Повелители волков - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Гладкий cтр.№ 13

Способ, придуманный Обасом, заключался в том, что накануне вечером он привел на место предстоящей встречи заговорщиков коня Дария, чтобы тот порезвился в компании с молоденькой кобылицей, приглянувшейся жеребцу. В этот вечер между животными возникла сильная симпатия друг к другу, и место выгула прочно запечатлелось в их памяти. Обас рассчитывал, что когда конь придет сюда утром, то обязательно вспомнит о недавнем свидании с подругой, и заржет, призывая ее. Так и случилось. Как только всадники прискакали на обусловленное место встречи, жеребец Дария заржал первым, и его хозяин был единодушно признан царем…

Дарий решительно встал и отшвырнул опустевшую чашу. Она ударилась о мраморный столик, и в опочивальне раздался малиновый звон. Оракул! Он должен испросить свою судьбу у мидийского оракула! И как раз у того, кто предсказал судьбу Камбизу. Да, именно так!

— Эй, кто там! — громко крикнул царь. — Ко мне!

Распахнулись двери, и в комнату вбежал десяток «бессмертных», а с ними и начальник дворцовой стражи хазарапатиш Артагерс.

— Слушаюсь и повинуюсь повелитель! — Он не пал ниц, как предписывал дворцовый этикет, а всего лишь низко поклонился; это была привилегия тысяцкого.

Что касается его подчиненных, то они вообще голов не склонили, а сразу же стали на страже у окон и двери с оружием наизготовку. Им было не до поклонов. Зов повелителя среди ночи не предвещал ничего хорошего.

— Артагерс! Прикажи от моего имени готовиться к поездке в Мидию. Поедем налегке, со сменными лошадьми. Возьмешь под свое командование тысячу «бессмертных» на самых быстрых конях. Поторопись! Выезжаем без длинных сборов. Из запасов только еда, питье и все, что необходимо для жертвоприношения оракулу. Иди!

— Будет исполнено, повелитель!

Артагерс убежал, ушли и телохранители, и Дарий остался наедине со своими мыслями. В этот момент ему показалось, что на него снизошло удивительное просветление, которого раньше он никогда не испытывал…

Убеленный сединами старик, погруженный в думы, сидит возле естественного водоема, напоминающего большую чашу. Родниковая вода, наполняющая водоем, вытекает прямо из-под горы. Горный воздух почти всегда стылый, но вода довольно теплая; даже в зимние холода она не теряет своих «плавающих друзей» — мелких и крупных рыб. Они считаются священными и их никто не ловит. С одной стороны водоема вырублены в скальном грунте ступеньки, которые позволяют подойти ближе, выпить горсть родниковой воды, совершить омовение и на мгновение замереть возле благословенного места, очищающего душу и мысли.

Немного поодаль возвышается небольшое строение с куполом, вытянутое вверх и квадратное в сечении, со сторонами примерно в шесть локтей. В нем нет ни окон, ни дверей, лишь четыре сквозных арочных проема, высотой в полтора человеческих роста. Четырехарочник построен из дикого камня на меловом растворе; его нижняя часть сделана из каменного щебня, а верхняя, в частности, арки, — из тесаных камней, изготовленных в виде кирпичей. Внутри строение оштукатурено и даже расписано изрядно поблекшими красками; но что нарисовано на стенах и потолке, разобрать трудно — четырехарочник построен в очень давние времена.

«Но где же Вечный огонь?» — в недоумении думал Дарий, поднимаясь по узкой извилистой тропинке к древнейшему святилищу Мидии, оракулу бога времени Зерваны [31] . Ведь в четырехарочнике, распахнутом на четыре стороны света, его не разожжешь. К тому же он стоит на совершенно открытом месте, где постоянный сквозняк, и если там развести огонь, ветер непременно погасит пламя. Не говоря уже о дождях, которые, хоть и редко, но все-таки бывают в этих местах, особенно в осенне-весенний период, и могут с легкостью залить огонь.

Но такого просто не могло быть, зороастрийцы никогда бы не допустили осквернения огня. Почитатели Заратуштры настолько благословенно относятся к нему, что даже во время молитвы закрывают лицо паданом, чтобы своим дыханием не осквернить Вечный огонь, не говоря о том, что он может когда-нибудь потухнуть. Считалось страшным грехом и дурным знаком, если огонь задувал ветер или заливала вода.

За Дарием тащился и Артагерс с «бессмертными», превратившимися в носильщиков — они несли дары оракулу и жертвенных баранов. Уже немолодой хазарапатиш, тяжело дыша и обливаясь потом, мысленно проклинал тот несчастливый день и час, когда он согласился стать начальником стражи царя царей. Должность, конечно, почетная, да и сам Мегабаз к нему благоволит, но как же хочется спать, особенно под утро! А тут еще неуемный нрав Дария, который ни свет ни заря потащился в такую даль. Они как сумасшедшие примчались в древнюю мидийскую столицу Экбатану, а затем, миновав все храмы (Артагерс очень надеялся, что в одном из них Дарий и совершит жертвоприношение), и даже не отдохнув, свернули на горную дорогу, которая уж точно была не мед.

Едва царь приблизился к водоему, старец маг встал и низко, но с достоинством, поклонился Дарию. Он был в белых одеждах, а в руках держал связку палочек из тамариска; это был знак того, что он готов к жертвоприношению.

— Я давно тебя дожидаюсь, царь царей, — сказал он низким, немного глуховатым голосом. — Хорошо бы ты приехал на рассвете… Но к сожалению, дороги в наших краях чересчур скверные. Соверши омовение, и мы поговорим.

Немного удивленный — откуда маг узнал, что именно сегодня он придет к оракулу, — Дарий умылся, испил воды из источника и сурово посмотрел на мага. Тот спокойно выдержал царственный взгляд и молвил:

— Прости, у меня нет даже плохонького дифра, так что присаживайся рядом. А твои воины пусть отдохнут вон там. — Маг указал на зеленую лужайку внизу, шагах в тридцати ниже по спуску, через которую весело бежал тонкий ручеек, вытекающий из водоема.

Дарий сел, но никаких неудобств при этом не испытал — предусмотрительный Артагерс бросил на камни шкуру горного барса.

— Я так понимаю, царь, ты пришел к оракулу не просто попытать свою судьбу… — Маг, сидевший на камне напротив Дария, казалось, вонзил свои глаза прямо в душу повелителя персов.

— Ну а если понимаешь, так почему спрашиваешь? — несколько резковато ответил Дарий.

— Я не спрашиваю. Я просто отвечаю своим мыслям.

— И что они тебе подсказывают?

— Вряд ли ты хочешь жить вечно. Об этом мечтают только глупцы. А ты, царь, умен и бесстрашен. Но ты весь в сомнениях и колебаниях, что, в общем-то, понятно — умный повелитель не может пребывать в невозмутимом спокойствии и бездеятельности. Зервана, стоящий выше добра и зла, породил царя света Хормазда и Ахримана. Божество зла Ахриман — плод сомнений Зерваны. Но он еще и любимый его сын, созданный на погибель миру — для того, чтобы испытывать человечество…

— Прости, маг, — перебил Дарий старца, — но мне такие высоты философской мысли непостижимы. Я не понимаю, о чем идет речь.