Женщины, изменившие мир - читать онлайн книгу. Автор: Дарина Григорова cтр.№ 75

В начале 1947 года правительство Испании пригласило Перона посетить Европу. Режим Франко, попавший после Второй мировой войны в дипломатическую изоляцию, нуждался в срочном налаживании международных экономических связей. Аргентина же, финансовое положение которой в годы войны улучшилось, была готова оказать Испании помощь в виде крупного займа и поставок продовольствия. Перон не меньше Франко был заинтересован в расширении дипломатических контактов с другими государствами — созданный им почти диктаторский режим вызывал отчужденность в США и пострадавшей от фашизма Европе. Но Хуан Перон боялся покидать Аргентину, опасаясь, что в его отсутствие оппозиция активизируется. Поэтому было решено, что вместо него в Европу отправится Эва, но ее поездка будет носить неофициальный характер. Перон надеялся, что «европейское турне» жены станет лучшей рекламой его внутренней политики и обеспечит международное признание режима.

В принципе, так и получилось. Однако официальная пропаганда в Аргентине представляла европейский визит Эвы как эпохальное событие. Но в правительственных кругах Европы жену президента не воспринимали как дипломата или посла. За исключением Испании, где она была встречена с королевскими почестями, в других странах — Италии, Франции и особенно Швейцарии, Португалии, Ватикане и Монако — ей был оказан обычный прием как супруге главы государства. «Радужный тур» Эвы продолжался с 6 июня по 22 августа 1947 года. В ходе визита и по пути в Европу и обратно Перон встретилась с известными политическими, общественными и религиозными деятелями.

Благодаря кампании безудержного захваливания «нашей посланницы в Европе», развернутой в ее отсутствие, Эва вернулась на родину лидером национального масштаба. С конца 1947 года и до самой смерти Эва занимала второе после Перона место в государстве. 17 октября 1948 года она уже наравне с Пероном обратилась к рабочим с речью с балкона президентского дворца.

Приблизительно с этого времени Эва стала подписывать документы своим укороченным именем — не Мария Эва Дуартеде Перон, а просто «Эва Перон». Этим она подчеркивала еще большую, чем раньше, близость к Перону, а может быть, и равенство с ним. Даже ее внешний облик постепенно меняется. Высокие прически с локонами и женственные платья с рюшами и бантами сменяются гладко зачесанными волосами, уложенными в пучок, и строгими английскими костюмами. Эва превратилась в Эвиту — любимицу «безрубашечников».

В сентябре 1947 года конгресс принял закон о предоставлении женщинам избирательных прав. Согласно этому закону голосование было обязательным, за что его критиковала оппозиция. Обязательность голосования означала намерение правительства использовать закон для расширения своего электората на будущих выборах. 26 июня 1949 года под председательством Эвы прошла первая учредительная ассамблея перонистского движения. Несколько дней спустя Эва Перон была официально провозглашена президентом женского крыла перонистской партии (РР).

Деятельность Эвиты укрепляла связь Перона с народом: два харизматичных лидера составляли команду и действовали по принципу «Перон управляет, Эва представляет». Поэтому с культом Перона креп и культ Эвиты. Ее награждали народными титулами: «знаменосица угнетенных масс», «надежда и страж революции», «щит Перона», «полномочный представитель», но она предпочитала «мост любви между Пероном и народом». Эти титулы не были простыми риторическими выдумками, созданными перонистской пропагандой или ею самой — она действительно играла важнейшую роль в стране.

Ее фонд получил юридическое оформление летом 1948 года. По уставу он представлял собой общественную организацию, существовавшую на добровольные пожертвования. Однако средства фонда складывались и из отчислений от национальной лотереи, доходов казино, а также каждой первой прибавки к зарплате рабочих и служащих, получаемой при перезаключении трудовых соглашений. Фонд привлекал и деньги профсоюзов (отчисления в размере зарплаты рабочих и служащих за 17 октября и 1 мая), частных лиц и предприятий. Но известны случаи, когда на этой почве возникали конфликты между рабочими и руководством профсоюзов. Имеются также косвенные свидетельства того, что и на предпринимателей оказывалось давление.

Бюджет фонда, составлявший в 1948 году всего около 30 тысяч долларов, в 1952 году вырос до 500 миллионов. Хотя фонд и считался общественной организацией, он использовал государственную помощь и ресурсы. Например, в ряде министерств (здравоохранения, транспорта) были созданы специализированные секретариаты, которые помогали фонду — госпитализировали больных или предоставляли необходимые транспортные средства. При строительстве своих объектов фонд прибегал к прямой финансовой поддержке государства, использовал льготы.

Целью фонда являлось оказание срочной помощи беднейшим слоям населения, не охваченным государственным или профессиональным социальным обеспечением. В отличие от обычной частной благотворительности, эта деятельность осуществлялась в общенациональных масштабах, приобретая черты государственной политики. О масштабах деятельности фонда свидетельствуют цифры: в 1948–1952 годах по его инициативе в различных районах страны было построено более 30 прекрасно оборудованных больниц и 20 детских садов и интернатов. Велось широкое строительство начальных школ и жилья для рабочих. Количество мест в больничных стационарах выросло с 8 до 20 тысяч. В работу спортивных секций было вовлечено более 500 тысяч детей. В дни рождественских праздников детям раздавалось до 4 миллионов подарков. Хотя в фонде работали 70 тысяч штатных и внештатных работников, Эва несколько раз в неделю вела личный прием граждан, продолжавшийся иногда по 8-10 часов. Работа фонда «Эва Перон» была отмечена специальной благодарностью ООН и наградами Ватикана.

Однако в деятельности фонда были и крупные недостатки. Главный — отсутствие контроля за поступлением и расходованием средств. Бывшие работники фонда вспоминали, что не существовало ни бухгалтерских книг, ни записей прихода и расхода, ни отчетов. Бесконтрольность должна была неизбежно приводить к использованию части его финансов не по назначению. Фонд перекачал миллионы долларов из бюджета Аргентины в программы помощи нуждающимся. Ходили слухи о причастности самой «правительницы» к расходованию средств фонда в личных целях, но эти подозрения не оправдались. Одно не вызывает сомнения — деятельность фонда имела политическую подоплеку и использовалась для укрепления культа Хуана и Эвы Перон.

Эва была одной из важнейших опор режима, который возглавлял ее муж. Это стало особенно ясно в 1951–1952 годах, когда правительство столкнулось с ухудшением экономического положения и обострением социальных конфликтов. Несмотря на проявления болезни, впервые давшей о себе знать уже в январе 1950 года, Эва продолжала напряженно работать. В преддверии президентских выборов 1951 года она совершила ряд агитационных поездок по стране, причем все ее выступления транслировались по радио. Все речи Эвиты этого периода были исключительно эмоциональными, даже страстными: Перон в них назывался судьбоносным для Аргентины человеком, «способным защитить завоевания рабочих от любых попыток их отнять». Авторитет Эвиты у народа и в перонистском движении был в это время исключительно высоким.

Однако у этой женщины было и немало противников. Сделав свою ставку на «безрубашечников», она резко выступала против богатых людей, поэтому и врагов у нее было в достатке. Представители аристократии с презрением относились к «выскочке» из-за ее плебейского происхождения и ненасытной страсти к материальному воплощению богатства. Ненависть к Эвите со стороны аргентинского дворянства была так велика, что, когда она мучительно умирала от рака шейки матки, в богатых кварталах пили за ее скорейшую кончину, а на стене дома напротив президентского дворца появилась надпись громадными буквами: «Да здравствует рак!».