Геннадий Зюганов - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Житнухин cтр.№ 72

Однако деятельность Зюганова по сплочению патриотических сил ни в коей мере не означала забвения главной задачи — борьбы за возрождение Компартии. Попытки его противников задним числом представить дело так, что в то время, когда другие коммунисты боролись за восстановление своих попранных прав, он «терся» среди патриотических организаций и «лобызался с попами», едва ли не махнув рукой на внутрипартийные дела, — не имеют ничего общего с действительностью. В июне 1992 года Зюганов был включен в состав группы лиц, уполномоченных представлять и отстаивать права КПСС в Конституционном суде, а затем — и в Инициативный оргкомитет по подготовке II Чрезвычайного восстановительно-объединительного съезда Компартии РСФСР. При этом, если внимательно прочитать все опубликованные воспоминания Геннадия Андреевича, не трудно убедиться, что своей роли в тяжелейшем процессе воссоздания партии он никогда не преувеличивал. Более того, он неизменно подчеркивал огромный вклад в это благородное дело своих соратников, не изменивших своим убеждениям, не убоявшихся террора, репрессий и травли, не растерявших представлений о чести и долге.

Это, прежде всего, касается сорока трех народных депутатов Российской Федерации — представителей семи фракций, обратившихся весной 1992 года в Конституционный суд с ходатайством о проверке конституционности ельцинских указов от 23 и 25 августа и 6 ноября 1991 года о приостановлении, а затем и о прекращении деятельности КПСС и КП РСФСР и конфискации их имущества. Несмотря на воцарившийся в стране антиконституционный произвол, в ходе перерегистрации фракций на V съезде народных депутатов 52 депутата заявили о своей принадлежности к фракции «Коммунисты России». По сути, это была единственная легальная коммунистическая ячейка в стране. Тем временем ученые Москвы создали общественное объединение «В защиту прав коммунистов», которое возглавил исключительно мужественный человек доктор исторических наук И. П. Осадчий, в свое время сыгравший огромную роль в подготовке Учредительного съезда КП РСФСР. В качестве экспертов Компартию защищали известные ученые: доктора философских наук профессора Ю. К. Плетников, В. И. Староверов, Р. И. Косолапое, доктор экономических наук профессор Ф. Н. Клоц-вог, кандидат экономических наук Г. К. Ребров и другие специалисты в области истории, философии, экономики.

Первый секретарь ЦК российской Компартии В. А. Купцов, сменивший в начале августа 1991 года на этом посту И. К. Полозкова, находился в это время под следствием и участвовал в воссоздании партии фактически нелегально. Вместе с заместителем генерального секретаря В. А. Ивашко он участвовал почти во всех рабочих встречах группы ученых-правоведов, в которую входили доктора юридических наук В. С. Мартемьянов, Б. П. Курашвили, Б. Б. Хангельдыев, В. Г. Вишняков.

С особым удовлетворением Геннадий Андреевич подчеркивает, что активную позицию занимали все бывшие секретари ЦК Компартии РСФСР — А. Н. Ильин, А. В. Соколов, А. Г. Мельников, В. И. Кашин, И. И. Антонович, Н. П. Силкова. Неоценимый вклад в подготовку ходатайства в Конституционный суд внес член ЦК российской Компартии, народный депутат В. И. Зоркальцев. На процессе Виктор Ильич возглавил группу полномочных представителей народных депутатов РСФСР. В ее составе были депутаты Ю. М. Слободкин, Д. Е. Степанов, В. А. Боков, А. С. Соколов, В. И. Севастьянов, Б. В. Тарасов, И. П. Рыбкин, М. И. Лапшин.

Не все из тех, кто встал тогда в единый строй защитников Компартии, сохранили верность своим политическим принципам. Но это, по мнению Зюганова, не умаляет заслуг людей, отстоявших партию в самый тяжелый период безвременья. Он сохранил уважение даже к тем из них, кто впоследствии перешел в лагерь его непримиримых оппонентов, чья жесткая, порой необъективная и незаслуженная критика нередко оставляла у него в душе горький след. Но, умудренный нелегким жизненным и политическим опытом, Геннадий Андреевич прекрасно понимал, что есть в жизни вещи, которые стоят значительно выше любых, даже идейных, разногласий, и далеко не всегда нам дается право осуждать выбор других, даже в том случае, если в нем видится едва ли не предательство. К тому же свои собственные взгляды он никогда не считал истиной в последней инстанции.

В первые месяцы после августовского переворота у Зюганова складывается свое, отличное от представлений многих его соратников видение основных контуров будущей, обновленной Компартии — партии нового типа, свободной от догм и способной адекватно ответить на вызовы эпохи. Обращение к опыту большевизма позволяет ему провести исторические параллели, сделать выводы из уроков былых, наиболее тяжелых поражений. Как полагал Геннадий Андреевич, не случайно Ленин считал важнейшим этапом истории революционной борьбы мрачный период реакции, наступившей после первой русской революции: «Царизм победил. Все революционные и оппозиционные партии разбиты. Упадок, деморализация, расколы, разброд, ренегатство, порнография на место политики… Но в то же время именно великое поражение дает революционным партиям и революционному классу настоящий и полезнейший урок, урок исторической диалектики, урок понимания, уменья и искусства вести политическую борьбу… Разбитые армии хорошо учатся… Революционные партии должны доучиваться. Они учились наступать. Теперь приходится понять, что эту науку необходимо дополнить наукой, как правильнее отступать. Приходится понять, — и революционный класс на собственном горьком опыте учится понимать, — что нельзя победить, не научившись правильному наступлению и правильному отступлению. Из всех разбитых оппозиционных и революционных партий большевики отступили в наибольшем порядке, с наименьшим ущербом для их „армии“, с наибольшим сохранением ядра ее, с наименьшими (по глубине и неизлечимости) расколами, с наименьшей деморализацией, с наибольшей способностью возобновить работу наиболее широко, правильно и энергично. И достигли этого большевики только потому, что беспощадно разоблачили и выгнали вон революционеров фразы, которые не хотели понять, что надо отступить, что надо уметь отступить, что надо обязательно научиться легально работать в самых реакционных парламентах, в самых реакционных профессиональных, кооперативных, страховых и подобных организациях».

Ленинский опыт осмысления неудач помогал сделать серьезные выводы из тех уроков, которые преподнесла коммунистам горбачевско-ельцинская клика. Еще осенью 1991 года газета «День» поместила обстоятельную беседу с Зюгановым ее главного редактора Александра Проханова. Она была посвящена анализу причин крупнейшего в истории поражения коммунистов и снабжена выразительным заголовком «Партийного ренессанса не будет?». Из контекста беседы становилось ясно, что вопрос носил чисто риторический характер. Для Зюганова он был разрешен — пока еще не в деталях, но в принципе: бессмысленно воссоздавать партию, если она унаследует от прежней то, что привело ее к историческому краху. Впервые Геннадий Андреевич сформулировал свое понимание стержневой основы, вокруг которой должны строиться идеология и политика новой партии. Она должна соединить в себе две главные идеи, определяющие народное сознание: идею социальной справедливости и идею национального государственного развития. Если же партия отделит себя от национально-государственных интересов, она не будет иметь ни массовости, ни соответствующей народной поддержки.