Разведка "под крышей". Из истории спецслужбы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Болтунов cтр.№ 76

Однако Сталин настаивал, он напомнил Артуру Христиановичу о порядке, заведенном еще при Ленине, когда коммунист работает на том посту, куда назначает его партия. Отказаться было невозможно. Конечно, Сталин, как опытный руководитель, умело подсластил пилюлю, он намекнул, что роль у Артузова в Разведупре особая, он должен стать «его глазами и ушами».

Правда, сталинские «уши и глаза» в одном из ведущих управлений не вызвали восторга у наркома Ворошилова. Этих «глаз и ушей» и так было достаточно. Сотрудники особого отдела

ОГПУ сидели в каждой воинской части. Однако Климент Ефремович и глазом не повел. Раз так нужно «хозяину», он принимает, пусть и скрепя сердце, его соглядатая. Да и возражать Ворошилову было вовсе не с руки: провалы-то произошли в его подчиненном подразделении, и Сталин старался укрепить его Разведупр. И потому нарком молчал. До поры до времени, разумеется.

Сталин ошибся. Казалось бы, на первый взгляд все было сделано правильно. «Хозяин» отдавал самого опытного, авторитетнейшего руководителя политической разведки на укрепление Разведупра. Не учел он только одного — степени противостояния этих двух спецслужб. К тому времени военная разведка уже в полной мере «нахлебалась» от «надзирателей» из ВЧК — ОГПУ.

В Разведупре прекрасно помнили и дело Полевого штаба, состряпанное особым отделом ВЧК летом 1919 года, когда бездоказательно арестовали главкома Вацетиса и руководителей разведотделения Кузнецова и Григорьева, и горячее желание Дзержинского «подмять» под себя военную разведку, и мнимые чистки разведорганов от «ненадежных элементов», и аресты консультантов Теодори и Зиверта, которых, в конечном итоге, оправдали.

С годами это противостояние только нарастало. Увы, Сталин этого не почувствовал, а возможно, и не желал замечать подобного раскола и конфронтации.

К сожалению, весьма недальновидно повел себя и Артузов. Трудно сказать, с чем это связано. Возможно, Артур Христианович действительно, получив карт-бланш от Сталина, уверовал в то, что он теперь хозяин в Разведупре при живом и здоровом Яне Берзине, который стоял во главе организации уже добрый десяток лет. Иначе чем объяснить доклад Артузова, который он подготовил через месяц после своего прихода в управление. По сути доклада мы еще поговорим, а пока обратим внимание, кому он адресован. Догадываетесь? Первый экземпляр секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину. И только второй — наркому Ворошилову. А непосредственному начальнику Берзину и вовсе ничего. Это как расценивать? Предложения по реорганизации разведки, которой руководит Берзин, ему не докладываются вовсе, наркому — во вторую очередь.

По меньшей мере, странный подход. И потом, когда у Артура Христиановича начинают не складываться отношения сначала с Яном Берзиным, потом с его последователем Семеном Урицким, он искренне удивлен этому, обижается и негодует. В письме к Семену Петровичу он пишет: «…Лично Ваше отношение ко мне не свидетельствует о том, что Вы имеете во мне ближайшего сотрудника, советчика и товарища, каким, я в этом не сомневаюсь, хотел меня видеть в Разведупре тов. Сталин».

Возможно, тов. Сталин действительно хотел видеть в Артузове «советчика и товарища» начальника управления, да вот не получилось как-то с этим у Артура Христиановича. И сдается мне, в этом виноват он сам.

Было и еще одно обстоятельство, которое недоучел или не захотел учесть Артузов, переходя на работу в Разведупр. В беседе со Сталиным он настоял, чтобы с ним на укрепление перешла группа сотрудников. Группа, откровенно говоря, немалая. Сначала 13 человек, потом еще около десятка. И все они заняли, как правило, руководящие должности. Например, Отто Штейнбрюк стал во главе 1-го западного отдела, а Федор Карин — во главе 2-го восточного. Теперь у начальника Разведупра все высшее окружение состояло из «варягов».

История повторилась почти через тридцать лет, в марте 1963 года. Начальником Главного разведывательного управления был назначен первый заместитель председателя КГБ СССР генерал-полковник Петр Ивашутин. Он тоже был «варягом», но Петру Ивановичу, в отличие от Артура Христиановича, удалось стать своим среди военных разведчиков. Ивашутин многое сделал для укрепления и совершенствования военной разведки, и его чтят и вспоминают в ГРУ добрым словом. Так вот Петр Иванович практически никого не привел из КГБ, если не ошибаюсь, забрал с собой только двух человек, которые не занимали высоких постов, а исполняли сугубо технические обязанности.

Масла в огонь внутренних распрей подлило и ноябрьское 1935 года введение персональных воинских званий. Урицкий стал комкором, а его первый заместитель Артузов и начальники отделов Штейнбрюк и Карин получили равное с ним звание, только оно звучало иначе — корпусный комиссар. А вот исконные раз-ведупровцы были обижены. Александр Никонов, который еще в 1924 году возглавил 3-й отдел, потом служил помощником и заместителем начальника Разведупра, стал всего лишь комдивом. Другой местный старожил Оскар Стигга, нелегальный резидент в Германии, начальник 3-го отдела Разведуправления, кавалер ордена Красного Знамени тоже был удостоен только комдивского звания. Легендарный Христофор Салнынь и вовсе получил бригадного комиссара.

Но это, как говорят, еще полбеды. Артузов крепко взялся за реформирование структуры Управления. С середины 20-х годов Разведупр делился на добывающие и обрабатывающие аппараты. 3-й информационно-статистический отдел, возглавляемый Александром Никоновым, превратился к этому времени в мощный аналитический центр, который систематизировал, обобщал и анализировал поступающую информацию, давал свою оценку событиям, происходящим в мире.

В ИНО такого центра не существовало. И эту дурную практику Артузов принес в военную разведку. Он предложил создать два отдела стратегической разведки по географическому признаку — западный и восточный. Что и было сделано. Нарком утвердил новые штаты Разведуправления в ноябре 1934 года.

Казалось бы, все встало на свои места, во всяком случае, так, как желало «сталинское око» и «сталинское ухо». Мероприятия по укреплению военной разведки были проведены. Однако не прошло и года, как разведку потряс новый, невиданный доселе провал. Такого еще не знала история отечественной разведки.

В феврале 1935 года датская контрразведка арестовала четырех работников Центра и десяток иностранных агентов. Однако эта четверка, не скромные курьеры, а старейшие, опытнейшие работники, резиденты Александр Улановский, Давид Угер, Марк Максимов, Давид Львович.

Ветераны разведки копенгагенский провал называли между собой «совещанием резидентов». Действительно, как могло случиться, что в одном месте одновременно собралось столько резидентов и они попали в засаду.

А случилось это так.

Максимов (настоящая фамилия Фридман) работал в Разведупре с 1923 года. Был разведчиком-нелегалом в Германии, в Голландии. В 1931 году вновь выехал в Германию, развернул там агентурную сеть. По окончании командировки возвращался на Родину. Ехал через Данию. Там не должен был ни с кем не встречаться, но решил «заглянуть на огонек» к своему старому товарищу Александру Улановскому, где его и схватили.

Примерно то же, как под копирку, совершил и Давид Угер. Давид Александрович — командир отдельной автотанковой бригады еще в 1922 году освоил специальность летчика, возглавлял авиаотряд, служил военным советником по авиации в Китае.