Азиатская Европа - читать онлайн книгу. Автор: Мурад Аджи cтр.№ 255

Любопытно, по-тюркски, соединив два пальца — большой и безымянный, молился патриарх Филарет, это показано на его печати. Никон же, по воле Антиохийского патриарха Макария, ввел греческое троеперстие, тем он впервые ударил по простым людям, поколения которых выросли с убеждением, именно двоеперстие — знак принадлежности Небу. Как и сопровождавшее его слово «амин»… Так было на Алтае. Теперь все менялось.

Разумеется, верующие шли на смерть не из-за того, как им складывать пальцы при молитве. За троеперстием стояло, по их мнению, большее — предательство веры «отцов и дедов благочестивых». Изменение культуры!.. Вот против чего выступали те, которым ломали философию жизни, уклад, вводя руками Никона и его подручных новую веру и славянскую культуру.

Они выступали против рабства, его и только его не принимал гордый русский народ, поднимая восстания и бунты. Вольных тюрков, принесших миру образ Бога Небесного, превращали в slave, в рабов, которым годились и крепостное право, и бюрократическая машина для усмирения. Это все, что дал им и России «тишайший» царь Алексей Михайлович Романов.

Кандалы и кнут на века. А еще тюрьмы, их тоже прежде не было.

Патриарх Никон, почувствовав вкус крови, как разъяренный бык, ломился вперед. Иезуиты подготовили ему Служебник, затем другие богослужебные книги, которые он силой ввел в Церковь, в ее обиход. Кулаками доказывал патриарх свою правду, как когда-то это делали греки на Соборах, недовольных он бил прямо в храме. А чьи-то заботливые уста заговорили о нем как о лидере православного мира, о народном любимце. Его стали пророчить в наследники Константинопольской кафедры. И… глупец, решив, что достиг всего сам, поругался с царем. А значит, с папой римским.

Громким был тот скандал, но недолгим.

Закончился он чудом, патриарх прозрел, открыто заявив царю об ошибочности его греховной политики. Это уже далеко выходило за правила игры, это было сигналом к новым потрясениям, ведь Никон публично отказался от христианства, осудил его и уехал замаливать грехи в старый монастырь со старыми традициями… «Бог открыл ему глаза», — решили люди. Кремль переполошился, Рим вознегодовал, такого там не ждали.

Правителям России, тайным и явным, ничего не осталось, как собрать церковный собор в 1666 году и в очередной раз изгнать еще одного строптивого патриарха. Сделали это греки-католики с Паисием Лигаридом во главе. Заодно собор узаконил и насилие, с которым распространяли теперь христианство в России, записав в своем решении буквально следующее: «Подвергать ослушников Соборных определений тягчайшим казням: заточать их в тюрьмы, ссылать, бить говяжьими жилами, отрезать носы и уши, вырезать языки, отсекать руки».

Объявившие себя мудрецами безумствовали…

Забурлила Россия, захлебываясь кровью, хлынувшей из ее перерезанного горла. Поднялись духовенство и простой люд. В 1670 году начался бунт Стеньки Разина, пожелавшего «побить бояр за измену» Богу. Он перерос в крестьянскую войну, лозунг восставших был тот же, что у Болотникова — за Единобожие, против «греческой веры». Число сторонников басурман росло день ото дня… Видимо, появление известной по песне персидской княжны на борту струга Разина не случайно, дорогу в мусульманские страны этот атаман уже знал. Но, судя по всему, не персиянкой была княжна, иначе была бы Россия не суннитской, а шиитской.

Безусловно, влияние мусульманского Востока на события в России было, отрицать его нельзя. И шло оно через Крым, который по-прежнему стоял на страже ислама. Другой вопрос, каким было это влияние. К сожалению, литературные источники о нем говорят очень неопределенно. Однако если учесть, что в 1670 году впервые на Западе заговорили о мусульманстве в России, то можно смело утверждать о наличии еще одного «белого пятна» в истории тюрков и Востока.

Тот год, возможно, и был годом официального начала ислама в России!.. Вот когда Казань стала мусульманской. Но где прочитать подробности тех важных событий? Кто исследовал их? Только иезуиты, которым важно было раздробить страну, разрушить ее единство.

В ответ царь Алексей показал невиданную доселе жестокость, он уверенно шел дорогой, проторенной папской инквизицией. Ничего нового в его действиях не было, да и быть не могло. Копировали трагедию европейских тюрков средневекового периода. В России тоже им меняли веру. Теми же самыми приемами — силой. И ложью.

Горели деревни и города вместе с их обитателями, особенно к востоку от Москвы. Земля краснела от невинной крови. Тысячи и тысячи людей больше не видели света, их ослепляли, бросали в подземные тюрьмы, семьями топили в реках и озерах… И так каждый день.

Кровавые дни складывали кровавые годы, которые повторяли приход христианства в Болгарию, но и они почему-то «белым пятном» лежат на российской дороге Времени, не привлекая исследователей… А сколько воевод тогда прославилось подвигами, престол не скупился на привилегии им, уничтожавшим сограждан. Царь давал в награду крепостных христиан, должности, поместья, благородные титулы. На крови и трупах поднималась поросль славянской аристократии — новое дворянство, которое открыло свои гербовники с XVII века.

Любой негодяй мог получить тогда титул и то, что полагалось вместе с ним — души. Сотни и тысячи христианских душ…

Тогда же пришли в Россию и другие новшества, одно из них — конторки, что открылись на улицах городов. О них узнали быстро. Там день и ночь сидел тихий человек, к которому подойти мог каждый. Надо было постучать в окно, створка приоткрывалась, и, не меняя голоса, можно доносить на любого соседа или попа, нарушавшего христианские правила. Каждый человек, кроме царя, разумеется, в два счета мог угодить в концлагерь или на тот свет.

Доносчиков звали стукачами, они стали частью нового государства. Его глазами и ушами… Более века продолжалась в России карательная экспедиция, перед которой блекла папская инквизиция с ее жалкими кострами на площадях городов.

Утверждение славянской культуры принесло славу роду Долгоруких, Лопухиных, Суворовых, героям и полководцам, получавшим ордена, воинские звания за убийство соплеменников. Они, усмиряя народ, сметали с лица земли казачьи станицы, татарские, башкирские, ногайские деревни. Уральские рудники переполнили рабами, которые до самой смерти больше не видели неба… История башкир, ногайцев, татар как раз об этом, но она не написана, потому что за нее не давали ученых степеней и званий.

Эта кровавая драма, которая захватила страну, толкала духовно чистую периферию к исламу. Басурманы тянулись к новой религии, как к живительному роднику. Тысячи русских принимали ислам. Разумеется, они меняли не веру, а обряд служения Ему. Чтобы не стать славянами! Как заметил греческий патриарх Макарий, то были «искренние в вере» люди… Он знал и это, но не приветствовал принятие ислама в Поволжье.

Путевые записки патриарха открывают завесу над этим важным историческим эпизодом. И не одним. В ислам, оказывается, переходили, не принимая царских подарков! По убеждению. Сами. Переходили те татары, кто в середине XVII века (до 1654 года) «исповедовал Единого Бога», так записано у Макария в арабском оригинале рукописи и его английском переводе. То есть были тенгрианами!