Тюрки и мир. Сокровенная история - читать онлайн книгу. Автор: Мурад Аджи cтр.№ 103

Никто не разрушал Орду – сама, своими порядками… «Каждый корабль умирает по-своему», – говорят в таких случаях моряки.

…К чести европейцев они достойно вышли из труднейшего положения, в которое их поставил Субутай. Запад показал гибкость, жизнестойкость, папа повернул-таки Судьбу в свою сторону. Заставил ее улыбнуться. Такова, видно, была воля Неба, католики оказались умнее.

После победоносного похода татар 1242 года в Риме царил хаос, епископы боялись занять место умершего папы. Наконец, они собрали конклав, который избрал генуэзца по рождению, потомка рыцарей, кардинала Синибальдо Фиески, графа делла Лавенья новым папой римским. За дело взялся человек с крутой тюркской кровью и необозримым масштабом, он вошел в историю как папа Иннокентий IV. Редкого ума человек. Юрист, не теолог. Он задумал обратить татар в союзников Церкви, для чего составил смелый, можно сказать, даже выдающийся план. Для начала папа решил политику вести с чистого листа – забыть о поражении. Его настойчивый интерес к Киевской Руси и Батыю имел серьезные основания, то было не праздное любопытство.

Он не желал повторения едва не свершившихся событий.

В 1245 году на Лионском соборе папа начал готовить крестовый поход против татар, объявил сбор средств, тайно отправил посла, монаха Джованни дель Плано Карпини, в столицу «монгольской» империи, город Каракорум. Цель – союз против мусульман, их принес папа в жертву своей политике. Католики меняли союзника. А с ним – политику. Они открыли новую страницу европейской истории, ее, эту страницу, будут писать целых пять веков, за это время погибнет Киевская Русь и Золотая Орда, на их месте появится послушная Риму страна – романовская Россия…

Папа Иннокентий был величайшим стратегом.

Не войну, а союз предлагал он Востоку, чтобы Алтай и Запад встали рядом. Это спасало Европу от нового нашествия. Предвидение событий, которое демонстрировала Церковь, и есть искусство настоящей политики. Однако и татары были не так просты, они раскусили хитрость сородича, в отличие от правителя Золотой Орды, были умные и трезвые люди. Ответ хана Гуюка обескуражил папу, зато показал позицию Востока.

То был приказ, посланный великому папе, «чтобы он его знал и понял», ответ хозяина геополитики, который не нуждался в попутчике на дороге Времени. Уверенный ответ.

Письмо начиналось по-тюркски со слов «силою Вечного Неба» и переходило на персидский язык, тем самым хан Гуюк показывал «главе королей Европы» откровенную брезгливость. Поначалу осудил его за вольное обращение с Богом, которое возмутило в свое время Чингисхана: «Каким образом ты знаешь, что Бог отпускает грехи и по благости жалует милосердие, как можешь ты знать Его?» Никто, кроме Бога, не отпускает грехи, всегда считали на Востоке.

Потом в письме аккуратно подчеркнули, что Яса Чингисхана по приказу Бога начала священную войну за возрождение тюрков: «Ты сам во главе королей, все без исключения предложите нам службу и покорность. С этого времени мы будем считать вас покорившимися. И если вы не последуете приказу и воспротивитесь, то станете врагами».

Папа римский, этот Наместник Христа, центральная фигура Запада, в глазах Востока выглядел невыразительно. Отсюда уничижительный тон послания… Казалось бы, письмо – штрих на полотне истории, но как много стоит за ним. Как ясно просматривается эпоха.

Письмо обнаружено в 1920 году в архиве Ватикана, его исследовали крупнейшие востоковеды мира, которые признали подлинность послания и отметили особый характер языка и графики. Выражение «по-персидски» означало «по-сарацински», то есть было написано письменностью, которой пользовались и мусульмане Ирана. Показательно, «сарацинскую» его часть писал толмач Темир, подданный Ярослава (отца Александра Невского).

Но главное, конечно, не это. В письме прочитывалась и цель похода войск Чингисхана в Европу, речь шла именно о священной войне за торжество Единобожия. В Киеве послы Чингисхана зачитали «приказ Бога», за что и убили их. Это письмо, а оно не единственное, позволило совершенно по-новому прочитать давно известные события, о которых прежде судили на основе всякого рода предположений и измышлений.

И не нужны горы книг, видно так – высокомерие подвело Восток. Он переоценил себя, не учел, что против него стояли такие же тюрки, которые тоже желали победить. Но у них было оружие, о котором не знал Восток, – Церковь и ордена монахов, рыцарей духа, способных на невозможное. Запад предлагал бой. Продуманный до деталей, беспощадный бой. Как у Давида с Голиафом.

Восток о таком не знал. Он полагался на армию, считая, что соотношение сил и знаний в его пользу. Достаточно вспомнить об огнестрельном оружии, которое в Европе видели далеко не все, там все еще стреляли из луков… Вот эпизод разговора Марко Поло с ханом: «Как вы хотите, чтобы я стал христианином? Вы видите, христиане невежды, ничего не делают, а наши священнослужители делают все, что пожелают. Я сижу за столом, а чаши, полные вина, сами подступают мне в руки, их никто не касается. Дурную погоду наши ученые прогонят, куда захотят. Если я стану христианином, мои подданные спросят, зачем я принял веру Христа? Какое могущество и какие чудеса Христа видел я?»

В Средневековье ощущению силы решающее значение придавала вера, поэтому едва ли не все ученые работали в тиши монастырей, жили отшельниками. В монастырских центрах начинались школы Востока, союз религии и науки был там неписаным правилом. Правой верой считалась та, которая творила чудеса, давала открытия. И знак «белой веры» (равносторонний крест) на Востоке творил чудеса. «Крест благ и творит только доброе, справедливое», – рассказывал хан собеседнику, Марко Поло.

И тот, испугавшись своей смелой мысли, подумал, что у христианского креста тех качеств нет, он – орудие пытки и смерти. Плаха, на которой убивали людей…

Запад когда-то во всем был слабее. Это и заставляло европейских тюрков искать необычные пути в политике, в жизни, только экстраординарное, из ряда вон выходящее спасало их. И Церковь задумала план, который подсказывала сама Яса Чингисхана, если, конечно, ее внимательно прочитать. Гениальный план, названный инквизиция.

Суть дела проста: чтобы избежать атак с Востока, надо стереть следы Востока в Европе. Рим понял, Яса объявляла войну не европейцам, а тюркам. «Идти вперед, пока не встретишь последнего тюрка», обязывала она. Батый не пошел на Константинополь, там смолкла тюркская речь. Она увязла в новогреческом языке, сблизившем народы Византии. Папские советники, к их чести будет сказано, были на высоте положения, нашли-таки единственное продолжение в, казалось бы, полностью проигранной партии.

Тюркский ум, оказывается, надо лишь озадачить, решение он найдет сам.

…Об инквизиции впервые заговорили на церковном соборе в Тулузе (1229), после поражения русских на Калке. Потом – в Лионе (1245), уже после похода Батыя на Европу. Решение предложил монах Доминик, принадлежавший к знатному роду огузов (Guzman), который был царского колена. Великий потомок Алтая, отличавшийся редкостным пониманием действительности, загодя, еще в 1220 году, в разгар войны с катарами, предвидя события, задумал создать монашеский орден для инквизиции. Не той, что уже была в Церкви, а другой, настоящей – грозной и могучей. Чтобы ей подчинялись суды, чтобы она вела розыск виновных, сама проводила следствие и дознание. Словом, суд и палач в одном лице.