Сумерки зимы - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Марк cтр.№ 21

Они рассмеялись, припоминая давнюю попытку вдвоем забраться за занавеску. Разница в росте не позволила принять душ как следует, и в итоге Ройзин чуть не захлебнулась, а Макэвой остался совершенно сухим от груди и выше.

Руки Ройзин скользнули вниз по его телу Губы приникли к шее.

Она принюхалась.

– Никак «Dolly Girl» от Анны Суи?

Отстранилась, насмешливо глядя на мужа. На кончике носа – клочок пены для бритья.

– Я…

Снова поведя носом, Ройзин весело хмыкнула, размазала пену над губами подобием усов. Приподнялась на цыпочки, поцеловала мужа в губы.

– Кто бы она ни была, у нее неплохой вкус.

– Ройзин, это по работе, я бы ни за что…

Ройзин ладонями притянула его голову к своему лицу, посмотрела в глаза.

– Ты изменишь мне не раньше, Эктор, чем планета Земля превратится в шоколадную горошину из упаковки «Малтисерс». Не гигантскую, а обычную, и всем нам придется учиться на ней балансировать. И вряд ли это случится в обозримом будущем. Поэтому замолчи и поцелуй меня.

– Но…

Язык Ройзин вполз между его сухими, потрескавшимися губами.

– Папа! Телефон!

Дверь распахнулась, и в ванную вторгся Финли. На влажной плитке его занесло, и он с размаху шлепнулся на пол. Телефонная трубка хоккейной шайбой отлетела в угол. Фин счастливо расхохотался, не спеша подниматься на ноги, хотя его пижамка с Базом Лайтером [15] уже подмокла.

Сложившись пополам, Макэвой вслепую нашарил мобильник.

– Эктор Макэвой слушает.

– Кажется, я не вовремя, сержант? – Сообразить, чей это голос, удалось не сразу, звучал он нерешительно, но без особой застенчивости.

– Миссис Стейн-Коллинсон? – Макэвой зажмурился, кляня себя за то, что так и не перезвонил вчера.

– Совершенно верно. Полагаю, вы сейчас заняты. Кто это снял трубку?

– Мой сын.

– А он с характером, – усмехнулась Барбара.

– Мне очень жаль, что я не позвонил вам вчера…

– Ничего, я понимаю. – Макэвой живо представил, как небрежным взмахом немолодой наманикюренной руки она отметает возможные протесты. – Та бедная девочка. Как идет следствие? По радио ничего толком не говорят.

Он обдумал, можно ли рассказать. Обошелся банальным:

– Мы отрабатываем сразу несколько версий.

– Отлично, отлично…

– У вас есть какие-то новые сведения? – спросил Макэвой.

– Ну, в этом-то и дело, – оживилась миссис Стейн-Коллинсон и перешла на заговорщицкий тон: – Вчера, примерно к вечернему чаю, мне позвонила дама, которая снимала тот документальный фильм с участием нашего Фреда. По возвращении в страну она посчитала нужным связаться с кем-то из нас.

– Вы запомнили ее фамилию?

Барбара молчала, словно не зная, стоит ли продолжать. Макэвой тоже не спешил, давая ей время собраться с мыслями.

– Спасательная шлюпка! – вдруг выпалила миссис Стейн-Коллинсон. – Шлюпка, в которой его нашли. Ее не должно было там быть. Эта журналистка поговорила с капитаном, когда они причалили, и тот не представляет, откуда шлюпка взялась. Кто-то специально захватил ее с собой! И уж точно не Фред. Телевизионщики не отходили от него ни на шаг. Должно найтись простое объяснение, но мне…

– Это показалось странным, – закончил за нее Макэвой и услышал облегчение в выдохе собеседницы.

– А вам разве не кажется, что здесь что-то не так? – В голосе Барбары жадное любопытство мешалось с печалью. – Ведь никто не желал Фреду зла, с чего бы? Он сам едва выжил, и уже столько лет прошло. Сама не знаю, но…

Макэвой уже не слушал. Он смотрел на свое отражение в зеркале. За белесой пленкой конденсата он отчетливо видел шрам на предплечье. Шрам, оставленный лезвием ножа.

Он думал о церкви. Об окровавленных телах и плачущей малышке, сжавшейся между убитыми родителями.

От осознания несправедливости ему становится жарко.

Воспоминания приходят помимо его воли. Он так старался похоронить эту картину, но вот она тут, всполохом пробивает сознание. Макэвой видит, как, поскользнувшись в грязи и опавших листьях, он отшатнулся, когда Тони Холтуэйт, убийца, в существование которого никто не верил, сделал выпад ножом, целя в горло.

И содрогнулся, переживая заново. Стальное лезвие рассекло воздух, с неумолимой, обретенной с частыми повторениями точностью опускаясь на беззащитную шею.

Он вспомнил, что в тот момент увидел лицо Ройзин. Лицо Фина. Это они в последний миг придали ему сил.

Чтобы вскинуться, уклониться от ножа.

И почувствовать, как металл вспарывает плоть, как брызжет кровь и как отчаянно он сам дергает ногой, чтобы ударить Холтуэйта.

Макэвой выжил. Успел отшатнуться от лезвия, но другие погибли…

– Ты и выпил-то всего три пинты, Гектор, – упрекнула Фарао с порога оперативного штаба, где она стояла, словно бдительный завуч, высматривающая прогульщиков. Рассмеялась, когда Макэвой рванул вверх по лестнице, а ремень сумки зацепился за перила и петлей лассо дернул его назад. – Хотела б я как-нибудь после стаканчика затащить тебя в гости. Недели две отсыпался бы, не меньше.

На Фарао красная кожаная юбка до колен и тесный черный кардиган, подчеркивающий и без того внушительную грудь. Основательный слой макияжа и идеальная прическа. Вчера начальница перепила Макэвоя в соотношении три к одному, но если бы не тени под глазами, могло показаться, что она вернулась из отпуска, который провела на роскошной яхте.

– Мэм, мне так жаль, на улицах пробки, да еще Фин, и…

– Не парься, – с улыбкой посоветовала она. – Мы и без тебя кое-как справляемся.

– По радио, – выдохнул он. – Пожар в доме? Орчард-парк.

Она кивнула:

– Поручили ребяткам в Гринвуде. Мы не можем распылять людские ресурсы, так что пожаром занялся сержант Кнеггс. И кажется, мой звонок капельку его огорчил. В деле Дафны у нас для него по-прежнему нет места.

Дафны, отметил Макэвой. Не «в деле Коттон». Значит, Фарао действительно приняла это убийство близко к сердцу.

– Значит, там все ясно?

– Не совсем. Кто бы там ни поджарился, это был не владелец дома. Тот и так уже в больнице. Один из немногих приличных жителей во всей округе. Милый старичок. Жена гостила у дочери, в стране непуганых тори – в Кирк-Элле, кажется. Обрадовалась как дитя, услыхав, что от дома остались одни головешки. И утихла, только когда полисмены заметили, что нашли на диване готовое барбекю. Не имеет ни малейшего представления, кто бы это, черт возьми, мог быть. А я что-то сильно сомневаюсь, что мы когда-нибудь сможем потрепаться с этим типом. Ожоги девяносто процентов. От лица ничего не осталось. Внутренние органы запечены с корочкой. Его явно облили чем-то горючим, но эксперты только руками разводят. Пока его держат в новом корпусе Королевской больницы, но собираются перевести в Уэйкфилд. Не представляю зачем. Если там не сошьют ему новый кожаный костюм, он все равно не жилец.