Аполлония - читать онлайн книгу. Автор: Джейми Макгвайр cтр.№ 16

– Нет, с тех пор как миновали двадцатые годы.

Сай усмехнулся.

– Просто позволь тебя проводить. Незачем постоянно быть такой… задницей.

– О! Послушать только! Да ты ругаешься как настоящий студент!

Усмешка Сайруса превратилась в широченную улыбку.

– Правда?

– Нет. Наоборот. Я провожу тебя.

Мы шли не спеша. Плотный облачный покров принес с собой очередную волну холода, но ни один из нас, похоже, этого не замечал. Мы говорили о моих занятиях и о том, какой растрепанной стала борода доктора Зорбы. Много смеялись, и было так приятно болтать ни о чем. Затем остановились у киоска с едой, и Сай с ужасом наблюдал, как я заказала питу, начиненную жареными шариками из нута.

– Что? – спросила я, жуя на ходу.

– Очень странное блюдо.

– Фалафель.

– Ага, шарики в пите… Очень странно.

– Ты никогда не слыхал о фалафеле?

Сайрус покачал головой.

– Это кухня Среднего Востока, – пояснила я, смущенная его смущением.

– Но я не обязан знать о нем просто потому, что его едят на Среднем Востоке. Ты знаешь все канадские блюда просто потому, что Канада расположена на севере Америки?

– Ладно, ладно, твоя взяла.

– Моя… что? Ты можешь повторить громче?

Мы остановились перед аудиторией, и я хихикнула над поддразниванием Сая:

– Очень смешно.

– У меня на сегодня занятия закончились, – с улыбкой сказал он. – Увидимся вечером.

– Ты не идешь сейчас в лабораторию? – спросила я.

– У меня назначена встреча.

– А ты уверен, что не хочешь проводить меня и на следующую лекцию? А потом – в общежитие? Я собираюсь подстричь волосы. Можешь и в этом мне помочь, – поддразнила я Сайруса.

– Могу, если хочешь, – ровным голосом ответил он.

Я никак не ожидала, что он ответит согласием.

– Стрижка – это что-то вроде ритуала. И мне, пожалуй, лучше заняться ею в одиночестве.

– Совсем не обязательно. Я могу быть рядом.

– Увидимся вечером, – улыбнулась я.

Сайрус попятился на несколько шагов и только потом развернулся, чтобы уйти. А я вошла в лабораторию доктора Зета и сразу заметила Бенджи, сидящего рядом с моим пустым стулом, он напряженно улыбался, и взгляд его был грустен.

– Ты пропустила обед. В кафе сегодня день картофельного супа.

– Нужно было подготовить кое-какие образцы на вечер.

Бенджи наклонился, помог мне подключить ноутбук, потом включил свой.

– Я могу помогать тебе в лаборатории, ты знаешь.

– Нет, вообще-то, не можешь.

– Я просто чувствую, как твоя работа лишает меня «времени Рори». Вроде как высасывает его.

Время Рори?!

– Гм, ты уж слишком…

Бенджи хихикнул и покачал головой, ожидая, пока загрузится его компьютер.

«Неужели то, что я чувствую сейчас, – это… хорошее настроение? А я вообще помню, что это такое?»

Как бы там ни было, очень хотелось задержать это состояние хоть ненадолго. Но тут мне пришло в голову, что я все утро не вспоминала о родителях, и хорошее настроение испарилось. Это показалось предательством, неуважением – провести целый день, не думая о них. Они заслуживали большего с моей стороны.

Оставшееся время занятий я смотрела в микроскоп, отмечала изменения в образцах и чувствовала себя виноватой. Виноватой в том, что не спасла родителей и свою лучшую подругу. Виноватой в том, что была жива, а они – нет. И я пообещала себе, что больше никогда о них не забуду.

Бенджи несколько раз пытался улыбнуться мне, но я не обращала на него внимания. Намек он понял, и замечательно: ему же самому будет лучше, если я стану прежней.

После лабораторной я сложила вещи и потащилась наружу. Небо уже два дня скрывалось за темными серыми тучами, но теперь с них посыпались огромные снежинки. Я натянула на кисти рук шерстяные рукава свитера в попытке защититься от холода.

Посмотрела с верхней ступени лестницы вниз – и увидела Сая. И тут же невольно улыбнулась.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, спускаясь на десяток ступеней.

– Я решил принять приглашение и проводить тебя на следующее занятие.

Совершенно не думая, что делаю, я закинула руки ему на шею. Сая это ничуть не озадачило. Он прижал меня к себе, соединив руки на моей спине, и уткнулся подбородком в мое плечо. Я тоже прижалась лицом к его шее. От него так хорошо пахло… Я не могла надышаться. И это не одеколон – запах самого Сая. А его кожа была такой же теплой и мягкой, как и выглядела. Он позволил мне оказаться настолько близко к нему, насколько мне было необходимо, а потом, когда я захотела отодвинуться, отпустил меня.

Он не спрашивал, что случилось или как я себя чувствую. Просто молча пошел со мной к следующей аудитории.

Когда я остановилась у дверей, Сайрус заговорил:

– Я тебя подожду.

С тех самых пор, как мы впервые увидели друг друга, Сайрус подчеркнуто держался отчужденно, а теперь вдруг провожал меня на занятия… Ужасно хотелось задать ему множество вопросов, узнать, почему он перешел от одной крайности к другой, но я боялась, что, услышав их, Сайрус снова отдалится.

И поскольку не было смысла притворяться, что я не хочу его видеть или что он мне не нужен, я просто кивнула и вошла в аудиторию, радуясь мысли, что Сай будет стоять у выхода, когда занятия закончатся.

За несколько дней до каникул по случаю Дня благодарения улицы заполнились студентами и преподавателями с раскрасневшимися, но весьма довольными лицами, и почти все они держали в руках пластиковые стаканчики с чем-нибудь горячим. Но я не пила кофе, чай, содовую или горячий шоколад. Стоило выпить что-то, кроме воды, как в горле тут же пересыхало и саднило. Отец говорил, что это свойство передала мне мама – она тоже не пила ничего, кроме воды, до сорока лет, а потом впервые попробовала вино, и оно стало ее новым любимым напитком.

Боже, как же она была прекрасна… Даже в свой последний день на этой земле, с расплывшейся косметикой и завязанным грязной тряпкой ртом, она была истинным воплощением красоты. Когда мой отец был счастлив, он называл ее «милая» или «драгоценнейшая», а когда сердился, именовал Шарлоттой, но даже тогда ее имя звучало с любовью. В ночь, когда все мы умерли, отец произнес ее имя незнакомым мне тоном. Это было некое предостережение. И она сохраняла спокойствие, пока уроды не принялись связывать мне запястья, и тут уж она начала сопротивляться в крайнем отчаянии.

– Шарлотта, – сказал тогда мой отец, – сиди спокойно, любимая. Все скоро кончится. Просто позволь им взять то, за чем они пришли, и мы сможем отправиться домой. – Он посмотрел мне в глаза. – Все в порядке, милая. Все будет хорошо.