Погоня за "ястребиным глазом". Судьба генерала Мажорова - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Болтунов cтр.№ 13

Только он понимал, кому сегодня нужен его диплом. Нужна связь. Если ее не будет, расстрелять, возможно, и не расстреляют, но штрафбат обеспечен. Да, заманчивая перспектива.

Потом, с годами, уже после войны, он будет анализировать эту во многом парадоксальную, и в то же время весьма не простую ситуацию, которая могла закончиться для него трагедией.

Он был всего лишь младшим сержантом, и в его обязанности не входила реконструкция передающей аппаратуры. Такой аппаратуры, которая создавалась конструкторами и производителями. И тем не менее за отсутствие связи на ней спрашивали не зам-потеха дивизиона, не старшего техника, а его. Даже грозились расстрелять.

Ответ тут только один. И командир дивизиона и даже скорый на расправу начштаба понимали, что именно Мажоров сможет решить эту сложную техническую задачу и вытянуть РСБ на нужный уровень.

Так, собственно, и случилось.

Вот как об этом вспоминает сам Юрий Мажоров:

«Хранилище располагалось в здании, где до войны был институт. Оно размещалось на втором этаже. Какой-то сотрудник повел меня туда. Снял печати, открыл дверь и включил свет.

Передо мной оказались сотни приемников самых различных марок. Они стояли в шкафах, на столах, штабелями на полу.

В довоенные годы наиболее распространенными были приемники СИ-235, ЭЧС-2, ЦРЛ-10. Перед войной Минский радиозавод выпустил приемник «Пионер» и приемник более высокого класса «Маршал».

Я с собой прихватил плоскогубцы, кусачки и отвертку. Отобрал восемь приемников 6Н-1 и начал свою разрушительную работу.

Был уже вечер, а дело шло не быстро. Наблюдавший за мной соглядатай утомился и решил пойти попить чаю и отдохнуть.

Когда я закончил, мне дали подписать акт, в котором излагалось, что изъято из приемников, — а все они имели внутри копии квитанций об изъятии приемника на хранение на весь период войны.

В часть мы вернулись поздно. На другое утро я приступил к практической реализации замысла по переделке РСБ.

…Уже на следующий день с пеленгагорных пунктов сообщили об отличной слышимости на протяжении всей ночи».

Подобные технические проблемы еще не раз будут возникать перед Юрием Мажоровым. Их поставит перед радиоразведчиками сама война. А вот почему решением этих крайне насущных в условиях фронта задач придется заниматься именно ему, вопрос. Потом, став уже крупным ученым, директором научно-исследовательского института, генералом, он и сам будет искать ответ на него. И придет к выводу: причин много, но одна из главных — его, мажоровская, пытливость, желание во всем разобраться и дойти до сути, и конечно же, зарождающийся инженерный талант. Старшие и более опытные офицеры разглядели его уже тогда, в войну, в совсем еще молодом человеке.

Его командир лейтенант Шинко, разговорившись как-то с сержантом очень тепло, по-доброму сказал: «Знаешь, Мажоров, из тебя получится хороший офицер, военный инженер». И, заметив на лице Юрия недоумение, подтвердил: «Да, да… Ты подумай хорошенько, чтобы связать свою жизнь с армией».

Слова командира оказались пророческими. Однако в ту пору ни о чем подобном сам Юрий не думал. Его волновала не будущая военная карьера, а самые прозаические, будничные заботы. Например, как избавить свое подразделение от постоянной нехватки бензина.

Дело в том, что радиостанция РСБ для бесперебойной работы требовала немалое количество электроэнергии. Движок, который давал эту энергию, работал на бензине. Командиры заклинали, требовали экономить бензин, и подчиненные экономили. Но его все равно катастрофически не хватало. Ведь на дворе стояли лютые морозы, а переохлажденный агрегат завести — дело практически безнадежное. В то же время в подразделение поступала электроэнергия от московской сети.

Мажоров вскоре решил эту техническую проблему. Нашел трехфазный электромотор со шкивом. Проверил его обмотки. Они оказались в порядке. На деревянной основе укрепил мотор, со станции РСБ снял электрогенератор и разместил его здесь же. Взял резиновый ремень. Получился электроагрегат. Подключил его к сети. Так они стали экономить бензин.

Тогда впервые им и заинтересовался лейтенант Шинко. Ознакомившись с «рацпредложением» Мажорова, он и сказал Юрию те пророческие слова.

Разумеется, были и иные задачи, которые ставило перед радиоразведкой руководство. Так, однажды, как сообщило «солдатское сарафанное радио», кому-то из генералов Генштаба в голову пришла идея, якобы немецкие летчики в период бомбардировки, находясь в небе Москвы, получают некие направленные сигналы. Два фашистских передатчика образуют перекрестие. Попав в зону, где оба сигнала принимаются одинаково, летчик знал: он находится над Москвой. И сбрасывал бомбы вне зависимости от того, видел ли он под собой землю или нет.

Радиодивизиону поручили проверить эту версию. Разведчики потратили немало времени и сил на поиск предполагаемых сигналов. Но ничего не обнаружили. Кроме того, ни на одном из сбитых самолетов не было найдено никаких приемных устройств, кроме штатных средств связи.

Свою лепту в проверку этой версии внес и сержант Мажоров. Он предложил проверить прием сигналов в диапазоне УКВ, использовав для этой цели приемник со сбитого немецкого самолета «юнкере». Можно было поднять приемник УКВ на аэростате, но возникли неразрешимые по тем военным временам технические проблемы: как организовать электропитание приемника, управление перестройкой, передачу сигнала.

Мажоров даже пытался с помощью маленького мотора постоянного тока и механизма от часов-ходиков осуществить дистанционную перестройку, но, увы, «конструкторские» изыскания окончились неудачей.

И тем не менее он никогда не останавливался и не разочаровывался. Неудачи не смущали молодого сержанта. Вскоре он принял участие в операции радиоразведки в районе Демянска.

Наше командование приняло решение мощными помехами не дать возможности организовать бесперебойную связь 16-й фашистской армии, попавшей в окружение, с Берлином.

В качестве передатчика использовалась радиостанция, размещенная в районе города Куйбышев (ныне Самара).

Операторы радиодивизиона следили за немецкой связью, а также за передатчиком помех и давали команды на уточнение частоты передатчика. Ведь немцы то и дело пытались уйти от помех. Задачу выполнили успешно. А вскоре в Красной Армии были созданы первые, так называемые «помеховые» дивизионы, которые заложили основу для создания службы радиоэлектронной борьбы.

Несмотря на напряженные фронтовые будни, Мажорова не покидал «инженерно-конструкторский зуд». Теперь он решил усовершенствовать радиостанцию «Север». Безусловно, станция важная, нужная, но маломощная. Разведпункты жаловались на плохую слышимость. Держать включенной постоянно более мощную РСБ не было возможности, не хватало топлива. Радистов приходилось буквально заставлять работать на «Северках». Потому у Юрия просто руки чесались, как хотелось добраться до «Севера». Однако легко сказать, да не легко сделать. Ну заменил он входную лампу на более мощную. Да, мощность возросла, но незначительно.