Смерч войны - читать онлайн книгу. Автор: Эндрю Робертс cтр.№ 91

Операция «Суперчардж» началась после короткой артподготовки в 1.05 2 ноября. К 6.15 Даремская бригада 50-й пехотной дивизии, шотландские батальоны Сифорта и Камерона и батальон маори из 2-й новозеландской дивизии овладели всеми намеченными объектами, расчистив четырехмильную брешь в обороне Оси за пределы хребта Кидни и почти до самой Рахманской дороги. Затем в брешь пошла 9-я бронетанковая бригада, состоявшая из 3-го гусарского полка [667] , Королевского Уилтширского йоменского полка и Уорвикширского йоменского полка. Когда командир 3-го гусарского полка подполковник сэр Питер Фаркар сказал Монтгомери, что операция «Суперчардж» не что иное, как «самоубийство», Монтгомери не стал возражать, ответив: «Если надо, я соглашусь на стопроцентные потери в живой силе и танках ради прорыва». Фаркар, один из шести баронетов, трижды раненных и награжденных орденом «За боевые заслуги», спокойно воспринял заявление командующего, фактически приказывавшего, по его мнению, всем стать «камикадзе». Позже баронет вспоминал: «Эти слова он больше не произносил» [668] . Вообще-то, подобно Веллингтону, Монтгомери берег солдат, его даже осуждали за чрезмерную осторожность. «Потери в войне неизбежны, — говорил командующий. — Но ненужные потери непростительны» [669] .

Роммель сосредоточил моторизованные и бронетанковые части против австралийцев на севере и помешал действиям Морсхеда у побережья, но его маневр развалил «корсет», в котором немцы держали итальянцев, и создал благоприятные возможности для союзников в итальянском секторе возле хребта Кидни. В 1958 году Монтгомери писал о стремлении Роммеля сковать наступление противника на побережье, чтобы не лишиться дороги: «Он сконцентрировал своих немцев на севере, предоставив итальянцам удерживать южный фланг. И мы нанесли мощный удар на стыке между немцами и итальянцами, в значительной мере сместив его на итальянский сектор» [670] . Монтгомери имел еще одно преимущество: он читал не только письма своего оппонента, но и шифровки «Ультры» и знал, что немцам не хватает и войск, и боеприпасов, и провианта, и, самое главное, горючего. Роммель хотел «вынудить противника остановить натиск», но этому не суждено было случиться. Роммель не совершил ошибок в сражении под Эль-Аламейном, кроме одной: в него не надо было ввязываться. Немцы все еще продолжали контратаковать и организовывать новые оборонительные рубежи. Тем не менее уже 2 ноября генерал Тома убеждал Роммеля: из-за воздушных налетов, нехватки топлива и отсутствия резервов отход к городу Фука неизбежен. Надо готовиться к отступлению.

Круглосуточные бомбардировки уже не прекращались десять дней, а артобстрел в секторе у Рахманской дороги под кодовым названием «Скинфлинт» был настолько интенсивным, что песок пустыни, по воспоминаниям Карвера, превратился в пыль, в которую пехотинцы «проваливались до колен»: «Невозможно было понять, кто и где находиться, где начало и где конец минного поля. От взрывов снарядов поднимались облака пыли, такие же густые, как дымовые завесы. Дальше пятидесяти ярдов мы уже ничего не видели» [671] . Из 187 танков, остававшихся у войск Оси, все, кроме 32, были итальянские, с пушками, которые не могли поражать «шерманы» союзников.

2 ноября неплохой прорыв совершила 9-я бронетанковая бригада Джона Карри, пользуясь темнотой: ночные танковые атаки были редки, и нападающие застали противника врасплох. Однако, как отмечается в одной истории сражения, «наступавшие колонны подвел рассвет»: «Он поднялся у них за спиной до того, как они миновали огневой рубеж противотанковых орудий, и силуэты танков были видны как на полигоне» [672] . Уцелели только 19 из 90 танков, бригада потеряла 270 человек, но уничтожила у Рахманской дороги 35 противотанковых орудий противника. Когда 2-я бронетанковая бригада соединилась с остатками 9-й бригады в противостоянии с 15-й и 21-й танковыми дивизиями Оси, возле холма под названием Телль-эль-Аккакир разгорелось самое крупное танковое сражение африканской войны. Если бы Тома, перенесший сюда свой командный пункт, выиграл эту битву, то не исключено, что войска Оси удерживали бы оборонительные рубежи, уменьшая шансы Монтгомери на успех.

Во время войны и особенно в России немцы обычно уничтожали больше танков, чем их противник, но недостаточно для полной победы. К концу битвы при Аккакире у войск Оси сохранилось только пять боеспособных танков, а у союзников — пятьсот, и Роммелю ничего не оставалось, как отдать приказ об отступлении, чтобы «вывести остатки своей армии» (об этом сразу же стало известно дешифровщикам в Блетчли-Парке). Оно должно было начаться 3 ноября в 13.30.

Однако Гитлер с ним не согласился и выпустил срочный Fuhrerbefehl (фюрерский приказ):

«Германский народ и я лично с твердой верой в надежность вашего руководства и мужество немецко-итальянских войск, сражающихся под вашим командованием, следим за героической борьбой в Египте. В вашем положении не может быть никаких иных мыслей, кроме как о том, чтобы стоять, не сдавать ни пяди земли и бросить в бой каждое орудие, каждого человека. Все возможное было сделано для того, чтобы послать вам средства для продолжения борьбы. Ресурсы вашего противника, несмотря на превосходство, тоже должны быть на исходе. В истории не раз сильные духом одолевали более многочисленные батальоны. Вы должны показать своим войскам, что у них нет другого пути, кроме как к победе или смерти. Адольф Гитлер».

Роммеля ошеломил этот безапелляционный приказ «стоять насмерть». «Фюрер, должно быть, спятил», — сказал он одному штабному офицеру [674] . Позже Роммель писал: «Он требовал невозможного. Даже самый стойкий и преданный солдат может погибнуть под бомбой». Хотя приказ официально был отменен 4 ноября, Африканский корпус начал отвод войск еще накануне вечером. По воспоминаниям Карвера, он не заметил каких-либо признаков исполнения фюрерского распоряжения [675] . Спустя пять дней, 9 ноября, Роммель написал: «Мужество, не оправданное военной необходимостью, — глупость, а принуждаемое командиром — безответственность». Его раздражала «привычка ставки фюрера подчинять интересы военных кампаний интересам пропаганды» [676] . На «безответственные» приказы Гитлера «стоять насмерть» еще в ноябре 1941 года обратил внимание Рундштедт в Ростове, но они вошли в систему в продолжение всей войны, и ставка рассылала их командующим как конфетти, не позволяя им отводить войска для сосредоточения, перегруппировки и улучшения своих оборонительных позиций. Показательно, что Роммель не понес наказания за игнорирование приказа. Любимцу рейха, недавно произведенному в фельдмаршалы, простили его непослушание. Лишь после того как обнаружилась политическая нелояльность Роммеля, когда он выступил за то, чтобы армия арестовала Гитлера, его заставили покончить жизнь самоубийством — 14 октября 1944 года. Его смерть объяснили прежними ранами и устроили ему государственные похороны. Роммель отступил к городу Фука 4 ноября. К этому времени 7-я бронетанковая дивизия обошла его с южного фланга, и солдаты, особенно итальянские пехотинцы, начали массово сдаваться в плен. В тот вечер Монтгомери принимал у себя в палатке и угощал ужином плененного генерала фон Тома — сюжет из войн далекого прошлого. После «собачьей драки», которая действительно длилась двенадцать дней, как и предполагал командующий, Африканский корпус ретировался, забрав с собой столько техники, сколько позволяли угнать запасы горючего. Отступление проходило организованно, хотя немало людей, не имевших транспорта, либо сами сдались, либо их взяли в плен, в том числе 20 000 итальянцев и 10 000 немцев — 29 процентов армии Роммеля (среди них было девять генералов). В отличие от сражений в Европе продолжать борьбу в пустыне было бессмысленно: единственной альтернативой перспективе провести остаток войны в лагере для военнопленных была голодная смерть в песках.