Пикассо и его несносная русская жена - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Нечаев cтр.№ 29

Этот странный порядок был заведен Пикассо, и художник Андре Воден, которому очень нравилась Дора, как-то рассказал такой случай. Однажды он пригласил ее на ужин, но она ответила, что до вечера не сможет сказать ни да, ни нет, потому что если условится встретиться с ним, а Пикассо позвонит и узнает, что у нее совсем другие планы, то придет в ярость. А ярость его была ужасна, и ее-то она боялась больше всего на свете. Даже больше того, что Андре Воден никогда больше не пригласит ее на ужин.

Франсуаза Жило. Мы уже несколько раз назвали это имя, и теперь настало время рассказать об этой женщине подробнее. Когда началась Вторая мировая война, американское посольство во Франции предложило Пикассо и Анри Матиссу переехать в Соединенные Штаты, но оба мастера отказались.

Пикассо ненавидел фашистов, но он не мог отказаться от своего образа жизни в Париже, от своих привычек и предпочел оказаться в оккупации.

Отметим, что в годы войны Пикассо чувствовал себя в Париже таким одиноким, что даже стал время от времени заходить к Ольге, якобы поговорить об их сыне, который тогда находился в нейтральной Швейцарии.

Однако это восстановление отношений длилось недолго, ибо в мае 1943 года Пикассо познакомился с художницей Франсуазой Жило, которой за полгода до этого исполнился двадцать один год. Эта девушка, родившаяся в Нёйи-сюр-Сен, была ровесницей его старшего сына Пауло (он родился 2 февраля, а она 26 ноября одного и того же 1921 года), но для нее уже было очевидно, что живопись - ее призвание.

Фотограф и художник Брассай рассказывает о ней следующее:

«Мы знакомы около трех лет: впервые я встретил Франсуазу в мастерской одного художника-венгра на Монпарнасе, который ввел ее в мир искусства. Ей было тогда лет семнадцать-восемнадцать, и она была помешана на живописи, жадно ловила все советы, страстно мечтала добиться признания. Франсуаза рассказывала мне о своих конфликтах с родными, придерживавшимися слишком буржуазных взглядов, чтобы допустить, будто занятия живописью можно предпочесть университетским лекциям; о мастерских художников, расположенных неподалеку от их виллы в Нёйи, куда она однажды пригласила меня на ужин. Я был покорен жизненной силой этой девушки, ее настойчивым стремлением преодолеть все преграды. Все в ней дышало свежестью и пылкостью. Ее экзальтация, вследствие чего она с равным восхищением относилась к живописи и к живописцам, вызывала у меня в памяти образ Беттины Брентано, которая путала поэзию и поэтов и в восемнадцать лет воспылала неудержимой страстью к Гёте».

Знакомство Пикассо и Франсуазы Жило произошло при следующих обстоятельствах. В то время у нее гостила ее школьная подруга Женевьева, приехавшая из Монпелье. И вот они в кампании с актером Аленом Кюни отправилась в один небольшой ресторанчик, называвшийся «Ле Каталан», в котором часто бывали писатели и художники. Там Франсуаза впервые увидела Пикассо, сидевшего за соседним столиком в компании друзей. Рядом с Пикассо в тот день находилась и Дора Маар. Франсуаза Жило в своих воспоминаниях оставила нам такой ее портрет:

«У нее было красивое овальное лицо, однако с массивной челюстью, это характерная черта почти всех ее портретов, написанных Пикассо. Черные волосы были гладко зачесаны назад. Я обратила внимание на ее бронзово- зеленые глаза и тонкие руки с длинными, сужающимися к концу пальцами. Больше всего в этой женщине поражала ее странная неподвижность. Говорила она мало, совершенно без жестов, в осанке ее было не только достоинство, но и некоторая скованность. Есть французское выражение, очень подходящее к данному случаю: она держалась как на святом причастии».

А вот наружность Пикассо Франсуазу слегка удивила, и дело тут заключалось в том, что свое представление о том, как он должен выглядеть, она основывала на фотографии, увиденной в посвященном Пикассо номере одного популярного журнала, датированного 1936 годом. На этой фотографии семилетней давности Пикассо выглядел неким завораживающе- красивым животным, теперь же у него были седеющие волосы и какой-то отсутствующий - то рассеянный, то откровенно скучающий - взгляд.

Франсуаза потом вспоминала об их первой встрече так:

«По ходу обеда я заметила, что Пикассо наблюдает за нами и время от времени слегка актерствует специально для нас. Было ясно, что он узнал Кюни, и отпускал реплики, несомненно, с расчетом на то, что мы их услышим. Всякий раз, говоря что-то особенно забавное, улыбался скорее нам, чем тем, кто сидел вместе с ним. В конце концов, он поднялся и подошел к нашему столику. Принес вазу черешен и предложил нам угощаться».

- Послушай, Кюни, - сказал Пикассо, - будь добр, познакомь меня со своими спутницами.

Ален представил девушек, а потом сказал:

- Франсуаза - умная.

Потом он указал на Женевьеву.

- А Женевьева - красивая. Посмотри, правда же, она похожа на древнегреческую статую?

Пикассо в ответ пожал плечами.

- В данном случае, ты судишь как актер. А как охарактеризуешь умную?

В тот вечер на Франсуазе Жило был зеленый тюрбан, закрывавший большую часть лба и щек. Пока Ален Кюни думал, как бы поостроумнее обыграть это, на заданный Пикассо вопрос ответила ее подруга:

- Франсуаза - флорентийская дева.

- И необычная, - добавил Кюни.

- Раз необычная - значит, интересная, - сказал Пикассо. - Ну, и чем у нас занимаются эти беглянки из истории искусств?

- Мы художницы, - гордо ответила Женевьева.

Пикассо громко засмеялся.

- Давно не слышал ничего более смешного. Девушки с такой внешностью не могут быть художницами.

И тогда Франсуаза рассказала ему, что Женевьева - ученица знаменитого скульптора и живописца Аристида Майоля, а она сама, хотя ничьей ученицей не является, - тоже вполне сложившаяся художница. И что в настоящее время у них открыта совместная выставка живописи и графики в галерее на улице Буасси д'Англе, что рядом с площадью Согласия. Пикассо поглядел на девушек на этот раз уже с удивлением.

- Ну что же . Я вроде бы тоже художник. А раз так, вы просто обязаны прийти ко мне в мастерскую, чтобы посмотреть на мои работы.

- Когда? - спросила Франсуаза Жило.

- Да хоть завтра. Или послезавтра. Словом, когда вам будет угодно. Франсуаза и Женевьева посовещались и ответили, что придут не завтра, не послезавтра, а еще вероятнее - в начале будущей недели. Пикассо вежливо поклонился:

- Как вам будет угодно.

После этого, пожав всем руки, он вернулся к своему столику.

И девушки пришли к нему, а когда они собрались уходить, Пикассо сказал:

- Если пожелаете прийти еще, непременно приходите. Но только, пожалуйста, не как паломники в Мекку. Приходите потому, что я вам нравлюсь, что вам интересно мое общество, потому что хотите прямых, простых отношений со мной. А если вам захочется лишь посмотреть мои картины, то с таким же успехом можно пойти на выставку или в музей.