– Кому не нравится? И почему? – вмешался Данилов.
Зубцов только руками развел:
– У меня есть определенные догадки, но, во‑первых, это лишь догадки, а во‑вторых, долго рассказывать.
– Ладно, раз ответ на вопрос «кто виноват» откладывается, давайте решим другой, не менее важный: что делать?
Варя спросила скорее для проформы. На самом деле в ее голове уже успел сложиться план. Однако в нашем обществе, насквозь маскулинном и антифеминистском даже среди лучших его представителей, полезней для дела, чтобы идеи выдавали мужчины. Она всегда сможет своими вопросами и сомнениями подтолкнуть их в нужную сторону. А фактор времени сейчас решающего значения не имеет. И Варино самолюбие нисколько не пострадает, если мужики не признают ее приоритет. Главное, она сама будет понимать, что генеральная мысль принадлежит ей.
– Надо ехать выручать людей, – предложил Данилов. – Бить во все колокола. Тут какая-то ошибка.
– Боюсь, они, эти вооруженные люди, скоро вернутся, – молвил Зубцов. – Обнаружат, что меня не схватили, и возвратятся специально за лидером, то есть за мной. Так что лучше от этого места держаться подальше. Мне, во всяком случае.
– Вы совершенно правы, господа, – молвила Варя, маскируя свою собственную идею под выдуманную мужчинами. – Надо уезжать отсюда, и как можно скорее. Отсюда – я имею в виду и с берега, и из края. Ничего криминального мы явно не делали. Это чья-то благоглупость, дурацкая инициатива на местах. На всю страну она вряд ли распространяется, а здесь, на юге, мы все равно правды не добьемся, как бы дело ни обстояло. – «А как только мы доберемся до телефона, я позвоню Петренко и заставлю его вмешаться», – подумала Варя про себя, но, разумеется, вслух ничего не сказала.
Ночь продолжалась, однако легчайшие изменения пейзажа свидетельствовали о приближении рассвета. Количество звезд над головой явно уменьшилось, а небо над горами, расположенными на востоке, из антрацитово-черного начало превращаться в сероватое.
Троица спустилась в разоренный лагерь. Данилов и Варя, не сговариваясь, стали паковать вещи. Зубцов, как оказалось, прибыл сюда на своих двоих, поэтому он собрал допотопный рюкзак из брезентухи и зашвырнул его в багажник даниловской машины. Напоследок он заботливо сложил вещи Любы внутри палатки и зашнуровал ее снаружи. «Они скоро вернутся», – проговорил он, словно оправдываясь.
Наконец сели в машину. Варя не стала уступать Зубцову своего «места генеральши» – рядом с водителем, а тот не стал настаивать, расположился сзади. Шлагбаум был открыт, и они выехали на ужасного качества дорогу, ведущую круто в гору. Постепенно начало светать, и в сероватом воздухе все больше и больше расширялся кругозор, все дальше и дальше отступали от тропы деревья.
Когда они выбрались на трассу, ведущую из Энска в сторону Сочи и Краснодара, совсем рассвело.
– Отбивать наших коллег мы не поедем? – еще раз спросил Данилов.
– Они в безопасности и скоро вернутся на базу, – уверенно ответил отставник. – Силовикам был нужен я.
– А что вы такого натворили? – вроде в шутку поинтересовался Алексей, однако не дождался ответа.
Он повернул в сторону от побережья – к Краснодару, Москве.
Машин на дороге было немного. Курортный сезон закончился, и потому на раннеутренней федеральной трассе М4 преобладали фуры и другие грузовые автомобили. Иногда мимо них, с выездом на встречку, проносились отдельные припоздавшие отпускники. «Расшифровывать себя я, разумеется, ни при каких обстоятельствах не могу и не стану», – подумала Варя. А вслух сказала:
– Леша, останови, пожалуйста, на заправке. Страсть как кофе хочется. Да и перекусить не помешает.
– Хорошо, дорогая.
А она про себя прикинула:
– Даже если на колонке не окажется телефона-автомата, стрельну у кого-нибудь сотовый, отзвоню Петренко. Я просто обязана доложить полковнику, что происходит.
Полицейских засад, хоть Краснодарский край ими и славится, на обочинах не наблюдалось. Шесть утра – рановато для гаишников. Но Данилов все равно вел очень аккуратно, лишнего внимания к себе не привлекая. Они благополучно миновали перевалы и спустились на равнинную часть края. Солнце рассиялось над горизонтом, и стало казаться, что ночная облава скоро забудется, как дурной сон.
Тем обидней было, что первый же постовой, встреченный по дороге, поднял перед ними жезл и щеголевато указал на обочину – пожалуйте, мол, москвичи, на проверку. Алексей остановился. Выходить из машины не стал. Полицейский старлей тоже не спешил. Наконец подошел, небрежно козырнул, скороговоркой отрекомендовался. В открытое окно Данилов протянул ему документы. Гаишник даже смотреть не стал, сразу сунул в нагрудный карман гимнастерки.
Заглянул в машину, спросил:
– Кто с вами следует?
Алексей пожал плечами:
– Друзья.
Милиционер молвил:
– Попрошу документики друзей.
Данилов буркнул:
– С какой стати?
Варя успокаивающе положила ему руку на колено. Старлей внушительно проговорил:
– Объявлен план-перехват. Вы обязаны.
Зубцов, дуркуя, выкрикнул с заднего сиденья:
– А если нету у меня при себя паспорта, че теперь?
– Будете задержаны до выяснения вашей личности, – хладнокровно ответил полицейский.
– Беспредел! – стал притворно возмущаться отставник. – Творят, что хотят! – однако в карман за паспортом полез. Отдала свой документ и Варя. А старлей в него даже не заглянул, как и в даниловские ксивы, сунул все туда же, в наружный карман – и не торопясь направился к своей машине.
Как обычно в гаишном патруле, полицейских было двое. Второй сидел в «Форде», посматривал в камеру-радар, пробивал личности задержанных по ноутбуку. Старлей отдал документы сидящему в машине старшему по званию, а сам вернулся на свое место на обочине, важно помахивая жезлом.
Троица затаилась в машине. Оставалось лишь гадать: связано ли их задержание с облавой на турбазе? Находятся ли они в розыске? Или это случайная проверка, лотерейный шарик, и их, прокачав по базам, благополучно отпустят?
В ожидании прошло пять, затем десять минут. Полицейский в «Форде» все копался с документами. Старлей остановил еще одну машину, «газельку» с ростовскими номерами, и разбирался с водителем. «Успокойся и жди, – внушала сама себе Варвара, – нам-то с Даниловым вряд ли что-нибудь грозит».
Однако Алексей оказался нетерпеливей, и не успела она его остановить, резким жестом распахнул дверцу и отправился к «Форду», внутри которого скрылись их документы. Приблизился к машине, однако не со стороны пассажирского сиденья, как положено смиренному просителю, а со стороны водителя. Варя следила за ним во все глаза.
Данилов по-хозяйски постучал в стекло. Окно опустилось. Алексей что-то спросил, – его слов ей расслышать не удалось. Потом еще несколько реплик – и гаишник вернул Данилову стопку прав-паспортов. Алексей, не глядя, сунул их в карман, а потом сказал несколько слов водителю полицейской машины и быстро, едва ли не бегом, отправился к своему джипу-паркетнику. И тут Варя с ужасом увидела, что голова сидящего за рулем полицейского вдруг безвольно опустилась набок, и сам он словно обмяк в своем кресле.