Тайный агент Ее Величества - читать онлайн книгу. Автор: Алла Бегунова cтр.№ 15

Впрочем, Екатерина Алексеевна в том особенно и не нуждалась. Она давно составила себе мнение о молодом хане крымском, одобряла его реформы, финансировала их на протяжении пяти лет. Кроме того, о положении в Крыму ей регулярно докладывал статс-секретарь Турчанинов. Он подготавливал свои рапорты на основании донесений тех «конфидентов», что секретная канцелярия Ее Величества имела на полуострове и в Северном Причерноморье…

Конечно, Флора своими чувствами владела вполне и скрыть их за вежливой улыбкой могла. Но все же изменения, произошедшие с Шахин-Гиреем за эти два года, бросались в глаза и вызвали у нее искреннее сочувствие к повелителю крымских татар. Первый раз она увидела щеголя, будто бы час назад покинувшего какой-нибудь великосветский салон в Петербурге, красивого, стройного, уверенного в себе, озабоченного только своей внешностью. Ныне стоял перед ней человек, переживший какое-то несчастье и им чрезвычайно угнетенный, вялый, обрюзгший, небрежно одетый. Правда, на мизинце правой руки у него по-прежнему сверкал золотой перстень с крупным рубином, на мизинце левой руки — перстень с таким же большим изумрудом.

Их дальнейшая беседа касалась в основном главного события — отъезда хана в крепость Петровскую. Шахин-Гирей оживленно говорил о своих планах. Вдруг, глядя на Аржанову, он спросил, придет ли она на его придворный праздник, который хан хочет устроить здесь, так сказать, на прощание.

Веселитский насторожился.

Ни о каком придворном празднике он доселе не слышал. Наоборот, Шахин-Гирей вечно жаловался ему на свою несчастную жизнь в Керчи и мечтал вырваться отсюда поскорее. А теперь вознамерился проводить праздник. Где, в каком месте? На какие деньги? Для каких людей?

У правителя был свой ответ на вопросы посланника.

Юсуп-бей из рода Яшлав, верный его сторонник, владеет не только городской усадьбой, но и обширным загородным имением с домом, садом, виноградником. Оно расположено в трех верстах от Ени-Кале, совсем рядом с деревней Коп-Кыпчак, в живописной долине. Престарелый татарский вельможа не раз приглашал Шахин-Гирея посетить его имение. Печальные обстоятельства мешали принять приглашение. Но сегодня, как правильно заметил господин посланник, все изменилось. К тому же начинается сбор винограда. Праздник получится не слишком дорогим, но торжественным. На него придут те, кто своими трудами и заботами оберегал и поддерживал правителя в его изгнания.

Действительный статский советник быстро переглянулся с Флорой. Пожалуй, в предложении хана все-таки содержалось что-то полезное. О придворном празднике заговорят. Он может стать своеобразным знаком для всех последователей «русской партии» в Крыму: дело сдвинулось с мертвой точки, готовьтесь к последней схватке, друзья, победа — не за горами.

Им хватило двадцати минут, чтоб обсудить детали действа. Праздник, или скорее придворный раут, то есть прием монархом своих подданных: здешних беев и мурз и почетных гостей — офицеров с российских военных кораблей, частей гарнизона и сотрудников дипломатической миссии — они назначили на седьмое сентября, за день перед отъездом. Деньги на освещение сада и музыкантов давал Веселитский из казенных сумм. Угощение, весьма простое: фрукты, сладости, напитки — брал на себя светлейший хан. Юсуп-бей пока ничего не знал об этом, но Шахин-Гирей уверял, будто против воли повелителя тот никогда не пойдет.

Расставаясь, они сердечно улыбались друг другу.

Едва ли чрезвычайный посланник и вдова подполковника догадывались, что Шахин-Гирей придумал все это прямо здесь и исключительно из-за русской путешественницы. Она невольно напомнила правителю то восхитительное время в Санкт-Петербурге — примерно десять лет тому назад? — когда он был гостем Екатерины Второй. Наследник крымского престола привлекал к себе всеобщее внимание на балах в Зимнем дворце, кутил в обществе офицеров лейб-гвардии Преображенского полка, любезничал в салонах столичной знати с великосветскими дамами.

О, какие это были женщины!

Божественно-обворожительные, свободные, веселые. Они грациозно танцевали менуэт, блистая обнаженными плечами, легко цитировали стихи Петрарки, со знанием дела обсуждали последние политические новости из Европы. Ни одна из них не стала его любовницей. Но разве только наслаждения плоти могут волновать сердце истинного поэта?..

Веселитский проводил именитого гостя до кареты, вернувшись на веранду, он нашел Аржанову уже сидящей за столиком под кипарисами. Парфентий, который симпатизировал прекрасной посетительнице с первого ее визита, сейчас подавал вдове подполковника на китайском сервизе с сусальным золотом угощение: кофе по-турецки, сливки, мед, абрикосовое варенье и восточные сладости — халву и рахат-лукум. Действительный статский советник сел за стол напротив Флоры и вздохнул.

— Иногда мне очень жаль светлейшего хана, — сказала Анастасия и положила в рот засахаренную ярко-оранжевую половинку абрикоса.

— А вот мне нисколько, — жестко ответил Петр Петрович.

— Почему?

Дипломат долго молчал, ожидая, пока камердинер наполнит и его чашку горячим кофе, добавит туда сливки. Затем он растворил в чашке две десертных ложки меда, тщательно перемешал и попробовал. Напиток получился вкусным.

— Молодой хан крымский часто пренебрегал моими советами, — заговорил Веселитский. — Но у него самого нет ни воли, ни сил, чтобы держать ситуацию в стране под контролем. Теперь он перекладывает ответственность за случившееся на мои плечи. Государыня мною недовольна.

— Откуда вы знаете?

— Я получил высочайший указ о переводе из Крыма в Киев.

— Просто обстоятельства изменились.

— И что в них нового, по-вашему?

— Вы же сказали: Шахин-Гирей больше не может управлять государством.

— Да, — подтвердил Веселитский.

— Ныне это очевидно многим, — продолжала Анастасия. — Светлейший князь Потемкин получил несколько конфиденциальных посланий из Крыма. Их написали знатные, влиятельные представители «русской партии». Они тоже низко оценивают возможности правителя и выражают горячее желание немедленно передать Крымское ханство под скипетр Самодержицы Всероссийской. Согласитесь, предложение весьма заманчивое и интересное…

Петр Петрович слушал Аржанову внимательно. Бесспорно, она приехала сюда с какими-то особыми инструкциями секретной канцелярии Ее Величества, заметно отличающимися от тех, что были даны ему два года назад. Конечно, время идет. Кроме того, он — лицо официальное, дипломатическое. Он — всегда на виду, всегда рядом со светлейшим ханом. Может быть, от того крымско-татарские вельможи к нему и не обратились. Они не верили в его объективность. Но кто эти люди? Почему их письмам придали вдруг такое серьезное значение в Петербурге?

Анастасия уклонилась от прямого ответа. От Потемкина она знала, что на полуострове «много затруднений произошло от трактований политических господина Веселитского» [13] . Однако никто не уполномачивал ее рассказывать подобные вещи действительному статскому советнику. Ей предписывалось лишь встретиться с ним и с Шахин-Гиреем, рассмотреть их отношения хотя бы поверхностно и о том сообщить в столицу. Затем чрезвычайный посланник и полномочный министр, покидая Керчь, должен был передать Флоре адреса и выходы на своих наиболее надежных «конфидентов» в Гёзлёве, Ак-Мечети, Эски-Крыму и Карасу-базаре.