Остров судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Лора Бекитт cтр.№ 93

— Думаешь, получится?

Кармина улыбнулась, но ее глаза оставались серьезными. Сейчас ее чувства были обнажены, однако им, будто недавно посаженным деревцам, еще предстояло окрепнуть. Страх не ушел, она не успела обрести силу, отпустить себя на волю, однако в ее душе уже поселилась надежда.

— Время покажет.

Пришла весна 1814 года. Империя все больше погружалась в хаос и мрак. Великий вулкан начал гаснуть, а титан, несущий на себе чудовищное бремя, стал уставать. До отдаленных селений Корсики долетали тревожные слухи о предательстве в окружении императора, о том, что Наполеон был вынужден подписать отречение от престола. Король Людовик XVIII [15] торжественно въехал в Париж под колокольный звон и пушечные салюты, тогда как бывший император отправился на остров Эльба.

Мужчины Лонтано забыли о севе и о междоусобных распрях. Они каждый день собирались у церкви и обсуждали происходящее. Леон Гальяни переживал за императора, как переживал бы за любого земляка, чья мечта погибла и кто был похож на льва, окруженного сворой скалящихся гиен.

Дома он говорил только о Наполеоне, вспоминая о нем чаще, чем о своих сыновьях. Сандра не удивилась бы, если б супруг всерьез заявил, что предоставит императору убежище в своем доме.

У женщин были другие заботы. Полгода назад Анжела родила сына и теперь разрывалась между заботой о малыше, старших детях, которые не должны были чувствовать себя покинутыми, и своем молодом муже. Она напрасно переживала: Данте жил только ею. При пробуждении встречал жену нежной улыбкой, днем старался помочь ей во всем, во время ужина не сводил взгляда с ее лица, а ночью сжимал в страстных объятиях.

Мирелла и Паоло, хотя и не называли Данте отцом, относились к нему, как к доброму другу. Родные Анжелы быстро сложили оружие: войти в дом Леона, породниться с Гальяни почиталось за честь. Сандра давно забыла, отчего ей так не хотелось принимать Анжелу в свою семью: та была невесткой, о которой можно было только мечтать — работящая, покладистая, уживчивая, скромная. К тому же она обожала Данте.

По вечерам, закончив домашнюю работу, женщины часто садились рядышком с рукоделием и болтали о всяких пустяках. У Анжелы и Сандры появилось новое и очень важное занятие: готовить приданое для Миреллы, которой вскоре должно было исполниться четырнадцать лет. Помимо традиционных тканей, белья, одежды, ковров и покрывал они с удовольствием плели из камыша и листьев асфоделя круглые шкатулки с крышками, корзинки для фруктов и украшали их ярким орнаментом.

У дочери Анжелы обнаружились способности к рисованию, и женщины приноровились дарить, а то и продавать расписанные ею изделия.

Сандра с Миреллой выходили из дому, намереваясь сделать подношения в церковь на День святого Эфизия [16] , когда увидели повозку, остановившуюся неподалеку от ворот. С нее спрыгнул мальчик, потом слез мужчина, который подал руку женщине. Последняя сошла на землю медленно и тяжело — Сандра заметила, что она на последних месяцах беременности.

Мужчина двинулся навстречу, и Сандра замерла. Из глаз потекли слезы. Джулио! Ее мальчик, которого она не видела восемь лет и о котором кое-что знала только из писем Дино.

Несмотря на хромоту, Джулио шел довольно уверенно. Костылей не было. Мастер из Аяччо сделал ему протез, и за минувшие месяцы Джулио научился на нем ходить. С повозкой он тоже управлялся без особых проблем.

Сандра бросилась навстречу, и они сомкнули объятия.

— Мама!

— Мой мальчик! Ты вернулся! Ты жив!

— Да. А это мои жена и сын, — неловко произнес Джулио и оглянулся.

Кармина стояла позади мужа с печатью отчужденности на лице. Обычно оживленный и бойкий, Орландо робко жался рядом.

— Входите, — сдавленно произнесла Сандра. Пересилив смущение, женщина подошла к Кармине и обняла ее окаменевшие плечи.

Леон быстро подавил неловкость, спрятал чувство вины и приказал женщинам приготовить праздничный ужин и принести из погреба лучшего вина.

— Я исполнил твою волю: женился на Кармине, — сказал Джулио, пожимая отцовскую руку, и довольство в его голосе смешалось с невольной иронией.

Родители не сразу поняли, что случилось с сыном, а поняв, не знали, как себя вести. Сандра ощутила боль, которую способна почувствовать только мать. Вместе с тем она была рада, что Джулио остался жив.

Навстречу вышел Данте, и братья обнялись.

— У меня прибавление в семействе, — смущенно произнес младший. — Сын. Ему полгода. Странно, что именно мы с Анжелой первыми подарили родителям внука!

— Вообще-то первыми были мы с Карминой, — небрежно заметил Джулио. — Нашему сыну семь лет. А скоро у нас появится второй.

— Я бы хотела девочку, — заметила Кармина.

— Дочка — это тоже хорошо, — сказал Джулио и улыбнулся жене.

— Стало быть, я не зря заприметил этого парня, — промолвил Леон, проводя рукой по волосам Орландо. — Я догадался, что это мой внук. Надеюсь, отец и мать позволят тебе подольше погостить у деда? Выйдем в море вместе с Паоло, проедем по полям, и я покажу тебе наши виноградники!

Сандра и Анжела наспех стряпали, Мирелла расставляла посуду, Кармина тоже старалась помочь. Внезапно жизнь обрела яркость прошлого, силу моря и ветра, вкус спелых плодов и запах летнего дождя.

Когда сели за стол, Леон сразу заговорил об императоре. О несправедливости судьбы, о поражении победителя. Когда он умолк, Джулио заметил:

— Наш император много лет сокрушал чужие троны, теперь звездный час перешел в чужие руки. Правды тут нет: о ней спросите у мертвых, но они промолчат.

Воцарилась тишина, ибо Джулио был единственным из присутствующих, кто познал на своей собственной шкуре, что такой война.

— Вот видите, — сказал он, — ответа не слышно. Лично я против войны, которая превращается в самоубийство, войны, в которой человеческая жизнь не имеет никакой ценности и не играет большой роли.

На глазах Сандры появились слезы. Кармина погладила мужа по руке. Леон смущенно кашлянул и сказал:

— Нам с Сандрой еще повезло. Наши дети живы. Ты что-нибудь знаешь о Дино? Он перестал нам писать.

— Год назад он был жив. Это Дино спас меня в России, вытащил из снега и привез в госпиталь. Если б каждый из воинов армии Наполеона был таким, как мой старший брат, империя смогла бы устоять.

Признание прозвучало честно и искренне: Джулио больше не мог ненавидеть человека, который сделал для него несравненно больше, чем кто-либо другой.

— Вы смогли встретиться в этой огромной стране?!

— Ты же знаешь корсиканцев, отец? Над ними властны не жизнь и смерть, а судьба.