Безупречный муж - читать онлайн книгу. Автор: Лиза Гарднер cтр.№ 15

На четвертом свидании, сидя рядом с ней на качелях возле дома ее отца, он взял ее руки в свои и произнес серьезным голосом:

– Тереза, я знаю, как твой отец обращается с тобой и с твоей матерью. Понимаю, как ты его боишься. Но ты больше не одна – я люблю тебя, детка. Мы с тобой сильно похожи – у нас больше никого нет. Теперь мы с тобой будем вместе навсегда. И больше никто никогда не причинит тебе боль.

И она ему поверила. Она проплакала весь тот вечер, а он качал ее, прижав к своей груди, и она думала: вот я и дождалась своего белого рыцаря.

Через шесть месяцев Тесс стала официальной невестой Джима после самой большой помолвки, которую когда-либо видел Уильямстаун. Она уехала из дома своего отца и увидела, как Джим прикрепил их увеличенный портрет с помолвки прямо над камином в их новом доме. Это фото было первое, что видели входившие в новый дом Бекеттов: громадный глянцевый портрет самой красивой светловолосой пары Уильямстауна – их даже прозвали Кеном и Барби.

Во время медового месяца Джим усадил ее рядом с собой и объяснил, что ей придется неукоснительно соблюдать несколько правил. Теперь она была женой. Женой офицера полиции. Правила были очень простыми. Всегда идти на два шага позади него. Всегда спрашивать его разрешения, прежде чем что-то купить. Носить только ту одежду, которую он одобрил. Всегда содержать дом в идеальной чистоте и не прожаривать до конца его бифштекс. Никогда не ставить под сомнение его действия и не интересоваться, где он находится и чем занимается.

Тереза кивнула в знак согласия. Она была слегка сбита с толку, но обещала постараться. Ей было всего восемнадцать, и она хотела стать совершенством.

Ей не удалось избежать ошибок.

На вторую ночь после того, как они вернулись после медового месяца, Джим сжег ее подвенечное платье за то, что она купила блок бумаги для записей, не спросив у него разрешения. Тесс умоляла его не делать этого, и он сжег ее фату, потому что она поставила под сомнение его действия. А этого она делать не должна.

Она пыталась это запомнить. Пыталась привыкнуть к этому. За первые несколько недель множество личных вещей Терезы исчезли в огне – ее костюм чирлидера, ее детское одеяло, ее дневник. Ее плюшевого медвежонка Джим сначала разрезал на мелкие кусочки, а потом сжег их один за другим – это за то, что к его приходу обед еще не стоял на столе. Джим сказал, что она дура, что теряет так много вещей, поэтому Тереза изо всех сил старалась угодить ему.

Она не хотела подводить единственного человека в мире, который говорил, что любит ее. И Джим никогда ее не бил. Иногда орал на нее. Он был строг, называл ее дурой, но никогда, ни разу не поднял на нее руку.

И за это Тесс была ему благодарна.

Она старалась научиться. А потом у нее кончились вещи, которые он мог сжечь. А потом она почувствовала, что беременна, и мир вокруг нее изменился. Джим не мог дождаться, когда станет отцом. Когда родилась Сэм, он появился в роддоме с совершенно неприлично дорогими жемчужными бусами. Он сказал ей, что она прекрасна, и Тереза поняла, что на этот раз угодила.

И тогда она решила, что теперь все будет хорошо.

Через два месяца Джим объявил, что им пора уже подумать о втором ребенке. Тереза как раз сидела за обеденным столом и кормила Саманту грудью – она чувствовала себя настолько измученной, что с трудом держала глаза открытыми. И совершила ошибку. Она забыла обо всех правилах и сказала, что не сможет воспитывать двух малышей и одновременно содержать дом в безукоризненной чистоте. Джим замолк. Он положил на стол вилку и впился в нее своими яркими голубыми глазами.

– Не сможешь, Тереза? И как же ты собираешься воспитывать Саманту? Что ты этим хочешь мне сказать? Ты что, собираешься бить моего ребенка? Я всегда знал, что это у тебя в крови.

Тесс расплакалась. Сказала, что ни за что на свете не сделает ничего подобного. Но она видела, что он ей не поверил. На той же неделе Тереза совершила первый акт открытого неповиновения – купила диафрагму [30] и спрятала ее в ванне под раковиной. Еще через неделю она достала ее и увидела, что в нее аккуратно воткнута иголка. Джим стоял у нее за спиной с каменным лицом. Больше так продолжаться не могло. Она не спала уже два с половиной месяца. Она была измучена морально и физически и боялась, что окажется несостоятельной матерью. Раздались ее всхлипывания. Наконец Джим сдвинулся с места. Она вся сжалась, но муж обнял ее и стал гладить по волосам. Эта было первое проявление нежности с его стороны за многие месяцы, и она опять подумала, что все будет хорошо и что он ей поможет. А он опустил ее на пол в ванной, задрал ее юбку и взял ее, пока она лежала под ним, слишком измученная, шокированная и испуганная, чтобы пошевелиться.

После этого он сказал, что на этот раз ему нужен парень, которого он назовет в честь отца – Брайаном.

Джим отсутствовал все дольше и дольше, а возвращался домой все злее и злее. Что бы она ни делала, все было не так. Она была плохой женой и ужасной матерью. Она была дурой, которая вечно должна благодарить Бога за то, что Джим на ней женился. Красивый, приятный в общении и уважаемый в обществе человек вроде него мог рассчитывать на лучшую партию.

Однажды Джим усадил ее в гостиной и сообщил, что уезжает. На какое-то время. Может быть, вернется, а может быть, и нет. Он еще не решил. Но что бы ни произошло, ей запрещается спускаться в подвал.

– В подвал? А что мне там делать?

– Именно потому, что я тебе запретил, ты стала об этом думать. И будешь думать еще сильнее, когда я выйду за порог. Ты будешь думать: что там, в этом подвале? Что он там прячет? Почему мне нельзя туда спуститься? Я укоренил эту мысль в твоей голове, и теперь ты не успокоишься, пока не спустишься туда. Я тебя достаточно хорошо знаю, Тереза, и могу тебя контролировать.

– Нет, в подвал я не пойду. Ни за что.

Но как только он уехал, на глаза ей тут же попалась дверь в подвал. Она взялась за ручку и повернула ее. Открыв дверь, уставилась в полумрак…

Тесс постаралась прекратить эти воспоминания. Прижав руки к вискам, она почувствовала во рту привкус желчи.

Иногда Тесс была способна на объективную оценку произошедшего: она могла посмотреть на все как бы со стороны и проанализировать все, как будто это происходило в жизни другого человека. Но иногда это было невозможно. Сейчас она решила сосредоточиться на правильном дыхании и на лучах теплого аризонского солнца, которые касались ее тела.

Внизу в холле продолжался бой между Марион и Джей Ти.

– Он умирает, Джей Ти, и это правда, а не какая-то неумная шутка, – голос Марион звучал раздраженно. – Наш отец умирает.

– Наш отец? Не думаю. Я отдал его тебе, когда тебе было четырнадцать лет. Помню, как сейчас: мы играли в покер и я постоянно выигрывал. Ты полезла в бутылку, а я сказал: хорошо. Чего ты хочешь больше всего на свете…