Зоопарк в моей квартире - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Сергеев cтр.№ 3

И всё же утром Сима немного поела, потом осторожно переступила порог дома. Весь день она вновь просидела на террасе, с тревожным любопытством рассматривая всё окружающее. Несколько раз она подходила к ступеням, принюхивалась к цветам; к одному принюхалась, а цветком оказалась… бабочка — она взлетела, а Сима озадаченно проводила её взглядом. В другой раз на перила террасы опустилась стрекоза; Сима потянулась к ней, чтобы получше разглядеть диковинное существо, но стрекоза оторвалась от перил, зависла над головой Симы и так громко застрепетала, что Сима испуганно попятилась.

Из всех насекомых Сима знала лишь мух, но над террасой, кроме обычных, домашних мух, вились и большие, с металлическим блеском, да ещё осы и шмели, которые угрожающе жужжали, так что Симе всё время приходилось быть начеку. На всякий случай она держалась поближе к двери, чтобы в случае чего спрятаться в доме (погода стояла жаркая, и писатель даже на ночь не закрывал не только окна, но и дверь).

На третий день Сима отважилась спуститься с террасы и пройтись до сарая. Первой, кого она встретила, была лягушка… Сима долго пялилась на пучеглазую особу, даже попыталась потрогать её лапой, но не тут-то было! — лягушка сделала такой прыжок, что Сима от страха отскочила в сторону. Затем она понюхала одуванчик, после чего долго чихала и трясла головой, стряхивая пух. Она уже подошла к сараю, как вдруг где-то в ветвях берёзы оглушительно затрещала сорока, подлетела к Симе и чуть не клюнула её в хвост — Сима еле увернулась и прыжками бросилась в дом.

В доме Сима чувствовала себя в безопасности. Она довольно быстро обследовала все закутки жилища, даже забралась по крутой лестнице на второй этаж, где работал писатель.

Когда она впервые появилась в рабочем кабинете, Анатолий Анатольевич воскликнул:

— Это кто ко мне пожаловал?! Сима, заходи, заходи, дорогая! Я вижу, ты смелая бабуся — залезла так высоко… Ну что скажешь, подружка? Как тебе наша обитель? А как участок? Это встреча с прекрасным, верно?

Но на первом этаже Симе нравилось больше. И потому, что там стояла широкая тахта — на ней всегда можно было подремать, и потому, что с комнатой соседствовала кухня со множеством приятных запахов, а под столом стояли её, Симины, миски: одна с едой, другая с водой..

Спустя неделю Сима более-менее ознакомилась с участком: обошла вокруг дома и сарая, и на углах строений оставила метки — покорябала доски когтями. Особенно ей понравился солнечный пятачок у забора, где росли высокие спутанные травы. Именно там Сима увидела первого кузнечика и первую ящерку.

Кузнечик привёл её в особо приподнятое настроение. Он стрекотал в траве и так увлёкся своей музыкой, что подпустил Симу на расстояние вытянутой лапы. Некоторое время она разглядывала зелёного крылатого музыканта, потом всё же решила его поймать, но промахнулась — кузнечик взвился в воздух и, перелетев через Симу, словно посмеиваясь над ней, застрекотал у неё за спиной. Сима немного разозлилась и снова попыталась поймать музыканта, но у неё опять ничего не получилось. Так продолжалось до тех пор, пока Симе не надоела эта чехарда.

Ящерку Сима увидела на следующий день — она неподвижно грелась на горячем от солнца камне. Увидев её — красивую, изящную, Сима прямо-таки воспламенилась; внезапно в ней проснулся азарт охотника — изловчившись, она прыгнула и цапнула хвостатое существо. Но произошло нечто поразительное — в Симиных лапах остался только виляющий хвост, а сама ящерка исчезла.

И всё же свой первый трофей Сима принесла в дом и, желая им похвастаться, положила у ног писателя. Но Анатолий Анатольевич не только её не похвалил, но ещё и отругал:

— Этого ещё, Сима, нам не хватало! Ты — домашняя, интеллигентная кошка или дикая зверюга? Тебе что, есть нечего? Вон в миске каша с печёнкой! Так что утихомирь инстинкты своих предков и больше не трогай замечательных животных, иначе посажу тебя на поводок.

Больше писатель не видел Симу с добычей, но, естественно, не потому, что ей стало жалко «замечательных животных» или она испугалась поводка — просто-напросто эти самые животные почувствовали появление хищника на участке и стали более осмотрительными.

С каждым днём Сима всё больше изучала участок. Через месяц она уже настолько освоилась в новой обстановке, что почувствовала себя хозяйкой огромных владений, вот только за калитку не решалась выходить — по улице время от времени пробегали собаки. Сима заметно похудела, помолодела, от её прежней вялости не осталось и следа, а в её прежде тусклых глазах появились горящие искорки.

Теперь по утрам, после завтрака, Анатолий Анатольевич поднимался в свой кабинет, а Сима выскакивала на террасу, щурясь от солнца, потягивалась и совершала резвую пробежку вдоль забора, при этом перепрыгивала через корни деревьев и упавшие ветви. Как-то, заметив эти прыжки, Анатолий Анатольевич удивился:

— Ого! Я вижу, Сима, твои спортивные достижения растут день ото дня. Если дело так пойдёт и дальше, станешь мировой рекордсменкой среди кошек преклонного возраста.

После пробежки Сима обследовала что-нибудь ещё не изведанное на участке; это могла быть поленница дров, бочка с водой или тёмное пространство под сараем, или какой-нибудь раскидистый куст, или вьюнок с пахучими цветками-граммофонами — на том неухоженном, заросшем участке было много всякого заслуживающего внимания кошки.

В жаркий полдень Сима обычно отсиживалась в доме — там было прохладней. Чаще всего она отдыхала после бурно проведённой первой половины дня, а если писатель готовил обед, то тёрлась о его ноги, теребила лапами и нетерпеливо мяукала, а иногда вдруг ни с того ни с сего затевала игру с его ботинками — пыталась вытащить из них шнурки. И опять Анатолий Анатольевич удивлялся:

— Похоже, Сима, у тебя началась вторая молодость! Или ты, как некоторые старички, впала в детство?

А по вечерам, после ужина, Сима с писателем слушали по радио музыку. Анатолий Анатольевич включал приёмник, усаживался в кресло и закуривал трубку. Сима впрыгивала к нему на колени, устраивалась поудобней и под музыку и поглаживания Анатолия Анатольевича тихо мурлыкала.

— Ну вот, Сима, и закончился ещё один день, — вздыхал Анатолий Анатольевич. — И поработал я, доложу тебе, вполне плодотворно… И ты, судя по твоему виду, насыщенно провела время. Теперь мы имеем полное право на отдых, как ты считаешь?

В те вечерние часы Сима была просто счастлива. Во-первых, радиоприёмник ей нравился гораздо больше телевизора хозяев — в телеящике всё время что-то мелькало, кто-то постоянно тараторил; а из маленькой коробки писателя лились умиротворяющие звуки. Во-вторых, в отличие от хозяев, которые всегда говорили много и громко и только между собой, Анатолий Анатольевич говорил мало и тихо и только с ней, с Симой. Да что там! Даже дым от трубки писателя был более ароматный, чем дым от сигарет хозяина.

В свою очередь Анатолий Анатольевич в те вечерние часы был счастлив потому, что испытывал приятную усталость после интенсивной работы; и потому, что впервые за долгие годы мог с кем-то поговорить перед сном; и потому, что убаюкивающее мурлыкание Симы, как ничто другое, снимало дневное напряжение.