Черный легион - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 37

— Ваш знакомый. Генерал Штудент. Фюрер считает, что вы неплохо сработались с ним.

— Стало быть, мы движемся не к аэродрому? А к замку барона… Уж не помню, как его там…

— Вам известно о существовании этого замка? — резко оглянулся Гюнше, но, видя, как Скорцени безмятежно откинулся на спинку кресла, мгновенно угас: — Впрочем, вы ведь из такого ведомства…

— Это вы верно заметили.

— Тем не менее советую как можно реже упоминать всуе название сей обители. Фюрер не поощряет любопытства, связанного с местами его уединения. Кстати, сам фюрер иногда называет этот замок «Северной цитаделью».

«Однако упоминать о «Северной цитадели» тоже не рекомендуется, — мрачно ухмыльнулся про себя Скорцени. — Война — сплошное хитросплетение тайн. Сообщить о наличии любой из тайн — значит уже наполовину рассекретить ее. Азы службы безопасности».

Другое дело — генерал Штудент. О нем упоминать не запрещено. Особенно если фюрер считает, что он, Скорцени, и генерал Штудент неплохо сработались. Следовательно, предстоящую операцию тоже придется осуществлять сообща.

Возвращение полковника О’Коннела в Великобританию выдалось долгим, трудным и отчаянно безрадостным. Из Рима ему пришлось лететь случайным самолетом до Лиссабона, оттуда в Мадрид, из Мадрида на транспортном самолете в Дублин, который чуть не был сбит немецкими патрульными штурмовиками, принявшими их самолет за английский.

Бесцельно прослонявшись три дня по Дублину, он случайно встретил знакомого морского офицера, командира эсминца. Этот корабль рейдировал по проливу Святого Георга между побережьями Ирландии и Уэльса. На его борту, в каюте командира, полковник и добрался до городка Холихеда.

При всей своей утомительности, вояж не показался О’Коннелу слишком уж затяжным, поскольку он пребывал в том апатическом состоянии, при котором готов был затягивать возвращение в родной офис и вообще в Англию до бесконечности.

Потеряв след Муссолини на побережье острова Санта-Маддалена, он снова обнаружил его лишь тогда, когда стало известно, что группа немецких коммандос сумела освободить дуче из тюрьмы, в которую был превращен альпинистский отель «Кампо Императоре».

Нужно отдать им должное: операция получилась безумно смелой и необыкновенной как по замыслу своему, так и по исполнению. Даже ирландские и английские газеты, которые всегда резко отзывались о любой операции немецкой разведки, в этом случае не могли скрыть своего стыдливо припудренного всяческими оговорками восхищения."

Ясное дело, они утверждали, что в любом случае Муссолини — политический труп. Что попытка вновь укоренить его в Италии бессмысленна и способна привести лишь к затяжной Гражданской войне. По существу они были правы.

Но сама операция… Высадиться с планеров. Пробиться к дуче без единого выстрела при столь мощной охране… Увезти его с вершины горы…

Впрочем, О’Коннел думал сейчас о другом. В десятый раз проигрывая сцену своей беседы с Черчиллем, он пытался найти более-менее приемлемую форму, в которой можно было бы поделикатнее объяснить премьер-министру все то, что произошло в Гран Сассо. Он ведь понимал, что Черчилль надеялся на совершенно иное развитие событий, рассчитывая при этом на профессионалов из военной разведки.

А ведь прояви их ведомство чуть больше упорства, и такую же акцию мог бы провести он, О’Коннел. Для этого достаточно было перебросить в Италию две-три сотни коммандос. Увы, теперь об этом неудобно даже мечтать. Можно только сокрушаться и завидовать. Черной завистью.

Хотел бы он знать, кому из немецких диверсантов достались лавры освободителя дуче. Интересно, решатся ли рассекретить его имя?

В первом сообщении берлинского радио немцы не решились пойти на это. «Один венский фюрер» — и все тут. Кальтенбруннер? Шелленберг? Скорцени? Виммер-Ламквет? В любом случае сработано талантливо. Хотя, конечно, не мешало бы знать имя виртуоза.

Прибыв в управление разведки, О’Коннел сразу же попытался доложить обо всем, что произошло в Италии, генералу Лауду. Но, выслушав несколько первых фраз, генерал с нескрываемой иронией на лице выложил перед агентом две немецкие газетенки. Из тех, которые десятками поступают во все отделы контрразведки.

— Простите.

— Немецким вы, кажется, немного владеете, сэр.

— Самую малость. Достаточную разве что для чтения газет.

Бегло просмотрев одну из них, О’Коннел, к своему удивлению, тотчас же нашел ответ, которым сполна мог удовлетворить уязвленное любопытство. Отрядом командовал гаупт-штурмфюрер СС Отто Скорцени. Знакомый ему по многим агентурным донесениям. Почти коллега. Причастность его к операции немцы уже то ли не могли скрывать, то ли вообще не стремились к этому. Их можно понять. Пора бы и у них появиться герою.

Подвиг Скорцени репортер назвал «самым выдающимся из всех совершенных защитниками Третьего рейха». И в этом была доля истины. Как и в том, что самого коммандос журналист позволил себе именовать первым диверсантом империи.

«И никакое это не преувеличение», — великодушно признал О’Коннел, стараясь быть справедливым в оценке работы своего собрата по ремеслу.

Автор небольшой статейки в другой газете от каких-либо пропагандистских определений воздержался. Зато сопроводил свою публикацию фотографией, которая сразу же приковала внимание полковника. Вот как оно все выглядело… Бенито Муссолини в пальто с поднятым воротником и в шляпе. Одетый в какую-то военизированную одежду гигант Скорцени. Группа коммандос. Один из диверсантов, крайний справа, тащит… О, да это же огромный чемодан.

«Вот он! — чуть было не воскликнул полковник, словно чемодан вдруг оказался в его руках. — Тот самый… Архив дуче».

В текстовке под фотографией о чемодане ничего не говорилось. Возможно, корреспондент даже досадовал, что полусогнутый вояка с тяжелым чемоданом портит впечатление от этой воинственной группы.

В той же газете содержался ответ и на второй вопрос, который мучил сейчас полковника: сумели ли парни Скорцени изучить содержимое чемодана? Ведь в присутствии Муссолини они вряд ли решились бы на это. Так вот, в статье сообщалась эдакая милая бытовая подробность, призванная подчеркнуть внимание коммандос к освобожденному пленнику. При эвакуации дуче из отеля его чемодан не смогли (или не захотели, прокомментировал О’Коннел) втиснуть в кабину маленького двухместного самолета. Дуче это разволновало. Еще бы! Однако чемодан не затерялся. В Вене, — куда чемодан бережно доставил один из офицеров СД, — он был в целости и сохранности возвращен владельцу.

«И все? — удивился полковник. — И никаких подробностей о том, что они выудили из этого чемодана, который мог совершенно случайно раскрыться как раз в тот момент, когда рядом оказался фотограф? Значит, офицеры СД предпочитают хранить его содержимое в тайне? Почему? Ведь есть возможность потоптаться по душевным мозолям Черчилля».