Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Филиппов, Михаил Елисеев cтр.№ 41

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного | Автор книги - Владимир Филиппов , Михаил Елисеев

Cтраница 41
читать онлайн книги бесплатно

Однако не со всеми милостиво обошелся Невский. Кое-кому и урок надо было преподать на будущее. Поэтому вожан и чудь, а также местных жителей, которые сражались на стороне немцев и были схвачены с оружием в руках, князь велел казнить. Чтоб неповадно было. По некоторым данным, во время взятия города русскими было убито семьдесят воинов ордена, в том числе «братьев-рыцарей» и «братьев-сариантов», оставленных там для охраны. Скорее всего, под этими данными подразумевались общие потери немцев, включая и их союзников. В том числе и казненных.

Немцы откровенно проспали приход Александра в Новгород. Пока они хлопали ушами и читали псалмы, скорый на действие Ярославич ринулся к Пскову, возвращать утраченные русские земли. Сделать ему это удалось без особой сложности. «Там оставили двух братьев-рыцарей, которым поручили охранять землю, и небольшой отряд немцев. Это обернулось позже им во вред: их господство длилось недолго» (Ливонская рифмованная хроника). Этих самых двух братьев-рыцарей, по одним источникам, Александр изгнал, по другим – взял в плен, а по третьим – казнил. Как говорится, выбирайте на вкус. Хотя насчет казни вряд ли. Александр, как и его отец, ненавидел и орден и немцев, но казнь рыцаря в глазах и того и другого была перебором. Темница – это совсем иное. Кстати, о темнице. Вспомним о судьбе еще одного сидельца.

Псковский князь Ярослав Владимирович, пришедший вместе с немцами, участия в этих событиях уже не принимал, поскольку чуть раньше между ним и его ливонскими родственниками произошел разрыв отношений. Причиной послужила трагедия в семье Ярослава. Его старший сын, повздорив со своей мачехой, второй женой Ярослава, которая была псковитянкой, взял и убил ее. Некоторые историки полагают, будто она ожидала ребенка, а старший сын опасался, что отец передаст свои права на псковские земли новому наследнику. Что само по себе удивительно.

Порвав с ливонцами, Ярослав замирился с новгородским князем Александром. В последний раз он упоминается в летописях в 1245 году как предводитель отряда из Торжка, отражавший нападение литовцев на южные земли Новгорода.

Странную жизнь прожил Ярослав Владимирович. Несчастливую. Несколько раз он вместе с врагами Руси или такими же изгоями, как и он сам, вторгался в русские земли, чинил разор и ковал крамолу, выгодную иноземным соседям. Долго сидел в темнице грозного Ярослава Всеволодовича, своего тезки, как какой-нибудь тать. А жизнь закончил, защищая русские границы от врага. Может, горе сломило? Может, совесть взыграла? Нам не узнать!

Но вернемся к событиям у Пскова.

Александр никогда не прощал врагу ошибок, тем более таких явных. А ведь Псков был крепостью неприступной. Тем же немцам удалось его взять лишь с помощью измены да побив предварительно много бойцов в открытом противостоянии. Александр умудрился вернуть город практически без потерь. Излишняя самонадеянность крестоносцев вышла им же самим боком. Что и зафиксировала Новгородская I летопись: «Поиде князь Олександр с новгородци и с братомь Андреемь и с низовци на Чюдьскую землю на Немци и зая вси пути и до Пльскова; и изгони князь Пльсковъ, пленил немцев и чудь, и сковав, заточил в Новгород, а сам пошел на чудь». Низовцы – это владимиро-суздальская рать князя Ярослава, а под «изгони князь Псков» летописец подразумевает, что Александр, нагрянув нежданно, взял город с ходу, «изгоном».

Воскресенская и I Софийская летописи, а также ряд других, четко и однозначно утверждают, что перед походом на оккупированный немцами Псков по приказу Александра были перекрыты все ведущие в город дороги. Очевидно, что русские дружинники, внезапно ворвавшиеся в городские ворота, устроили среди гарнизона бойню, что и нашло отражение в I Псковской летописи: «Александр князь изби немцев в Плескове и град Плесков избави от безбожных иноплеменник». А чего их было жалеть «безбожных иноплеменников»? Этот ворог был сейчас опаснее монголов. Кочевники пришли и ушли, а эти, если приходили, то оставались навсегда, вгрызаясь в захваченную землю стенами замков и крепостей. Хану Батыю было все равно, в кого ты веришь, хоть в лампочку Ильича, свои религиозные убеждения он не навязывал никому. А эти выворачивали души наизнанку, неся порабощенным народам свет истинной веры. Судьба Пруссии тому яркий пример.

Что же касается самой операции по уничтожению немецкого гарнизона, то она была изящно спланирована и блестяще проведена молодым князем. Псков мягко упал в руки Ярославича, как падает по осени перезрелый плод. Атака была внезапной. Город захватили с налета, пока немцы сладко дремали в своих постелях. Большую помощь при взятии Пскова оказали сами горожане, которые уже нахлебались немецкого господства досыта. Победа была безоговорочной. Белое полотнище ордена с нарисованным во всю ширину черным крестом было сброшено с башни, а закованные в кандалы немцы уныло побрели в Новгород.

А между тем именно захват Пскова мог стать ключевым моментом в противостоянии Руси и Запада. «Если бы Псков был тогда убережен, то это приносило бы сейчас пользу христианству до самого конца света. Это – неудача». Автор Ливонской рифмованной хроники, указав на причину, по которой братья-рыцари потерпели поражение, горько сетовал: «Кто покорил хорошие земли и их плохо занял военной силой, тот заплачет, когда он будет иметь убыток, когда он, очень вероятно, потерпит неудачу».

Заняв Псков, Александр Ярославич церемониться с предателями, изменниками, а также прозападно настроенными элементами не стал. Нравоучения не читал. Обошелся сурово, но справедливо. Ибо кто что заслужил, то и должен получать в итоге. Не стало в городе пятой колонны.

Обустраиваться и пьянствовать, почивая на лаврах, или предаваться иным каким удовольствиям князь Александр во Пскове не стал. Пока немцы не оправились от шока и не были готовы к серьезной схватке, нужно было пользоваться моментом. Князь сам пошел в земли ордена и, перейдя границу, вторгся на территории, принадлежащие крестоносцам. Несомненно, что в этом у него был и свой интерес, ибо еще по старинным договоренностям с Новгородом, территории, захваченные князем в Прибалтике, принадлежали самому Александру, как раньше принадлежали его отцу. Об этом мы уже писали. Пришла пора возвратить и эти земли, обильно политые кровью русских воинов.

Вступив на территорию врага, Александр разоряет ее безжалостно. «И как были на земле (чуди) – пустил полк весь в зажития». Чтобы разозлить противника, а также нанести ему как можно больший экономический урон в кратчайший срок, князь по примеру батюшки распустил полки в «зажития», то есть разрешил им грабить вражескую территорию и обогащаться лично. «И поиде на землю Немецьскую, хотя мьстити кровь крестияньскую» – так сообщает об этом I Софийская летопись. Здесь подход летописца необычен. Он как бы отделяет немцев и их союзников от христиан. Хотя не будем делать далеко идущих выводов. Скорее всего это просто такой речевой оборот автора. Ясно одно. Своими действиями Александр вернул войну на ту территорию, откуда она и пришла, и туда, где ее совсем не ждали. Огонь и меч обрушились на земли ордена, запылали ливонские деревни и села. Теперь уже на землях крестоносцев бушевало пламя войны, и сотни беженцев укрывались от нее за каменными стенами рыцарских замков и Дерпта. Даже высунуть нос за ворота было опасно.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению