Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане - читать онлайн книгу. Автор: Агата Кристи cтр.№ 78

— Мисс Блэклок рассказывала, что однажды помогла ему деньгами.

— Да, но я имею в виду нечто большее. Спустя столько лет можно открыть правду. Рэнделл не мог отличить честную сделку от бесчестной. Он был не настолько тонок. Бедняга не мог распознать, где ловкая комбинация, а где обыкновенное надувательство. Блэки не давала ему сбиться с пути. Летиция Блэклок — удивительно добропорядочна, это одна из ее отличительных черт. Она никогда не совершит бесчестного поступка. Блэки очень, очень хорошая. Я всегда ею восхищалась. На долю девочек выпало тяжелое детство. Их отец был старый деревенский врач, упрямый, как осел, и страшно ограниченный — классический домашний деспот. Летиция порвала с ним, приехала в Лондон и поступила учиться на бухгалтера. Вторая сестра уродилась калекой, у нее было какое-то увечье, она ни с кем не встречалась и вообще не вылазила из дому. Поэтому, когда старик умер, Летиция все бросила и поехала ухаживать за сестрой. Рэнделл рвал и метал, но поделать ничего не мог. Если Летиция считала что-то своим долгом, ее никто не мог переубедить.

— Это произошло задолго до смерти вашего мужа?

— Года за два. Но завещание Рэнделл составил еще до того, как она бросила фирму, и не стал его переписывать. Он сказал мне: «У нас нет детей. Наш малыш умер, когда ему было два года. Так пусть после нашей смерти деньги достанутся Блэки. Она будет играть на бирже и пустит их в рост». Понимаете, — продолжала Белль Гедлер, — Рэнделл обожал сам процесс делания денег, ему нужны были не капиталы, а острые ощущения, волнения, риск. И Блэки это тоже любила. Она была так же азартна, ее отношение к жизни имело много общего с отношением Рэнделла. Вот только у бедняжки никогда не было обыкновенного человеческого счастья: она не влюблялась, не волновала мужчин, не кокетничала с ними… и семьи у нее не было, и детей — в общем, она не жила по-настоящему.

«Как удивительно, — подумал Краддок, — что женщина, жизнь которой была омрачена тяжелой болезнью, женщина, лишившаяся единственного ребенка, потерявшая мужа, оставшаяся вдовой и много лет прикованная к постели, сохраняет такую доброжелательность и способна так сочувствовать другим».

Миссис Гедлер кивнула:

— Я знаю, о чем вы думаете. Но у меня было все, ради чего стоит жить. Это можно отнять, но оно все-таки было! Я росла хорошенькой, веселой девочкой, вышла замуж за любимого человека, который любил меня всю жизнь. Мой малыш умер, но он все же пробыл со мной два года, и это было прекрасно. Да, физически я много страдала, но если вы когда-нибудь испытывали что-то подобное, то можете себе представить, как радуешься, когда боль на время отпускает тебя. И все всегда были ко мне добры… Нет, я действительно счастливая женщина!

Краддок обратил внимание на некоторые недоговоренности в рассказе вдовы финансиста.

— Миссис Гедлер, вы сказали, что муж оставил наследство мисс Блэклок, поскольку больше было некому. Но ведь это не так. У него есть сестра.

— Соня? Но они давно поссорились и разорвали отношения.

— Он не одобрял ее брак?

— Да, она вышла замуж за этого… как его…

— Стэмфордиса.

— Да-да, Дмитрия Стэмфордиса. Рэнделл считал его проходимцем. Они с ходу возненавидели друг друга. Но Соня по уши влюбилась в Дмитрия и твердо решила выйти за него замуж. А почему бы и нет? У мужчин на сей счет бывают странные идеи. В двадцать пять лет Соня не была уже глупой маленькой девочкой и прекрасно понимала, на что идет. Наверное, Стэмфордис действительно был самым настоящим мошенником; кажется, его обвиняли в каких-то махинациях. Рэнделл даже подозревал, что он живет под чужой фамилией. Соня все знала. Но Рэнделл, естественно, не мог оценить мужского обаяния Дмитрия. Он уверял, что Дмитрий женится на деньгах, но это неправда. Дмитрий тоже влюбился в Соню. Она была красива, очень красива. И характер у нее был волевой. Если бы брак не удался, если бы Дмитрий начал плохо с ней обращаться или изменять ей, Соня порвала бы с ним, бросила его. У нее были деньги, она могла самостоятельно строить свою жизнь.

— Значит, брат с сестрой так и не помирились?

— Нет. Рэнделл с Соней вообще не очень ладили. Она обиделась на то, что он пытался помешать ей выйти замуж, и заявила: «Что ж, отлично! Ты совершенно невозможный человек и больше никогда обо мне не услышишь».

— Но вы о ней все-таки услышали?

Белль улыбнулась:

— Полтора года спустя я получила письмо. Оно пришло из Будапешта, но обратного адреса Соня не указала. Она просила передать Рэнделлу, что бесконечно счастлива, у них с Дмитрием родилась двойня.

— А как назвала детей, не написала?

Белль вновь улыбнулась:

— В письме говорилось, что дети родились около полуночи и что она собирается назвать их Пипом и Эммой. Но, конечно, Соня могла и пошутить.

— И больше вы о ней ничего не слышали?

— Нет. Она написала, что они всей семьей собираются надолго уехать в Америку. Но больше от нее не было ни слуху ни духу.

— Это письмо не сохранилось?

— Боюсь, что нет… Я прочитала его Рэнделлу, он проворчал: «Она еще будет кусать локти, что вышла за такого подонка». Это были единственные слова в адрес Сони. И мы совершенно о ней забыли, она как-то выпала из нашей жизни.

— Но если вы переживете мисс Блэклок, наследство, по завещанию мистера Гедлера, должно перейти к детям Сони, не так ли?

— О, это моих рук дело! Когда Рэнделл сказал мне о завещании, я возразила: «А представь, что Блэки умрет раньше меня». Рэнделл был поражен. Я сказала: «Да, конечно, Блэки пышет здоровьем, а я этим похвастаться не могу, но бывают же несчастные случаи. Вдруг ей кирпич на голову упадет?» — «Но кому оставить? Больше некому!» — растерялся он. «Почему? У тебя есть Соня», — сказала я. «Чтобы этот прохвост прикарманил мои денежки? — возмутился Рэнделл. — Нет! Ни за что!» — «Но у них есть дети, Пип и Эмма, а может, и еще кто-нибудь родился», — сказала я. Муж поворчал, но в завещание их вставил.

— И с тех пор, — с расстановкой произнес Краддок, — вы не имели сведений ни о Соне, ни о ее детях?

— Ничего… Может, их и в живых-то уже нет. А может, они где-то далеко…

«Может, даже в Чиппинг-Клеорне», — подумал Краддок.

Белль как будто угадала его мысль, и в ее глазах появилась тревога.

— Нельзя допустить, чтобы они причинили Блэки зло! Блэки хорошая, действительно хорошая… Пожалуйста, оградите ее от беды!..

Голос миссис Гедлер резко ослаб. Вокруг рта и под глазами залегли серые тени.

— Вы устали, — сказал Краддок. — Я, пожалуй, пойду.

Больная кивнула.

— Пришлите ко мне Мэк, — шепотом попросила она. — Я страшно утомилась… — Она слабо шевельнула рукой. — Позаботьтесь о Блэки… с ней не должно случиться плохого… пожалуйста, позаботьтесь о ней!

— Я сделаю все, что от меня зависит, миссис Гедлер.