Разведка "под крышей". Из истории спецслужбы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Болтунов cтр.№ 57

Сегодня это один из основополагающих принципов «крыше-вой» разведки. Но осознание этой истины пришло уже тогда, в годы Первой мировой войны.

Что же касается членов оганизации «Фризен», то они в точности исполнили приказ руководства. Коноплин стал представителем датского торгового дома и стремился наладить контакты с коммерсантами в Германии. Вельпе вспомнил о своей первой профессии — корабельного штурмана и устроился на судно, которое ходило по маршруту Швеция — Дания — Германия.

Фрей, снабженный документами об освобождении от военной службы, выехал в Христианию, в собственную фирму и продолжил там работу. Заремба также устроился в одну из контор, где собрались люди антирусских взглядов.

Время показало, что члены организации «Фризен» легализовались удачно. Наблюдавший за ними со стороны русский военный агент в Дании полковник Сергей Потоцкий сообщил в сентябре 1917 года, что агенты «вне подозрений, их считают уклонившимися русскими немцами».

Первый этап — прочная легализация — был успешно пройден, дальше начиналась разведработа. Штаб Северного фронта крайне нуждался в информации о немецких войсках, действовавших в его зоне ответственности, о военных перевозках по восточно-прусским железным дорогам, о сосредоточении войск противника в портах Балтии, о планах Германии в отношении Финляндии.

Увы, ответы на эти вопросы разведуправления штаба так и не получило. Отсутствие опыта оперативной работы с руководителем и членами организации сыграло свою злую шутку. Они не смогли добыть необходимых разведданных.

Попытка укрепления организации «Фризен» двумя опытными агентами, действовавшими под руководством русского военного агента в Дании, тоже результатов не принесла.

С сожалением надо констатировать, что эта разведгруппа Северного фронта, несмотря на затраченные значительные финансовые средства, тщательную подготовку, усилия на прочную легализацию, своих задач не выполнила.

Штаб Западного фронта тоже не мог похвастаться эффективной агентурной сетью. Единственной организацией, которая поставляла регулярные разведданные, была группа под руководством В. Боцьковского.

Полковник Рябиков привлек к организации агентурной разведки подпоручика Адама Быховца. Адам Здиславович к тому времени был достаточно опытным разведчиком, около полутора лет возглавлял агентурную сеть. По профессии в прошлом — присяжный поверенный, по характеру ловок, пытлив, быстро сходится с людьми.

Происходил из дворянской польской семьи, помещик Гродненской губернии.

В конце 1916 года Быховец, получивший псевдоним «Быков», убыл из Петербурга в Париж. Работать ему предстояло под непосредственным руководством начальника русского отделения Межсоюзнического бюро полковника Павла Игнатьева.

Начальник разведотделения фронта полковник Брант написал Павлу Алексеевичу письмо следующего содержания: «…Штазап предполагает на первое время организовать сеть резидентов, согласно прилагаемой схеме, то есть иметь в Швейцарии и Голландии не три резидента, кои посылаемыми ими внутрь Германии лицами могли бы установить наблюдение за железнодорожными перевозками и давать ответы по интересующим Штазап вопросам.

В помощь тебе, для непосредственного заведования по твоему указанию агентурой командирован подпоручик Быховец…

В Швейцарию командируется прапорщик Арбатский с женой и предложено командировать адвоката Клейна; третьего резидента пока у нас нет…»

Одно из первых заданий, которое Игнатьев поручил Быховцу, состояло в том, чтобы провести оперативную встречу с согласившимся работать на русскую разведку голландским журналистом Бредероде (псевдоним «Вилла Роде»). Для этой цели Адам Здис-лавович выехал в Голландию.

Встреча прошла успешно, Бредероде получил задание и вскоре прислал свое первое разведцонесение. Затем его информация стала поступать регулярно. Хотя надо признаться, условия работы были чрезвычайно сложными. Павел Игнатьев в письме Бранту характеризует их следующим образом: «…За один 17-й год я потерял расстрелянными и повешенными семь человек и все это были люди с положением, про аресты же и говорить не стоит».

Тем не менее, несмотря на все опасности, подпоручик Быховец работал весьма успешно. Его деятельность оценивалась штабом по достоинству. Тот же полковник Брант писал Игнатьеву: «А.З. (Адамом Здиславовичем) я очень доволен, так же как и высокое начальство».

По состоянию на июнь 1917 года разведотделение Западного фронта руководило десятью агентурными группами. Среди них «Скандинавская», «Гаврилова», «Большакова», «Штурмана», «Линде», «Вилла Роде», «Африканская», «Вольского», «Домбровского», «Кривоноса».

Более того, фронтовые разведчики наращивали свои усилия. В августе кроме названных организаций за штабом числились еще группы «Маноло», «Лермонтовская», «Американская», «Клер-валь».

Однако все эти усилия оборвал революционный Октябрь 1917 года.

«Весь мир насилья мы разрушим до основанья…» — пели революционные солдаты и матросы. И они действительно все разрушили. Но, взяв власть в свои руки в октябре 1917 года, быстро поняли, сколь стремительно разваливается армия, а вместе с ней теряется управление страной.

В ходе реорганизации руководящих органов царской армии и флота и создания Народного комиссариата по военным делам большевики сохранили в прежнем составе Главное управление Генерального штаба. В штате также оставался отдел 2-го генерал-квартирмейстера, который непосредственно руководил разведкой.

Что же касается сотрудников ГУГШ, то на общем собрании они приняли решение продолжить работу. Правда, руководитель Главного управления генерал В. Марушевский сотрудничать с большевиками отказался. Вместо него ГУГШ возглавил генерал Николай Потапов.

Николай Михайлович был опытным офицером разведки. Еще в 1901 году его назначили помощником военного агента в Вене, с 1903 года он военный агент в Черногории. В этой стране Потапов прослужил 13 лет, занимался обучением и подготовкой черногорской армии.

После завершения зарубежной командировки Николай Михайлович проходил службу в Главном управлении Генерального штаба на должности генерал-квартирмейстера.

Начальником отдела 2-го генерал-квартирмейстера являлся генерал Павел Рябиков. Вся его жизнь посвящена разведке. Он потомственный военный. Окончил кадетский корпус, артиллерийское училище, Академию Генерального штаба. Служил в войсках командиром роты, старшим адъютантом, потом обер-офицером для особых поручений штаба армейского корпуса.

В 1903 году его переводят в Главный штаб. С началом Русско-японской войны капитан Рябиков в действующей армии, служил в разведотделении управления генерал-квартирмейстера 2-й Маньчжурской армии.

После окончания боевых действий он возвращается в Генеральный штаб. В Первую мировую войну Павел Федорович также руководит подразделениями военной разведки. С сентября 1915 года он начальник разведотделения штаба Северного фронта.