Мир вечного ливня - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Янковский cтр.№ 46

В общем получалось, что сфера взаимодействия представляла собой некоторое пространство-подпространство, в которое можно было как попасть, так и покинуть его. Вот тут-то я и вспомнил опять о сне в клубе. Теперь, после истории с Михаилом, стало ясно, что Хеберсон соврал насчет ошибки оператора и моего попадания не в тот тренажер. Ведь чем тренажер отличался от сферы взаимодействия? Последствиями ранения или смерти, вот чем! На тренажере хоть умри — ничего не будет. Он для того и создан, чтобы научить новобранцев действовать в непривычных условиях против непривычного противника.

Вот только зачем там вообще воевать? Что сделали Кириллу владельцы рейдеров и плазмоганов? В чем суть конфликта? Этого я тоже не знал, но сейчас меня беспокоило другое — если Рыжий с ребятами не являлись элементами тренажера, то как они попали в сферу взаимодействия? Если по воле Кирилла, то что за стычка произошла между ними и поляками? Поляки ведь точно были людьми Кирилла, они наводили обо мне справки по рации, а потом Хеберсон высказался по этому поводу.

— Так-так… — прошептал я, потирая лоб. — А ведь я знаю, как Рыжий туда попал. Он ведь сам мне сказал об этом. Если бы Хеберсон не задурил мне мозги, я бы раньше вспомнил. Кажется, речь идет о каком-то химическом препарате. Как он назывался? Черт…

В голове вертелось «дурь», «паль» и прочие жаргонные названия наркотиков. Наконец вспомнил.

— «Вонь»! — вырвалось у меня. — Рыжий спросил, зачем жрать «вонь», если нет автомата. И еще говорили, что «вонь» на улицах не продают.

Тогда получалось, что Кирилл такой не один, что есть и другие люди, которых интересует сфера взаимодействия. Только способ попадания в мир вечного ливня у браконьеров другой, чем у Кирилла. Хотя надо дураком быть, чтобы не догадаться! Сам Кирилл как туда попадает? Вот откуда надо было копать!

Я поразился, как же эта мысль не пришла мне раньше. Ведь понятно, что если есть место, из которого можно извлечь прибыль, то оно привлечет всех, кто сможет туда попасть. Всех, кто знает способ.

Однако при всем при этом оставался открытым главный вопрос — что влекло людей в мир вечного ливня, какая выгода? Желание поразвлечься, вроде пейнтбола? Это можно было бы предположить, если бы не последствия. Хорош пейнтбол, когда каждое попадание после пробуждения оборачивается переломами, лишением конечностей или смертью! Тогда уж лучше в бандиты, там за это хоть деньги платят. Или на войну. Там денег поменьше, но, как сказала бы Катя, типа клево и все такое. Родину опять-таки защищать.

Я-то как раз попал в столь необычные сны именно ради денег. Неплохих денег, надо признать. Это понятно, я всю жизнь зарабатывал, рискуя собственной шкурой. Но что привлекло туда пацанов в камуфляже, купленном на ВДНХ? Тоже деньги? Ладно, это еще можно предположить. Допустим, есть другая группировка, где некто, мне неизвестный, выполняет функцию Кирилла — набирает рекрутов и платит им деньги. Но вот самим нанимателям какая выгода? Вот что хотелось понять! Настоящие войны ведутся ради ресурсов. Это в основном. Иногда для престижа, причем все чаще. Хотя, в принципе, чуть ли не любые проблемы можно решить войной, это не самый дешевый, не самый безопасный, но самый очевидный и простой способ. Универсальный.

— Универсальный, — повторил я вслух.

Скользкая, неуловимая мыслишка поселилась у меня в голове. Я попробовал несколько раз за нее ухватиться, но безрезультатно. Осталось лишь ощущение важности того, что мне и Михаилу были выплачены разные суммы. На первый взгляд казалось, что в этом нет ничего удивительного — я бывалый, он молодой, а по опыту и оплата. Но Кириллу-то какая от этого разница? Что молодой, что старый — лишь бы справлялся с поставленной задачей. С задачей мы оба справились не ахти как, но денег получили разное количество. Причем я столько, сколько и было обещано, а Михаилу дали больше, чем обещали, хотя и меньше, чем мне. В этой разнице крылось что-то очень важное. Пришлось порыться в памяти, вспоминая, какая еще информация могла ускользнуть от меня.

— А ведь Кирилл обмолвился, сколько платит Хеберсону, — вспомнил я. — Пять тысяч долларов. Это больше, чем мне, и значительно больше, чем Михаилу. Такая вот получается иерархия.

С одной стороны, иерархия в точности повторяла ту, на основании которой производились выплаты в реальной армии. И вроде бы все нормально. Вроде бы. Начальство получает больше, за выслугу лет тоже доплачивают, а молодым выдают денежное довольствие по минимуму. Но скользкая мыслишка крутилась и крутилась в голове, выдавая яростную работу подсознания и интуиции. Что-то было не так. В конце концов я окончательно запутался и решил об этом не думать. К тому же пора было ехать на встречу с Катей.

На Тверской я расплатился с таксистом и выбрался из машины на мокрый еще асфальт, отражающий свет многочисленных фонарей. Дождик кончился, как по заказу, а в разрывах туч проглядывала чернота ночного неба. Сами же тучи были освещены равномерным желтоватым маревом городских огней, мешающим видеть звезды. Сколько я уже в городе, а к отсутствию звезд никак не могу привыкнуть, среди гор ведь совсем иначе, там они гроздьями висят в прозрачном, как хрусталь, воздухе.

У памятника Пушкину я был в двадцать пятьдесят. Народу вокруг статуи великого русского поэта толклось изрядно — многие москвичи и гости столицы по традиции именно здесь назначали встречи. Мелькнула мысль купить для Кати цветы, и, пользуясь образовавшимся временным зазором, я сбежал по ступенькам в подземный переход.

Выбор цветов в торговых палатках был настолько велик, что у меня глаза разбежались, однако и цены скромными было трудно назвать. С другой стороны, грех жадничать, когда денег еще прилично осталось. Швыряться ими не стоило, но розу купить — почему бы и нет? Я выбрал одну темно-красную, почти черную, на длинном шипастом стебле.

Вернувшись к памятнику, прождал минут десять, высматривая Катю в толпе. Потом еще десять, и еще два раза по десять. Мне не верилось, что она не придет. Ну с какой стати ей морочить мне голову? Не хотела бы встречаться, так и сказала бы. Нет, наверняка просто время не рассчитала.

В детстве мне казалось, что наблюдение за любым процессом оказывает сильное влияние на этот процесс. Ну, например, если глядеть на чайник, то закипит он намного позже, чем если не думать о нем. А вообще уйдешь с кухни, так он не только закипит быстрее, но и успеет выкипеть раньше, чем успеешь вернуться. Потом я прочитал в журнале «Наука и жизнь» про эффект наблюдателя, относящийся к квантовой физике. По молодости суть эффекта я не постиг, но речь там точно шла о том, что наблюдение за частицами как-то влияет на поведение этих частиц. Ну чем не подтверждение моей детской приметы? Конечно, всерьез я об этом не думал, но, когда должно было произойти что-то важное, я старался за процессом не наблюдать, чтобы не повлиять на окончательный результат. Я был уверен, что влияние обязательно будет носить отрицательный характер. Может, и есть особая техника специального наблюдения, заставляющая чайник быстрее вскипать под пристальным взглядом, но, не владея ею, лучше не пробовать. От греха подальше.