Год Людоеда. Игры олигархов - читать онлайн книгу. Автор: Петр Кожевников cтр.№ 49

Капитан подъехал к знаменитому дому на Марсовом поле на своем потрепанном «опеле-кадете», который надеялся в самом скором времени поменять на новую машину. Он оставил автомобиль на улице, вошел во двор, привычно осмотрелся (что делать, такая работа!) и бодро пошел в угловую парадную. Хозяйка встретила его на пороге. От нее пахло спиртным и лекарствами. Они обнялись, женщина заплакала, и гость помог ей дойти до дивана. Ангелина села и закрыла лицо руками.

— Пока нет Кумира, я хочу сказать тебе самое главное: нам пора от него избавиться! Не знаю, правильно ли ты меня поймешь, но он настолько далеко зашел, что не сегодня завтра его или убьют, или арестуют, и мы, мой милый, загремим вместе с ним. — Шмель отняла от опухшего лица украшенные несколькими перстнями руки и отрешенно посмотрела на милиционера. — Да ты садись! Хочешь рядом, хочешь в кресло: куда хочешь, туда и садись! Кофе хочешь? Я тебе смогу заварить. Пойдем на кухню, там и поговорим.

— Спасибо, Ангел, не откажусь. — Рамиз искал нужные слова, чтобы еще раз выразить женщине свое сочувствие, а одновременно приходил в себя от прозвучавшего предложения. Убрать Игоря Семеновича? Ничего себе заявочки! А что же они без него будут делать? Или проживут коллективным мозгом? Нет, это еще надо хорошенько обсосать! — Если позволишь, я сам все приготовлю. Я, ты знаешь, все ищу слова, чтобы тебя ободрить, а найти не могу, — такое несчастье!

— Да, не говори, меня просто как скалой придавило, просто размазало: была и нету! Для чего теперь жить, о ком заботиться — просто не знаю! До меня еще просто никак дойти не может, что я все в жизни потеряла. Если бы я это сразу поняла, то, наверное, тут бы и сдохла! Это нас так природа жалеет, чтобы мы еще на этом свете помучились и грешков поднабрали. — Хозяйка с тяжелым вздохом поднялась и тотчас пошатнулась. Капитан успел подскочить и поддержать закрывшую глаза и безвольно оседающую Ангелину. — Ой, спасибо! Прости, что я так при тебе рассопливилась. Все это время как-то держалась, а родного человека увидела и вон как вся посыпалась. Ладно, идем, я там кондиционер включу — легче дышать будет, а то мне теперь все воздуху не хватает.

— Да ты обопрись на меня, не стесняйся. — Милиционер взял Шмель под руку и мягко повел на кухню. — Давай вот так, по-медленному. А где твои постояльцы?

— Американские шпионы? — безразлично улыбнулась Ангелина. — В Москве. Наверное, у президента инструкции получают. Только их тут сейчас не хватало!

На кухне женщине действительно стало легче, она даже слегка порозовела, включила кофеварку, закурила сигарету и предложила гостю. Она достала из бара бутылку красного вина и поставила два бокала.

— Ты в форме, своих-то не трогают? Давай моих помянем! Хочешь, я тебе водки достану? Я ее не могу пить: боюсь за сердце. А красненькое потихоньку потягиваю, вроде не так страшно становится, как-то даже и расслабляюсь. — Ангелина предоставила гостю разливать вино, а сама с мукой в лице не отрываясь смотрела на фотографию своей дочери, сделанную на одном из ее недавних блестящих концертов на престижном европейском фестивале. — Как я без тебя буду, горюшко ты мое?

Шмель беззвучно заплакала. Шалманбеков наполнил бокалы и выжидающе смотрел на хозяйку.

— Да? — встрепенулась Ангелина. — Ты не обращай на меня внимания: переживу я это горе, должна пережить! Давай за их души, не знаю, как это у вас там положено, — ты же мусульманин, да? А я вроде как православная, да толком ничего и не знаю.

— Да и я такой же мусульманин! — Капитан поднял свой бокал и с участием посмотрел в глаза хозяйке. — Чтобы Бог, какой Он есть, принял их как положено и не обижал! Я встану, а ты сиди, ты — мать… и жена…

Они выпили. Созрел кофе. Женщина налила его в миниатюрные японские чашечки. Раздался звонок.

— Это Кумир. Черт, не успели поговорить! Ну, в общем, ты меня, наверное, понял? Подумай, как это грамотно сделать, — у тебя, я надеюсь, опыта побольше. Давай встретимся послезавтра — я, наверное, уже немного приду в себя — и все решим. После шести вечера у меня, подходит? — Шмель ласково, даже как-то любовно посмотрела на милиционера. — В любом случае знай: если от меня что-то зависит, я в твоем распоряжении. Ладно, пойду открывать, а то еще подумает, что мы тут с тобой сговариваемся, как его убить!

— Это, конечно, будет напрасно! Послезавтра годится, только, может быть, попозже? — отозвался гость и отпил ароматного, ошеломляющего своей правдивой горечью кофе. — Настоящий! Спасибо, Ангел!

— Рада стараться! У меня для тебя все настоящее! Потому что ты и сам у меня такой один настоящий! — Проходя мимо Рамиза, хозяйка нежно потрепала его по голове, а он в ответ успел погладить ее белую, как стиральный порошок, руку с очень крупной, похожей на абрикосовую косточку родинкой, нашедшей себе неудачное прибежище на внутреннем сгибе локтя. — Иду-иду, милый, секунду! — крикнула она заботливым голосом в оранжевое пространство пронзительно освещенного коридора.

— Ну что же, здесь все свои: я вам доверяю, наверное, больше, чем самому себе, и прошу вас не допускать той же ошибки в отношении меня. — Игорь улыбнулся, но тотчас осекся и сочувственно покивал опечаленной Ангелине. — Нам нужно убрать по крайней мере троих. Это два моих конкурента на должность директора завода имени Немо, и кстати, они же оказались, как вы знаете, на моем пути в кресло губернатора Санкт-Петербурга. Третий — уже известный вам божий старичок, которого, к сожалению, Господь никак к себе не может забрать. Да, есть еще четвертый, один молокосос, — он повинен в убийстве моей матери.

— Вы знаете, Игорь Семенович, я вас должен расстроить: один из тех малолеток, которые вашу мамашу замучили, сейчас в больнице на реанимации валяется, — его на заводе из-под обломков вытащили. Как он там уцелел, для меня это просто загадка! — Рамиз Шалманбеков с участием посмотрел на кандидата в губернаторы. — Колька Махлаткин, это тот, который еще у Сучетокова ошивался. Он проститут, которого весь город знает. Да вы его уже заказывали! Это у клоповцев осечка получилась. Там даже второй жиган выжил — Петька Бросов, тот, с которым Колян дрался.

— Как же так? — Лицо Кумирова приняло по-детски удивленное, даже обиженное выражение. — Неужели ты никак не мог… Ну, что тебе помешало его… Были свидетели, да?

— Да, Игорь Семеныч, мне самому очень досадно. Сейчас в больнице-то это слишком наглядно получится. Давайте повременим. Все поутихнет. А потом он исчезнет — и все. Кто его хватится? Мать — шлюха. А больше вроде и никого! — с некоторым облегчением воскликнул капитан. — Она сегодня со своими товарками по заводу бегала, причитала, что сына потеряла. Ей толкуют: да жив твой оголец, живой! А она все свое: воет, как кошка под машиной!

— А кто ей толковал-то, не ты случайно? — Игорь лукаво посмотрел на милиционера. — Ладно, потом так потом! Нам бы сейчас с совершеннолетними управиться, а малолетки нам не опасны. Здесь важен момент наказания за преступление, совершенное именно против нас, против наших близких, друзей, а остальное нас как-то мало интересует. Правильно, генерал?

— В принципе, да. — Рамиз кивнул и сохранил услужливое выражение, хотя ему очень не нравилось, когда шеф называл его «генералом», он усматривал в этом иронию, если даже не издевку. — Их можно в любой день грохнуть, а взрослые враги, они сами все время напасть готовы.