Аватар судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Анна и Сергей Литвиновы cтр.№ 23

– Все равно привози его завтра. Товарищ Сталин человек старый. Если даже убьет меня Картыгин, мне все равно недолго осталось. Но ты ведь понимаешь: если он мне плохо сделает, тебе тоже не жить. – Берия, говорят, тогда тирану в ноги упал, сапожки его стал целовать.

Тут стройный рассказ Зубцова прервал, довольно язвительно, Данилов. Вопросил:

– Откуда вы знаете, что именно так все и было? И какие слова кто говорил?

Не моргнув глазом, отставной полковник ответил:

– Об этом на следствии показывали и Берия, и Абакумов. Последнего, напомню, арестовали летом пятьдесят первого, а Лаврентия Павловича – летом пятьдесят третьего. Впрочем, следственные дела обоих по-прежнему секретны. Я могу продолжать?

– Пожалуйста.

– Делать нечего, назавтра Берия доставил Картыгина к вождю народов. Полковника по возможности привели в норму, загримировали шрамы и раны, оставшиеся от «активных методов следствия». Руки его были скованы наручниками. Конвоир, введя Картыгина в кабинет вождя, держал пистолет у его виска. Процессию замыкал перепуганный Берия. И тут случилось чудо: увидев Сталина, визитер, хоть и не вышел из своего наполовину коматозного состояния, но связно заговорил:

– Товарищ Сталин, спасибо, что приняли меня. Имею сообщить вам сведения чрезвычайной важности.

– Говорите, товарищ Картыгин!

– Пусть они выйдут, – кивнул полковник в сторону конвоира и Берия.

– Идите, – скомандовал им вождь и учитель.

– Но товарищ Сталин, – залебезил Берия, – я не могу гарантировать, что…

– Я сказал тебе: иди! – полыхнули тигриным блеском глаза сатрапа.

Царедворец и конвоир вышли.

Что такого рассказал полковник Сталину, доподлинно неизвестно и поныне. Беседа шла один на один, никаких записей после нее ни первый, ни второй не оставили. Но, во всяком случае, с того дня, если в присутствии вождя народов кто-то из его приближенных заводил разговор о том, что «необходимо проучить империалистов» или «третья мировая война не страшна, зато вся планета станет жить при коммунизме», вождь на полуслове подобные предложения обрывал. И планы СССР воевать в Западной Европе так и остались на бумаге.

А сразу после беседы с лидером страны Картыгин стал прежним. Его кататоническое состояние прошло, словно его и не бывало. Более того, он не помнил ни слова, ни факта из того, что с ним творилось. Не знал он и ничего из того, что докладывал Сталину, – хоть об этом его, разумеется, после визита спрашивали. Но, несмотря на то что все чувства, включая болевые ощущения, вернулись к нему в полном объеме, он так ничего в ходе дальнейшего следствия и не рассказал.

Судьба его печальна: как и майор Ежевихин, он был расстрелян. Слава богу, дела никакого эмгэбэшники не смастерили, шлепнули втихую, в подвале, поэтому семьи обоих не пострадали. Получили не сообщение, что их сын-муж-брат-отец – враг народа, а похоронку с формулировкой: «Погиб при выполнении служебного задания». Вскоре, кстати, был арестован и министр Абакумов, а в пятьдесят четвертом году его казнили.

Данилов прервал повествование Зубцова:

– Откуда известно, о чем несчастный Картыгин со Сталиным беседовал? Почему вы решили, что речь шла о недопустимости ядерной войны? Может, они что-то совсем другое обсуждали?

Полковник в отставке удовлетворенно кивнул, словно предвидел этот вопрос:

– Отраженным светом, так сказать.

– Что вы имеете в виду?

– Дело в том, что советская разведка сообщила, что случай, точь-в‑точь совпадающий с описанным, имел место в США. Ровно в тот же день, когда неопознанный объект появился в воздушном пространстве Советского Союза, до чрезвычайности похожий летательный аппарат (веретенообразная форма, около пятнадцати футов длиной и пяти в поперечнике) возник на территории Америки. Его никто не перехватывал, и он самостоятельно совершил посадку на военном аэродроме в пустыне Невада. А в дальнейшем развитие событий до чрезвычайности напоминало происходившее в СССР – с поправкой на то, что тамошний режим носил все-таки гораздо менее людоедский характер.

К американскому объекту, севшему на военном аэродроме, приблизился майор штатовских ВВС Лоуэлл и так же получил в лоб подобной стальной спицей. Так же, как Картыгин, он впал в аналогичный кататонический ступор и начал настаивать, что он должен немедленно доложить нечто крайне важное высшему руководству страны. Он настаивал именно на встрече с руководством, а не лично с президентом, как будто бы неведомые пришельцы (или кто там его послал) знали различия между Америкой – страной гораздо более демократичной и либеральной – и авторитарным Советским Союзом, где все важные решения принимал единолично Сталин. После тщательного медобследования майора доставили в Вашингтон, где он выступил на заседании объединенного комитета начальников штабов с участием президента Трумэна. Интересно отметить, что в данном случае «рупор» неизвестных сил (как его можно назвать) не возражал, в отличие от Картыгина, чтобы его заслушал коллегиальный орган. Благодаря тому, что выступление Лоуэлла оказалось известно гораздо большей аудитории, данные о том, что было им высказано, достигли, в результате усилий нашей разведки, советской стороны.

Лоуэлл заявил, коротко говоря, следующее. «В данный момент, – сказал он, – его устами говорит не он, офицер воздушного флота США и американец. Он, по сути, является рупором древней и могучей цивилизации. До прямого контакта с ней человечество еще не доросло. Но чтобы сумело дорасти, а не погибнуть, цивилизация эта хочет предупредить человечество в вашем лице об опасности ядерной войны, которая сейчас назрела. В случае прямого военного столкновения Советского Союза и стран Варшавского договора (с одной стороны) и США и НАТО (с другой) погибнет около пятисот миллионов человек, в том числе пять-семь миллионов американцев. Обширные территории, миллионы квадратных миль, в том числе в Америке, подвергнутся радиоактивному заражению и будут непригодны для жизни. Поэтому, во имя существования человечества, мы просим вас: остановитесь. Аналогичное послание направлено премьеру Сталину».

Разумеется, со стороны генералов-адмиралов, заседавших в комитете начальников штабов, и президента в адрес Лоуэлла посыпались вопросы. Что за цивилизация? Где она базируется? Как долго наблюдает за Землей? Но на все эти вопросы Лоуэлл отвечал одинаково: я ничего не знаю. И даже уподобил себя магнитной ленте, на которую кто-то записал информацию – а он в нужное время и в нужном месте ее озвучил.

Лоуэлл, как и Картыгин, после доклада на заседании комитета напрочь забыл все, что с ним происходило, начиная с того момента, как он стал приближаться к странному объекту, севшему на край аэродрома. С его согласия попытались достать из его головы спицу. Операция прошла успешно, однако спустя несколько минут после того, как предмет был вынут из тела и помещен в кювету, он, наподобие «тарелки», самоуничтожился: расплавился сам и расплавил кювету. Лоуэлл после операции быстро восстановился. Ни против него, ни против других очевидцев появления НЛО никаких репрессий не применили. Однако перевели майора на канцелярскую работу и довольно быстро принудили уйти в отставку. И, кроме того, взяли пожизненную подписку о неразглашении всего случившегося. Говорят, «рупор» дожил до преклонных лет и скончался в середине семидесятых.