Тайны русских волхвов. Чудеса и загадки языческой Руси - читать онлайн книгу. Автор: Александр Асов cтр.№ 41

О языческих, а точнее ведославных, корнях сего духовного течения писал еще Мельников-Печерский: «Они несравненно старее раскола-старообрядства… дохристианские понятия наших предков, языческие воззрения обрусевших народов финского племени… отражались на духе и развитии этих сект…»

Почитание Анастасии-Воскресения древнее не только раскола, но и самого христианства. О том свидетельствует и русский фольклор.

Откроем русские былины – и сразу найдем Настасью Романовну, супругу Дона (или Дуная) Ивановича. Есть и русские баллады о Домне-Настасье, супруге либо дочери князя Романа. За ними же, зная о ключе былинном, разглядим Велеса (иные его ведические имена: Дон и Рамна).

А кто же супруга Дона? По древнейшей, ведической традиции – это Домна, когда она умирает. А в следующем воплощении она же – воскресшая Ася (смотри песни из «Книги Коляды» VI, 3).

Именно она, Ася, – та самая Настенька, что обрела «аленький цветочек» и стала супругою Лесного чуда (Велеса)… А в сказке «Морозко» эта Настенька становится супругою Ивана-царевича, бывшего одно время оборотнем-медведем, и живет она в тереме Деда Мороза…

Вот ее древнее ведическое имя – Ася, она же Настя, прогоняющая ненастье, или иначе Анастасия.

В одной из северных сказок есть и такие удивительные строки: «В полуденную пору выплывает из океана-моря прекрасная Настасья Замориевна в окружении двенадцати служительниц… Затмевает Морская Владычица своей красотою ненаглядной само пресветлое солнышко – и оно смущенно краснеет, склоняясь к закату. Отдает прекрасная свою любовь «христианскому сыну» и воцаряется вместе с ним на Земле, обретшей благо под ее рукою…»

Да, конечно же, она стала и Морской Владычицей. Ибо супруг ее, Дон, – стал Донником, Поддонным царем. И приплыла она из царства Алтынского (то же, что греческая Атлантида), как и ее 12 сестер, Плеян, дочерей Святогора. И она же в греческой традиции – нимфа Астеропа, одна из 12-ти дочерей Атланта, а Дон – суть греческий царь морской Посейдон.

Но у нее множество ликов. Она также суть та самая Настя Зимняя, что ложится зимою снежным покровом, настом, на Мать Сыру Землю. И тогда она сама суть Владычица Зима, супруга Велеса-Морозко и матушка Снегурочки.

А весною она становится Тальницей Святогоровной и вместе с тающим снегом уходит через реки в сине море. Она – владычица вод. Она – благодатный дождь, льющийся с небес. Она – снег, устилающий землю. И она же Настя – прогоняющая ненастье. Она – суть ручьи, стекающиеся в бурные реки. И она – само сине море-океан, вбирающий в себя все воды мира… Зимою она умирает с природою, а весною – воскресает.

Не так давно, в начале XX века, народный поэт Николай Клюев, глубоко проникший в сокровенную русскую традицию, провидел в образе Девы Анастасии грядущее воскрешение Руси, претерпевшей в облике Параскевы Пятницы свою крестную жертву.

Само имя Анастасия в этом своем звучании пришло к нам вместе с христианством от греков. Хоть, конечно, под именем Настя она была известна с более древних времен всем родственным арийским народам.

В греческом языке слово означает «вставание, восстановление, выздоровление, воздвижение». А в новозаветном толковнике оно стало значить также «воскресение из мертвых». Этот символ и образ относится не к христианским легендам или священной истории, а к богословию, унаследовавшему многое из античной традиции.

Православный календарь почитает всего пять раннехристианских мучениц с именем Анастасия, и причем только по именам – о них самих мало что известно. День одной из них, Анастасии Узорешительницы, приходится на 22 декабря, то есть на день зимнего солнцестояния – день, когда солнце «поворачивается к свету», то есть как бы воскресает.

И неслучайно в русской истории символика воскресения всегда сопутствовала имени Анастасии. И в скитах «анастасиевцев» свято верили, что Настасья Карповна, казненная в 1734 году в Санкт-Петербурге на Сытном рынке, затем воскресла в духе.

Можно вспомнить также, что из всей погибшей семьи последнего российского императора более всего легенд сложено о чудесном спасении именно Анастасии.

А теперь обратимся к старым документам, по коим, как по вехам, можно восстановить историю общины «анастасиевцев».

Одно из первых упоминаний о них можно найти еще в «Стоглаве» 1551 года. Тогда войною на последователей Анастасии пошел сам царь Иван Васильевич Грозный. Он обратился со следующим вопросом к собору:

«Да по погостам и по селам ходят… мужики и жонки, и девки и старые бабы, нагия и босыя, волосы отрастив и распустя, трясутся и убиваются, и сказывают, что им являются святые Пятница и Настасья, и велят им, чтобы они заповедали христианам каноны завечати…»

Далее говорится об их пророках, о почитании среды и пятницы, отрицании почитания книг Св. Писания и т. п. И на вопрос: «Что тем нагим и босым, и лживым пророкам путь, чтобы миру не соблазняли?» Собор ответил, чтобы таких прелестников не слушали и от себя отгоняли.

А уже в следующем столетии за те же деяния по принятому Уложению 1641 года полагался костер.

В общинах как ведославных, так и христианских верили, что Анастасия может воскреснуть, возродиться в «пробудившемся», «вновь родившемся» члене общины. И потому Анастасий могло быть несколько.

Так и было в начале XVIII столетия. Не обо всех Анастасиях сохранились сведения. Только о тех, что попали в поле зрения «розыска», т. е. карательных органов: «приказа», «тайной канцелярии». Таковой, к примеру, была московская «богиня» Настасья Зима, носившая прямо ведические имя и родовую фамилию.

Согласно сохранившимся документам «розыска», еретичность ее учения состояла в том, что церковь не признавалась посредником между Богом и человеком. Отвергалось причастие вином, а также последователям Анастасии полагалось «креста на себе не носить, икон не почитать», ибо они суть «человеческое рукоделие», молиться только «духом и истиною» (как тут не вспомнить отрицание «человеческих рукоделий», и не только религиозных символов, но даже детских игрушек, современной сибирской Анастасией).

«Духовный корабль» Настасьи Зимы был открыт в 1717 году. Все члены общины содержались затем в заточении до 1721 года, а потом были разосланы в заключение по окраинным монастырям, и многие на Соловки. Там они все сгинули без следа. Знаем доподлинно только об одном ее сподвижнике? Фоме Иванове, который был посажен в Чудов монастырь? И был в оном сожжен на костре (именно так!), согласно действовавшему тогда Уложению 1641 года, – за богохульство, выразившееся в том, что он посек икону митрополита Алексея.

Более известной в те же годы в Москве была старица Ивановского монастыря Анастасия (до «обретения духа» она именовалась Агафьей Карповной). Явилась она в общине «божьих людей» и почиталась затем всеми «духовными кораблями» Российской империи.

Рассказ о ней необходимо предварить рассказом о самой общине, где явилась эта Анастасия.

Мельников-Печерский рассказывает, что основателем общины за сто лет до того был крестьянин Юрьевецкого уезда Костромской губернии Данила Филиппович. Он жил сразу после раскола, т. е. в XVII столетии, и был объявлен своими учениками, а потом и почти всеми «божьими людьми», – «живым богом». На Данилу, по рассказу Мельникова-Печерского, сходил Дух Святой, явившийся в огненной колеснице в славе своей. По преданию, Данила проповедовал, творил чудеса, возносился в небеса с горы Городины близ города Стародуба на Клязьме. Потому его называли также «стародубским мессией».