-в-точь как лыжи, но, чтобы подвинуть тело вперед, они извивались, словно змеи. На поверхности гребней, испещренных коричневатыми пятнами, были заметны трещины, сочившиеся бурой слизью. Сара говорила, что точи обнаружили на кромке кристаллического леса в очень плохом состоянии.

Передвижение при помощи гребней имело неоспоримые преимущества, но приспособить для них какую-то защиту было невозможно. Точи явно попал сюда из мира с теплым климатом. От прикосновения с промерзшей землей гребни были сильно обморожены, и, хотя с тех пор прошло уже около двух лет, плоть еще не восстановилась.

Вторая пара гребней проходила вдоль спины. Эти выросты были короткими, но более объемными. Оззи видел, как они быстро увеличивались в размере, когда требовалось взять кружку или тарелку или поднять предметы, слишком тяжелые для рук человека. В таких случаях отростки напоминали гигантских амеб или толстые щупальца, легко оперирующие инструментами, что свидетельствовало о высокой степени эволюции.

По правде говоря, только манипуляторы из плоти да несколько высокотехнологичных предметов, имевшихся в портупее точи, убедили обитателей Ледо­вой Крепости, что перед ними было разумное существо. За все два года никто так и не научился с ним общаться. Рот точи не воспроизводил ни единого звука, не говоря уж о речи. Окружающие решили, что он был глух. Они пыта­лись объясниться при помощи рисунков, но точи их не понимал. Оставались только простейшие жесты: иди, стой, подними, положи. Как правило, он подчинялся командам, как это делает дрессированная собака.

Даже его настоящее имя никому не было известно, и коррок-хи назвал его «точи», что на его наречии свиста и завываний означало «большой толстый червяк».

— Что же ты здесь ищешь? — вслух пробормотал Оззи, останавливаясь перед точи.

Голова точи слегка качнулась из стороны в сторону, так что у Оззи воз­никла ассоциация с каким-то животным, ожидающим наказания. Но если учесть, что это существо каждый день на обмороженных гребнях таскало от фонтана на кухню бадьи с водой, не имея возможности ни с кем поговорить или узнать, что происходит снаружи, нельзя было удивляться его унылому виду.

— Ладно, давай посмотрим. — Он обошел точи сбоку и отдернул занавес. Оззи показалось, что проволочная сетка немного сдвинута, словно кто-то осторожно заглядывал внутрь, но сказать точно он не мог. — Входи.

Он широким приглашающим жестом взмахнул рукой. Массивное существо плавно развернулось в коридоре и вползло в спальню. Оззи не в первый раз поразился ловкости чужака: при такой массе он двигался очень быстро и точно. Сев на кровать, он обвел жестом помещение.

— Располагайся.

Чужак не двинулся с места, обратив передний глаз точно на человека.

— Ну ладно.

Оззи подошел к своему хранилищу и, закрыв замок спиной, набрал секретный код. Он еще не доверял чужаку. Горловина сетки открылась, и он начал вытаскивать различные предметы и раскладывать их на полу. Нижние гребни точи слегка расслабились, опустив туловище; затем левый манипулятор вытя­нулся в щупальце, поднял замок и кончиком потыкал во все пять кнопок. Но замок не сработал.

— А-а-а! — протянул Оззи. Нажимать кнопки может только тот, кто знаком с техникой. — Значит, ты знаешь технику, но мы не можем общаться. Почему?

Он вернулся на кровать и опять уставился на точи. Возможно, это была чисто человеческая фантазия, но Оззи показалось, что неудача с замком сильно огорчила точи. Чужак медленно положил устройство на пол, и его мелкие чер­ные выросты поникли, словно побитые морозом листья.

— Ты не пользуешься звуками, что же тогда остается? Телепатия? Сомнительно. Магнитное поле? Его ощущают пчелы и троккен-маршратты, но ведь сильфены глушат его в своих мирах. Хотя это возможно. Электромагнитные волны? С ними та же история, ни одно устройство не работает. Образы? Зрение у тебя в порядке, так что это еще один вариант. Твои трюки с изменением формы я повторить не могу, но Сара говорила, что рисунков ты тоже не понимаешь. — Он задумчиво наклонил голову набок. — Это человеческие рисунки. Твои я бы тоже не понял. При условии, если ты бы их нарисовал. Разница культур? Интересно, понятие искусства вам знакомо? Оззи замолчал. Он сознавал, насколько глупо себя ведет, разговаривая вслух с чужаком, который его не слышит. Точи все так же направлял свой глаз стро­го в его сторону. Оззи немного передвинулся на кровати. Передняя часть тела точи шевельнулась, повторяя его движение.

— Почему же ты это сделал? Что ты пытаешься этим сказать? Нет, не что, а как?

Оззи уставился на продолговатый овал из черной блестящей плоти. Если не звук, не эмиссия…

— Чушь какая-то.

Он переключил визуальные вставки в инфракрасный диапазон, и тело точи покрылось странными узорами, повторяющими расположение кровеносных сосудов и отдельных органов в теле чужака. Тогда Оззи стал медленно менять спектр, пока не дошел до области ультрафиолета.

— Черт!

От неожиданности Оззи подпрыгнул и упал с кровати. Передняя доля глаза точи сияла сложными темно-пурпурными узорами.

Через пару часов, когда Орион после обеда вернулся в комнату, он обнаружил, что вход почти полностью заблокирован тушей точи. Оззи сидел на койке и лихорадочно рисовал что-то карандашом в своем блокноте. Каменный пол был усыпан клочками бумаги с непонятными картинками вроде цветов, нарисованных пятилетним ребенком, но с извилистыми молниями вместо лепестков.

— Тебя искал Джордж Паркин, — выпалил Орион. — А почему он здесь?

Оззи с безумной улыбкой на лице поднял голову; его лохматая шевелюра встала дыбом, словно от сильного статического заряда.

— А, мы тут с точи немного заболтались.

Его слова буквально сочились самодовольством.

— Что? — выдавил Орион.

Оззи поднял один из листков, вырванных из записной книжки. Рисунок напоминал розетку из битого стекла, но в верхнем углу было что-то написано. Другой рукой Оззи из груды наваленного на полу имущества взял кожаный ботинок.

— Это символ обуви, — ликующим тоном объявил он. — Да, смотри, он его повторяет. Потому что он может означать еще и шкуру убитого животного, но не это главное. Мы работаем. Мы составляем словарь.

Орион озадаченно перевел взгляд с Оззи на точи.

— Что повторяет?

— Символ. В нем есть еще и другие компоненты, но они все время движут­ся. Я их вижу, но зарисовать не могу. Поэтому фиксирую только основы. Думаю, движущиеся части могут быть элементами грамматики или несут контекстную информацию.