Огненный шторм - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Янковский cтр.№ 4

– Но вы же помните… – начал Президент.

– Да. Все помню. Там мне досталось не только это, – я ткнул в орден Суворова второй степени на своей груди, – но и это, – отдернув правый рукав кителя, я показал большой шрам на запястье.

Его я тоже получил в том сражении. Мне удалось вывести свою станцию целой только потому, что в самом начале сражения к нам пристыковался поврежденный авианосец, и на нем было сотни полторы истребителей. Мы быстро подняли их и дали отпор вситам. Одним из истребителей управлял я. Они атаковали каждую станцию всеми силами. Наша станция была одной из первых. Но полторы сотни истребителей отразили удар, и вситы вынуждены были отступить. Мы потеряли более ста тридцати самолетов, а противник – более шестисот. Мне тогда не очень повезло. Моя машина попала под перекрестный огонь зенитной артиллерии станции, наших самолетов и истребителей вситов. Двигатель вышел из строя. Только по счастливой случайности мне удалось направить машину на вторую посадочную палубу авианосца, прорвавшись сквозь силовой экран. Именно тогда стальной штырь диаметром около трех сантиметров пробил насквозь запястье правой руки. В бою боль просто не чувствовалась. После этого сражения мне в течение двух месяцев восстанавливали кость буквально с нуля. Держать пистолет в правой руке я смог только через год.

– Мы вновь рискнем? – спросил Фомин.

– Да, рискнем. В этой битве будет решаться судьба Федерации, будущее человечества. Если мы проиграем, то противник меньше чем через сутки будет здесь, в Москве.

– А Заслон?

– Войска Заслона не смогут удержать столько кораблей. Заслон создавался для защиты Солнечной системы от пиратских рейдов. Но удержать скоординированное нападение им не под силу. Ладно, мы отвлеклись. Сколько у нас станций? Что-то мне подсказывает, что вы можете ответить на этот вопрос, товарищ Тимофеев.

По лицам некоторых офицеров проскользнула легкая улыбка. Тимофеев действительно отвечал за боевые станции как за элемент гарнизонных войск.

– У нас четыре тысячи станций. Две тысячи двести станций гарнизонного класса, девятьсот станций второго боевого класса и семьсот – первого.

– Но это не дает четыре тысячи, – с металлом в голосе произнес я.

– Да, – Тимофеев старался не смотреть на меня. – У нас еще две сотни станций класса «Космическая Заря». Но мы же не станем применять в этом сражении такое оружие?

Я понял, о чем он. Станции «Космическая Заря» создавались как ответ на таранные корабли. Они способны на концентрацию луча лазера главного калибра в десятки раз мощнее таранов. И могли произвести не один выстрел.

– Мы бросим в бой все, что у нас есть, товарищ генерал-лейтенант, – я развернулся к доске. – Станции будут расположены позади линейных эскадр. В нужный момент линейные эскадры отступят и откроют линию огня станциям «Космическая Заря». Их удар должен пробить бреши в обороне противника. После этого вперед пойдут боевые станции первого и второго классов. Гарнизонные станции, как неприспособленные к нападению, останутся в тылу, чтобы выполнять свои основные функции: ремонт кораблей, прием раненых, обеспечение боеприпасами. Таков мой план. Другие мнения, вопросы, предложения имеются?

– Товарищ маршал, – опять спросил Фомин, – а если они не пустят вперед фобосианцев и «реформаторов»? Если тараны пойдут в самом начале?

– Вряд ли. Но если даже и так, то мы будем вынуждены принять бой. Авиация остается в главном резерве, и при таком раскладе ее нужно будет сберечь любой ценой. Если фобосианцы атакуют в конце сражения, с ними придется бороться исключительно самолетам, потому что от других сил у нас мало что останется. Еще вопросы?

– Разрешите! – негромко произнес Свердлов. – Каждый десантный корабль способен взять на борт дополнительно по две тысячи человек. Если снять с других кораблей десанты, которые составляют по десять процентов от каждого экипажа, то мы получим…

Свердлов не договорил. Его голос был заглушен репликами других офицеров. Им явно пришлось не по душе предложение Свердлова. Всем было ясно, что, осуществив это, мы оставим остальные корабли беззащитными перед абордажем. Именно этим была вызвана такая бурная реакция.

– Тихо! – повысил голос я. Все сразу замолчали. – Мы не курсанты! А тут не полковой клуб! Имейте уважение! Прежде всего, к самим себе, – я сел на место. – Товарищ Зайцев, как вы расцениваете предложение?

– Плохо, – негромко, но весомо произнес генерал. – Если дойдет до абордажных схваток, что неизбежно в таких масштабных сражениях, кто будет отстаивать наши корабли? Мои подчиненные дерутся не хуже десантников, – я заметил, как сверкнул глазами Свердлов при этих словах. Сказывалась давняя неприязнь между космофлотчиками и десантниками. – Но им придется для этого отвлекаться от управления. А это значит фактически обрекать корабль на гибель.

– Согласен, – сказал я. – И можете не испепелять глазами товарища Зайцева, товарищ Свердлов. Все правильно. Десять процентов десанта на каждом корабле Федерации – это не роскошь, а необходимость.

20:38:01

– Итак, товарищи офицеры, думаю, окончательный план утвержден, – подвел итог Президент. – На время сражения Ставка верховного командования переносится на станцию «Космическая Заря». Когда станция прибудет на Лунную базу, вас известят. Всем быть на базе завтра в шестнадцать часов по московскому времени. Совет окончен. Прошу всех встать.

Мы поднялись, и грянули мощные звуки гимна Федерации. Этому гимну было больше тысячи лет. Он остался от старой, Российской Федерации. Музыка была та же, хотя слова несколько изменены.

– До свидания, товарищи офицеры, – сказал Президент, когда отзвучал гимн. – Наша сила в единстве! – Суворов произнес девиз армии Федерации.

– До конца вечности! – четко ответили мы. Это была своего рода клятва верности Родине и друг другу. Какими бы ни были личные отношения между нами, интересы Федерации ставились превыше всего.

Президент вышел. По уставу мы могли еще остаться и выяснить для себя детали плана, если существовала необходимость, но у меня были другие намерения. Я попрощался со всеми. Пожимая руку Зайцеву, я услышал, как он тихо произнес:

– Спасибо.

– Да не стоит. Дай волю Свердлову, он и техников в десант отправит.

– Все равно. Я твой должник. И учти: я всегда отдаю долги.

– Ладно, учту, – усмехнувшись, я похлопал его по плечу и вышел.

На крыше меня дожидалась моя машина. Обычный армейский четырехместный вездеход «Лань». Мельком я посмотрел на машины других командующих – спортивные с дублированными антигравитационными установками, специальные броневики, которые, было видно, изготовлены на заказ, коллекционные модели почти полутысячелетней давности. Не понимал я всей этой роскоши, наверное, потому, что, став маршалом, в душе оставался старшим сержантом. И суровую военную простоту предпочитаю всему остальному.

«Лань» поднялась в воздух, когда я, потянув штурвал, прогрел антигравы. Включилась ориентировка на Лунную базу. Загерметизировались двери, машина перешла на внутренние резервы воздуха. В задней части кузова открылись сопла ракетных ускорителей, и на приборной доске загорелась надпись «Готовность к выходу в космос». Я перевел управление на автопилот, и «Лань» понесла меня к Лунной базе.