Дури еще хватает - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Фрай cтр.№ 77

Фанфары, государственный гимн, я выхожу на сцену и произношу приветственную речь. Говорю о Благотворительном фонде кино и телевидения и его «работе». Принимают речь вроде бы хорошо. Затем меня проводят на мое место в королевской ложе, я смотрю фильм, который мне, должен сказать, понравился. Он очень старательно выписан, но хуже от этого не стал. Интеллигентный и, по большей части, гуманный, с лучшей, попросту говоря, детской ролью, какую я когда-либо видел. По-настоящему блестящий мальчишка Ник Стал {138}, совершенно замечательный, ничем не хуже Джоди Ф. в «Таксисте» {139}. Ну и Мел Гибсон — прекрасная игра, хорошая режиссура. Фильм не из великих, не культовый, но достойный: им можно гордиться.

Едва все закончилось, как меня погнали вниз, на встречу с П. У. Он повел себя совершенно по-приятельски, спросил: «Вы ведь сами написали речь, верно?» «Верно, сэр», — ответил я. Он: «Мел Гибсон спросил у меня, сами ли вы ее написали, и я гневно ответил: конечно сам!» Я представил его Алисе Фэй, они поговорили немного о Клизе и «Франкенштейне».

После того как ЕКВ удалился, мы отправились машиной на прием в «Планете Голливуд». Выпили водочки, затем поехали в «Плющ» поужинать. Честно говоря, приемы в «Планете Г». ужасны. Поужинали хорошо. Поговорили. Алиса Фэй сказала, что мои короткие сочинения нравятся ей (и Джону) больше, чем мои же романы. Меня это сильно уязвило. Я чувствовал, что «Лжец» из тех вещей, которые должны не нравиться Клизу, поскольку, несмотря на его комический гений, а может, и по причине оного Джон не понимает одной глубокой истины: комические вещи гораздо серьезнее серьезных. Серьезнее и правдивее. Такова плата за его комедиантство, и она же отражается в его нелепо завышенной оценке абстрактных спиритуалистских писаний наподобие «Тибетской книги мертвых», сочинений Гурджиева, Коэльо и прочего вздора. Если бы он почитал настоящих мистиков наподобие автора «Облака незнания» или матери Юлианы, то знал бы, что абстракция и витающее в облаках мышление чужды подлинной духовности. Я попытался внушить кое-что из этого Алисе. Не знаю, многое ли она поняла. Однако на себя я разозлился — за эту самую уязвленность. Лег поздновато.

Среда, 17 ноября 1993

Какой странный день. Начался он рано. До ужаса. Начался с «Большого завтрака» на «Канале‑4». Я согласился прийти на него, чтобы помочь раскрутке «Перудо». Космо Фрай попросил, а я, бесхарактерный болван, согласился. По пути туда пребывал в брюзгливом настроении… черт бы их всех… Чтоб тебя! К тому же я знал, что, когда все закончится, мне придется запрыгивать в другую машину и лететь аж в Уондзуорт, чтобы снова позировать Мэгги.

Впрочем, когда я приехал, лихорадочная и дружеская атмосфера программы вмиг развеяла мою омраченность. Я поиграл в «Перудо» с ведущим Крисом Эвансом. Дал «Совет шоумена» насчет того, как говорить на холоде, не пуская пар изо рта. Весь фокус в том, чтобы посасывать кусочек льда. После этого меня какое-то время показывали сосущим лед. А когда я его вынул, у меня изо рта — естественно — повалил пар. Давно не чувствовал себя таким дураком.

Машине потребовалось всего-навсего пятьдесят минут, чтобы доставить меня к Мэгги. Сеанс получился хороший — наверное, последний в этом году. Мэгги рассказала забавную историю про Марджи Кинмонт, кузину моего школьного друга Патрика Кинмонта. (Боюсь, читатель запутается: Мэгги, Марджи…) С Марджи я не так давно сидел на ленче у Ферди Фэрфакса [152] , оказывается, она вместе с Дон Френч снимает некий документальный фильм, цель которого в том, чтобы показать, как чудесно быть толстушкой. Он должен помочь Дон в продаже ее коллекции одежды для крупногабаритных женщин и заодно продвинуть идею, что избыточный вес не следует считать проклятьем. У Патрика случилась по этому поводу размолвка с Марджи: он решился высказать мнение, что полнота не так уж и желательна, и привел несколько причин, по которым мы обычно находим ее неприятной как в себе, так и в других. Марджи и слышать ничего из этого не пожелала, осыпав его стандартными аргументами в духе «проблему полноты выдумали феминистки». Но это все к слову. Вчера Марджи позвонила Мэгги и спросила, не позволит ли Мэгги Х. снять ее для этого толстоментального фильма пишущей портрет Дон.

Мэгги — художница и вообще человек своеобразный — ответила, что а) работая, она никогда не позволяет камерам снимать что-либо поверх ее плеча и б) женщин она обычно пишет ню, а Дон это вряд ли устроит, ведь так? Поначалу Марджи К. только мычала и ахала, а потом спросила: ню? М-м, это голыми, что ли? Ну, сказала Мэгги, неосмотрительно возжелавшая искоренить всяческое ханжество, ведь ваша идея состоит в том, чтобы восславить плоть во всем ее изобилии, не так ли? Марджи К. только заикала от смущения. Бедная старушка Дон: если она откажется позировать голышом, выставив напоказ свой растекающийся, точно лава, живот, получится, что она вовсе не верит в то, что говорит. А с другой стороны, винить ее за то, что она предпочитает выходить на люди одетой, тоже нельзя, верно?

Я, далеко не такой красивый, как Дон, также не стал раздеваться, позируя Мэгги, и наш четырехчасовой сеанс прошел весело и увлекательно.

В час дня я, опять же машиной, отправился с Ребеккой Солт в турне по городу, имевшее целью подписывание книг. Ну и неделька.

Первым портом захода стал магазин «Уотерстоунс» на Чаринг-Кросс-роуд. Изрядная очередь, сумасшедших не так уж и много, все вполне дружелюбны. Оттуда мы перешли через улицу в «Букс et cetera», где я подписал книги, только еще предназначенные для продажи. Оттуда на Пиккадилли, в «Хатчардз», — то же самое. Сейчас «Пресс-папье» числится в «Хатчардзе» главным лидером продаж, что довольно приятно. Затем мы отправились на Стрэнд: там стоит книжный магазин, в котором я должен буду подписывать книги начиная с 5.00. Поскольку времени было 4.00, Ребекка и присоединившаяся к нам Линн Дрю из «Мандарина» предложили зайти в «Уолдорф» и выпить чаю. Они уже заказали там столик, зная, что у нас будет часовой перерыв. Я втайне обозлился: они могли бы рассчитать время получше или распорядок магазинов выбрать другой. Почему было не сделать последним «Хатчардз», от которого я мог бы пешком добраться до дома? Эхе-хе.

Столик, как ни странно, оказался на шестерых. «Ха-ха, — подумал я. — Какой-то подвох». И удивленно осведомился: «А это наш столик?» «Ну, никогда же не знаешь, кто может тебе подвернуться во время чаепития в “Уолдорфе”», — ответила Ребекка. Тут явно что-то заваривается, рассудил я. И точно, вдруг ни с того ни с сего появился Джон Поттер, capo di tutti capi [153] «Рид Букс». А за ним — Элен Фрейзер из «Хейнеманна» и Анджела, главный редактор. Так-так-так.