Александр Мальцев - читать онлайн книгу. Автор: Максим Макарычев cтр.№ 93

Сергею Мальцеву пришлось остановиться и убеждать бабушек не тревожить почем зря доблестную милицию. Старушки долго отказывались признать в «американских ковбоях» тех самых Харламова с Мальцевым, за игрой которых они любили наблюдать у экранов телевизоров…

«Мальцев и Харламов были не только самыми талантливыми представителями своего хоккейного поколения, но и законодателями моды в хоккее. Только они двое могли позволить себе в те суровые времена морального облика строителя коммунизма выходить на лед с золотыми цепями на шее в палец толщиной, тем самым показывая, что они надели их просто потому, что это им нравится, как бы показывая молодым, будешь играть так же блестяще, как и мы, будешь таким, – убежден известный спортивный комментатор Григорий Твалтвадзе. – Но, на мой взгляд, это не было пижонством. Просто и Валерий Харламов, и Александр Мальцев самыми первыми из хоккеистов подхватывали моду того времени. Помню, как, работая в “Гудке”, оказался в аэропорту “Внуково” в 1977 году, куда с неудачного для себя чемпионата мира возвращалась наша хоккейная сборная. Вышли наши хоккеисты, идут с грустными лицами, один на другого в унынии похож. И вдруг на этом общем фоне озаряет вспышка: из-за спин возникают два неразлучных друга Мальцев и Харламов. Степенно, широко улыбаясь, одетые по последнему слову моды, идут, как люди из другого мира, как голливудские актеры или два человека, только что сошедшие с подиума».

Это сегодня у спортсменов на номерах машин иногда появляются те цифры, которые они носят на своих футболках и свитерах. Мало кто знает, что первым такой «личный номер» в СССР появился у Мальцева после триумфального для сборной и для него (напомним, лучший бомбардир и лучший нападающий) чемпионата мира 1970 года. «Каюсь, целый год ездил я на своей первой “Волге” по Москве без прав, – улыбаясь, вспоминает Мальцев. – И хотя меня ни разу не тормознули, решил все-таки зарегистрироваться в московской ГАИ. Начальник оказался моим заядлым болельщиком. “Проси, Саша, что хочешь!” – говорит. Я подумал и тихо так произношу: “А номер 00–38 можно?” Он напрягся весь, ничего не поймет, спрашивает: “А почему не 10 или 11, как на твоих свитерах в “Динамо” или в сборной?” Я ему отвечаю: “Потому что милиция находится на Петровке, 38”. Он расхохотался. Но через час я вышел из ГАИ с новыми номерами 00–38, как обещали. Уже позже номер 00–17 появился у Валеры, а потом фирменными знаками стали обзаводиться футболисты и хоккеисты сборных».

Друзья и близкие Мальцева, к слову, подмечали, что, как бы ни складывались обстоятельства, он в одежде, обуви, прическе всегда старался и старается быть очень аккуратным, не выносит неряшливости. Даже когда настали трудные времена и Александр одевался менее броско, чем в молодости, в выбранной им одежде чувствовались стиль и вкус. Если кожаная куртка, то не турецкая или китайская, а из очень хорошего магазина, которая идеально сидит на нем. Мальцев признается, что и сейчас хочет жить счастливо и красиво. «Я понимаю красоту не в мещанском, меркантильном смысле, не в пошлости или в роскоши бытия. Просто хочется, чтобы обо мне говорили: Мальцев – красивый человек. Красивый своими действиями и поступками».

В те времена, когда за «Динамо» играл Виталий Давыдов и когда там начинал Александр Мальцев, хоккей в силовых структурах курировал КГБ. Хоккейное «Динамо» долгие годы было штатной командой федеральных погранвойск, подчинявшихся руководству Комитета государственной безопасности. И хотя болельщики называют «Динамо» милицейской командой, по отношению к хоккейному клубу – это неверно. Министерство внутренних дел в те годы курировало в «Динамо» футбол. Хотя связь между этими двумя динамовскими коллективами, да и во всем динамовском спортобществе была самая тесная.

С 1960-х годов многие будущие динамовские звезды проходили в клубе срочную армейскую службу, а по ее окончании их переаттестовывали в офицеры. Сначала они были приписаны к хозяйственному управлению (ХОЗУ) КГБ СССР. Но когда динамовских хоккейных офицеров стало так много, что у кадровиков ХОЗУ «округлялись глаза» от списка никому не известных «секретных сотрудников», хоккеистов «Динамо» в 1975 году приписали к Голицынскому пограничному училищу, расположенному на северо-востоке Москвы, создав там штатную спортивную команду. Раз в год летом перед отпуском, надев офицерскую форму, фуражку, динамовцы приезжали в училище для «отчета о своей работе» – все-таки они там числились. Выходили на сцену, где, как правило, всем игрокам рукоплескали от души и вручали подарки.

«Зрелище было впечатляющее, – признавался автору этих строк знакомый, учившийся в 1970-е годы в Голицынском погранучилище, – динамовцы, один за другим, поднимались на сцену под взглядами сотен преподавателей и курсантов. Особенно хороши были Билялетдинов с его волосами по плечи, торчащими из-под офицерской фуражки, и Васильев, который под бурные аплодисменты поднимался на сцену своей знаменитой, степенной походкой, будто он сейчас на льду, и с его фирменным выражением лица, словно вот-вот бортанет канадца».

Главным куратором «Динамо» являлся председатель КГБ Юрий Андропов. Он не был свадебным генералом, а считался тем человеком из «круга избранных», который действительно интересовался проблемами хоккейной команды и по возможности решал их. «О том, что ему была далеко небезразлична наша игра, можно судить хотя бы по тому, что после каждого периода в матчах “Динамо” один из помощников Андропова обязательно звонил ему и подробно рассказывал обо всем, что происходило на льду. А если мы забрасывали шайбу, то об этом шефу сообщалось раньше, чем диктор успевал объявить, кто это сделал», – вспоминает Виталий Давыдов.

Александр Мальцев был любимым хоккеистом Ю. В. Андропова, который после смерти Л. И. Брежнева в 1982 году стал во главе Советского государства. К нему он был вхож в любое время. Мальцев признается, что не раз встречался с Юрием Владимировичем и эти встречи были душевными. Разговор шел о жизни, спорте, поэзии, которую Андропов очень любил и сам, кстати, писал стихи. Именно Юрий Владимирович оберегал Мальцева и Валерия Васильева от посягательств ЦСКА, которому симпатизировал сам Брежнев. Эти слова подтверждает и друг Мальцева Арарат Попов.

«Саше и Валерию Харламову с самых молодых лет, когда они заблистали в клубах, а потом в сборной СССР, благоволили, как говорится, сильные мира сего, люди, от которых зависело принятие судьбоносных для страны решений. Члены Политбюро, министры, директора крупнейших предприятий, артисты, спортсмены – все они приходили буквально в мальчишеский восторг, наблюдая за игрой Мальцева и Харламова, – признается Арарат Попов. – То, что Саша был любимым игроком Юрия Владимировича – это чистая правда. На мой взгляд, Андропов был своего рода ангелом-хранителем для него, оберегая как от притязаний ЦСКА, так и от недоброй молвы. Будучи эрудированным человеком, действительно беседовал с ним не только о хоккее, призывая Сашу уделять особое внимание образованию и чтению, которые ему пригодятся в будущем. Если бы не Андропов, то Мальцева не отпустили бы из команды и на собственную свадьбу, которая вопреки всему происходила не по окончании сезона, а тогда, когда захотели сами молодые».

Это покровительство не только не отпугивало недоброжелателей, но увеличивало их количество. Мальцев и Харламов, самые яркие хоккеисты сборной на льду и за его пределами, сполна ощутили на себе черную зависть к своим успехам и даже к своей крепкой и искренней дружбе. В начале 1970-х годов находились кляузники, которые пытались нашептать Аркадию Чернышеву и Анатолию Тарасову, что Мальцева и Харламова «видели тогда-то и там-то». К счастью, два великих тренера спрашивали со своих любимцев не в соответствии с «моральным обликом строителя коммунизма», а по большому «хоккейному счету». Два мудрых наставника понимали, что все эти развлечения Харламова и Мальцева – минутная блажь, а главное, что движет ими, – это огромная преданность его величеству Хоккею и своей великой Родине.