Грета Гарбо. Исповедь падшего ангела - читать онлайн книгу. Автор: Софья Бенуа cтр.№ 9

Сесиль с неимоверным упорством старался пробиться в высшее общество. Он обивал пороги издательств в надежде получить заказ на оформление обложки книги. Иногда удавалось получить заказ. Однажды он даже сопровождал двух женщин-редакторов из «Вога» во время их путешествия в Венецию; там впервые юноше открылся блистательный мир, в который он так жаждал пробиться.

Он уже не единожды лицезрел сильных и великих или просто самых красивых мира сего. В «Лидо» он имел возможность видеть леди Диану Купер; завел шапочное знакомство с баронетом де Майером, делавшим снимки для модных журналов; сумел представиться и показать свои работы Сергею Дягилеву. Однако его личный успех был еще далеко.

Переломный момент для Битона наступил в конце 1926 года, когда случай свел его с «весьма изобретательным молодым человеком, красавцем-эстетом с внешностью Адониса» Стивеном Тенантом. Этот авантюрист с обширными связями ввел нового друга в мир, о котором тот грезил. «Настойчивость, с какой Сесиль сам добивался для себя признания, не ускользнула от внимания Стивена и его окружения – им было прекрасно известно, кто такой Битон, и они с радостью приняли его в свой круг. В некотором роде он стал для них новой забавой. Вскоре каждая молодая шикарная лондонская дама желала получить сделанный Сесилем портрет, а «Вог» был только рад поместить эти творения на своих страницах. Сесиль нажил себе еще более весомый капитал на своем успехе, устраивая всевозможные выставки. Когда Битон почувствовал, что Лондон уже лежит у его ног, то решил, что пора отправиться на покорение Нового Света».

* * *

Будучи в Нью-Йорке, Сесиль Битон на вечеринке, устроенной Мюриэл Дрейпер, впервые познакомился с Мерседес де Акостой. Это была обычная вечеринка и обычная, привычная для подобного общества публика: «несколько лесбиянок да одаренных молодых людей». 13 декабря 1928 года Мерседес ушла с вечеринки в обществе Битона.

Как позднее вспоминал сам фотограф, «Мерседес была очаровательна, без умолку болтая своим хрипловатым голосом. Было в ней нечто мужеподобное, однако она была очаровательна, добра, умна, интересна, и я знал, что в Нью-Йорке она станет одним из моих близких друзей».

Что такое «близкий нью-йоркский друг» в пору безграничной свободы отношений, мы уже знаем… И ведь действительно Мерседес до конца своих дней оставалась дружна с Сесилем.

По воспоминаниям Мерседес, Сесиль Битон в ту пору покорения им Америки был «ужасно худощавым и стройным. Он чем-то напоминал покачивающуюся на ветру тростинку или иву, отчего создавалось впечатление какой-то особой хрупкости… Сесиль и несколько других молодых людей довели эту моду едва ли не до произведения искусства». Так мы докопались до истоков на анорексичную и почти бесполую моду. Полагаю, истинные психиатры вывели бы формулу подобной навязанной обществу красоты, обнаружив ее начало в дегенеративности, – увядании тела и духа, воспевании самой смерти, разнаряженной в шелка и драгоценности… «Я верю, – говорила Мерседес, – что со временем его книги, картины и фотографии в глазах потомков станут наиболее ярким воплощением нашей эпохи».

Сесиль Битон прочно стал в Голливуде на ноги и только тем и занимался, что беспрестанно фотографировал всевозможных звезд.

В январе 1930 года Сесиль уехал в Палм-Бич, и вскоре он там повстречал Мерседес. Два закадычных друга обрадовались встрече и, как и прежде, принялись сплетничать, получая удовольствие перемывая косточки знакомых и незнакомых людей. Х. Виккерс подтверждает: «Сесиль с удовольствием предался с ней злословию о кошмарном сборище нью-йоркских лесбиянок, он вспоминал: «Мы посмеивались над ними за их занудную верность друг дружке, их серьезность, убожество, бедность и полное отсутствие юмора». Мерседес, как никогда, соответствовала своей удивительной внешности, в которой воистину есть нечто грозное. Что еще более важно, Мерседес, которой еще предстояла та роковая встреча с Гарбо, снабдила Сесиля сногсшибательными слухами о звезде-затворнице: «Мерседес была очаровательна, умна, бесконечно забавна и остроумна. Я рассказал ей голливудские новости, а она мне наговорила всякого о Гарбо, отчего я пришел в неописуемый восторг и едва не купил себе билет назад в Голливуд, чтобы только снова увидеть ее».

Из всех полученных на актрису характеристик, из всех сплетен и разговоров Сесиль понял одно: Гарбо – идеальная женщина, она предельно хороша собой, наделена редкой физической притягательностью и хороша в постели, а к тому же, поговаривают, ей нет равных в умении целоваться. Да, о такой женщине стоит мечтать… И Сесиль мечтал о ней несколько лет, даже тогда, когда жил в Англии.

Впрочем, он не изменял своему принципу: «Мои отношения с мужчинами куда романтичнее, нежели с женщинами». И в прекрасной Гарбо он – как и другие люди подобного дегенеративного склада природы – видел прежде нечто среднее между женщиной и юношей. Вот что он сам записал в своем дневнике еще в октябре 1923 года: «Мое отношение к женщинам следующее – я обожаю танцевать с ними, водить их в театр и на частные просмотры, говорить с ними о нарядах, спектаклях и женщинах, но в действительности мужчины нравятся мне куда больше. Мои отношения с мужчинами всегда были куда более романтичными, нежели с женщинами. Мне ни разу не приходилось любить женщину, и не думаю, что это когда-либо произойдет и я испытаю те же чувства, что и к мужчине. Я действительно ужасный, ужасный гомосексуалист, хотя и пытаюсь изо всех сил не быть им. Я изо всех сил пытаюсь быть хорошим, а не дешевым и омерзительным… ведь насколько приятнее быть нежным и обыкновенным и спать в одной постели, но на этом все кончается. Все остальное мне просто отвратительно, и все-таки это ужасно трудно…»

Еще в годы учебы в Хэрроу Сесиль Битон стал любовником некоего Эдварда Ле Баса. Сесиль позже признавался, что в школе был немного женоподобным и даже пользовался… пудрой и губной помадой. После Хэрроу Сесиль познакомился с Керлом Ленгом. Затем, в Кембридже, Сесиль пережил еще несколько интимных приключений, особенно когда принимал участие в любительских постановках. Он был предметом пристального внимания со стороны гребца по имени Бен Томас и других молодых мужчин. Большинство тех, что были не прочь таким образом развлечься, в конце концов предпочитали жениться на светских барышнях.

Зато в Америке Сесилю выпала возможность пережить первый короткий роман с женщиной. Затем – еще и еще… пока в этот ряд не попала прекраснотелая Гарбо.

В то время, когда шалун Сесиль писал, что «голубые» – «они пугают меня, вселяют в меня отвращение, и я столь живо представляю самого себя во многих из них; а ведь для того, чтобы сбросить с себя это печальное и смехотворное предназначение, требуется всего лишь капля твердости и решительности», фотограф был страстно увлечен любовником своего врага, дизайнера и декоратора Оливера Месселя, – Питером Уотсоном. Как раз во время этой «битвы за любовь» Сесиль Битон впервые встретился с Гарбо.

В Голливуде 20—30-х годов ХХ века лишь узкий круг «причастных» и «посвященных» ведал обо всем, что там творилось, в то время как широкой публике мало что становилось известно. Роман Греты Гарбо и Мерседес де Акоста как раз и был одним из таких загадочных голливудских секретов, о котором официальные представители студии предпочитали ничего не рассказывать.