Уроборос - читать онлайн книгу. Автор: Елена Горелик cтр.№ 21

Кутис, кстати, был бит розгами за несанкционированное использование потенциально опасной магии в доме учителя. Понятно, что после этого он не воспылал ко мне братской любовью, но пока притих. Срывал зло на слуге. Мальчишка-раб после того живодерского урока и так сник. Огонек живой души, тихо светившийся в его глазах даже из-под налета рабской беспомощности, угас. Он выполнял приказания малолетнего господина, как автомат. А теперь… Теперь мальчик мертв. Я как-то встретилась с ним взглядом и сразу вспомнила тех крестьян, отца и сына, которых вели на казнь за нападение на солдат. Он угасал на глазах, а я ничего не могла с этим поделать: чужая собственность, законы, мать их… Кутис измывался над ним за закрытыми дверями. Наутро слуга показывался в коридоре – еще более поникшим – и низко спускал рукава, чтобы скрыть синяки, порезы и ожоги. Бездумно делал, что велено, и так же бездумно возвращался.

Живой мертвец. Страшное зрелище. Куда страшнее тех силиконовых зомбаков, которые стройными рядами шагают по экранам нашего мира.

Тем временем отзеленело лето, отшелестела желтым осень, и пришел срок зимней белизны.

Всю осень я старалась, если позволяла погода, хотя бы раз в три дня выезжать на велосипеде за город, просто покататься. Велосипедистка в средневековой глуши – зрелище не менее феерическое, чем маг с мобилкой. Марка Твена на нас обоих нет, он бы приложил словцом, мало бы не показалось. На меня глазели, тыкали пальцами, хихикали, но, завидев неснимаемый медный медальон, старались убраться подальше. Репутация тут у колдунов существенно ниже плинтуса. Но зимой пришлось поставить велик на прикол. Точнее, в сарай, предварительно зафиксировав велозамком у столба. А то есть тут товарищи с ручками, охочими до порчи чужого добра. Их, правда, по малолетству на склад не пускают, но мало ли. Помнится, в одиннадцать лет для меня тоже не существовало закрытых дверей. Любопытство ребенка – страшная сила… Чистый, свежий, белый снежный покров радовал глаз, но холод, пробиравший до косточек, совсем не радовал бренное тело. На складе – не знаю, к сожалению или к счастью – зимних вещей из нашего мира не обнаружилось. Пришлось выпрашивать у учителя во временное пользование местные тулупчики, шапки и сапоги. На двоих, естественно. Но в помещении с отоплением дело обстояло особенно кисло. Только и тепла, что возле крошечной печки, а из окна задувал морозный ветерок. Приходилось занавешивать проем плотной рогожей и жечь масляную плошку. Зрение так посадить – раз плюнуть. Да и зарядное теперь просто так за окно не вывесишь, низкие температуры плохо влияют на аккумуляторы. Отчасти спасало то, что Ульса уже вдоволь наигрался со своим трофеем и неделями держал его выключенным в резной шкатулке.

Мне тоже работы хватало. По весне, как сказал маг, у нас будет экзамен на профпригодность. В смысле, кто сдаст, тому серебушку на шею и пошел вон в новообретенные владения. А то многовато что-то выморочных деревенек развелось. Не хватало даже ведьмаков, приходилось либо укрупнять существующие имения, либо испомещивать едва выучившихся недорослей. Или точно таких же поверхностно обученных попаданцев. И еще неизвестно, что хуже для имения. Живущим там людям, честно говоря, все равно, какой силы колдун будет ими править. Для управления требуется не столько магия, сколько человеческие качества, а «облико морале» окрестных ведьмаков и ведьм оставляло желать лучшего. Довелось полюбоваться на почтенных родителей моих соучеников. После знакомства с ними срочно захотелось домой.

Домой…

Тоска по утраченному миру, по любимому человеку грызла меня изо дня в день. Просто я старалась делать вид, что на самом деле не так больно. Дошло даже до галлюцинаций: временами мне начинал слышаться голос мужа. Иной раз я просыпалась от явственного прикосновения его рук. И потом лежала, уставившись в низкий потолок и до хруста стискивая зубы, чтобы не заплакать.

С их колокольни сломанные судьбы нескольких сотен человек – ничто. Но меня моя судьбинушка все еще волнует. С чего бы это, а?

Зато я теперь точно знала, зачем миру магии понадобились потенциальные колдуны с другой Земли. Ульса, угостившись от щедрот родительского собрания – кстати, дружно и, пожалуй, справедливо заклеймившего меня «приблудой», – разоткровенничался по пьяни. Не знаю, помнит ли он хоть что-нибудь из того, что нес? Мне пришлось вызывать слуг, чтобы отвели почтенного учителя в его апартаменты, но несколько брошенных им фразочек по поводу попаданцев…

Мы – инъекция. Попытка внести «свежую кровь». И еще кое-что, совсем неприятное. Берущее начало в истории этого мира.

Помните ту историю с появлением магии? Мне и раньше она казалась какой-то мутной. Раскрылся портал, пришли князь и княгиня с дружиной, принесли артефакт… Пока ничего странного не замечаете? При них, князе с княгиней, был мощный артефакт и воины, но совершенно отсутствовала свита из магов. Здесь уже отобрали себе помощников, из местных. Тогда, если верить летописям, маги были куда круче нынешних, а слабые ведьмаки вроде меня сапоги им чистили, не помышляя о землевладении. Но артефакт требовал жертв… Это в летописях так написано, но любому мало-мальски знакомому с компьютером человеку понятно: если на мониторе светятся огненные словеса: «Хочу кровищи!» – то это не родилось в недрах процессора само по себе, а какому-то шутничку пора шею намылить. Проблема в том, что аборигены понятия не имеют о принципах работы компьютера. Артефакт потребовал жертв – и люди начали приносить ему жертвы. Вернее, так: совершали жертвоприношения маги. И, кстати, наилучшей жертвой считался именно колдун. Но вполне сгодится и просто одаренный каким-нибудь талантом человек. Скажем, певец, художник, рассказчик, резчик по дереву или кузнец. Потому здесь боятся украшать свои дома, петь, танцевать… Здесь вообще всего боятся.

Кстати, видела я портреты работы местных лицензированных художников. Миниатюры из книг времен Крестовых походов – шедевры по сравнению с ними. Что вы хотели? Нормальный результат тысяч лет искусственного отрицательного отбора.

О самом ритуале, кстати – ни словечка. Но если человек входит в храм и исчезает, вывод может быть только один. Нет, может, я ошибаюсь, и этих людей в подвале прячут, но назад они не возвращаются.

Среди пьяной похвальбы Ульсы была весьма занятная тирада: «Вот ты злобишься на Второго ученика… хе-хе… Да, он скотина и сын скотины, он позорит наше сословие, но даже этот ублюдок может быть полезен… Поняла, Первая? Когда-нибудь ты – хе-хе – будешь благодарить судьбу за то, что Второй оказался рядом… Поняла, дурочка?.. Вижу, не поняла. И не надо. Когда будет надо – тогда и поймешь…»

Ошибаетесь, учитель. Я вас прекрасно поняла.

Ключ к пониманию дал все тот же Ульса. Его невнятное бормотание насчет «Не хватало еще нам передраться из-за… и вообще… если это способно помочь…» натолкнуло на одну мысль. Может, и неверную, но логичную. Мы, иномиряне, – попытка нынешних магов откупиться от «бога», который «жаждет». А заодно – уберечь свое сословие от неизбежной паучьей грызни. Война всех против всех – самое то, чтобы окончательно угробить этот мир. Маги пытаются отсрочить это любыми способами. Князь разделяет их опасения и время от времени обращается к артефакту, чтобы создать порталы в соседние миры. Иномирян тщательно сортируют при обнаружении. Неодаренных сразу в ошейники и на тяжелые работы, одаренных обучают… «Мало среди вас хороших ведьмаков, – пьяно сокрушался Ульса. – Магов так вообще, считай, нет. Один… или двое… Неважно. Но вы – хе-хе – интересные!» Да. Интересные. Можем, например, рассказать о своих мирах. А правящая чета уже станет решать, какой из этих миров лучше подходит для будущего бегства.