Я - Одри Хепберн - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Мишаненкова cтр.№ 4

У меня почти не было настоящей юности — очень немного друзей, совсем мало радости в том смысле, в каком её понимают подростки, и совершенно отсутствовало ощущение собственной безопасности. Удивительно ли то, что я стала таким замкнутым человеком?

В октябре 1948 года Одри Хепбёрн рассталась с мечтой о балете.

В школе Мари Рамбер ей пришлось нелегко — мадам была очень жёсткой преподавательницей и по воспоминаниям учеников за неправильную позицию могла хлестнуть стеком прямо по рукам. После её занятий одни рыдали, другие давали ей прозвища, но все вынуждены были терпеть, потому что она была настоящим мастером своего дела. Одри тоже долго терпела и резкие замечания, и всё остальное, потому что, как она сама говорила: «Моей мечтой было надеть пачку и выйти на сцену Ковент-Гарден».

Но в конце концов ей пришлось смириться с жестокой реальностью. Она была слишком высокой для балерины и начала заниматься танцами слишком поздно. Осенью 1948 года Мари Рамбер сказала ей об этом прямо и посоветовала попытать счастья в музыкальном театре или стать преподавательницей.

«Моя техника не шла ни в какое сравнение с техникой тех девушек, которые пять лет учились в „Сэддлерс Уэллс“, за учёбу которых было кому платить, у которых всегда были пища и бомбоубежища, — с горечью вспоминала Одри. — Здравый смысл подсказывал, что в балете мне успеха не добиться. И всё же я продолжала считать, что участие в мюзиклах ниже моего достоинства». Здравый смысл всё же возобладал — в октябре 1948 года Одри покинула общежитие балетной школы в Кенсингтоне и занялась поисками работы в театре.

Меня научили тому, что привлекать к себе внимание — признак дурных манер. Никогда не следует выставлять свои чувства напоказ.

22 декабря 1948 года Одри Хепбёрн дебютировала на сцене.

Её первая роль, если можно так назвать участие в кордебалете, была в мюзикле «High button shoes» (один из вариантов перевода — «Высокие ботинки на пуговицах»). Эта комедия уже два сезона успешно шла на Бродвее, и ей прочили большое будущее в Лондоне, поэтому можно сказать, что Одри повезло — её отобрали в постановку. Тем более что у неё совсем не было опыта, а платили там вполне прилично — около восьми фунтов в неделю.

В театре ей пришлось тяжело. «Когда меня выбрали, я не могла отличить одной синкопы от другой, — рассказывала она. — Мне приходилось работать гораздо напряжённее, чем остальным девушкам». К тому же её голос был слишком слабым для сцены, и ей пришлось много заниматься, чтобы он прибрёл необходимую звучность.

Но все старания Одри были почти впустую — никто её особо не заметил, ни в одной рецензии её не упомянули. Надежду внушало лишь то, что после окончания лондонских представлений в мае 1949 года продюсер Сесиль Лэндо пригласил её в другой мюзикл — «Соус Тартар». Обдумав всё, Одри отказалась ехать с «Высокими ботинками на пуговицах» на гастроли и приняла предложение Лэндо, ведь он предлагал ей хоть небольшую, но роль, и даже со словами, а не только танцы в толпе других девушек. Это было правильным решением — «Соус Тартар» выдержал больше четырёхсот представлений, и в нём Одри наконец заметили и критики, и зрители.

Я была очень честолюбивой и использовала любую возможность. Я хотела учиться, и я хотела, чтобы меня заметили.

Участвуя в «Соусе Тартар», Одри Хепбёрн впервые влюбилась.

Её избранником стал партнёр по сцене, молодой французский певец Марсель Ле Бон. Отношения у них поначалу были вполне серьёзные — во всяком случае, Элла уже почти смирилась с мыслью, что её зятем станет певец кабаре. Радовало её лишь то, что молодые люди не спешили связывать себя узами брака, и можно было надеяться, что первая влюблённость скоро сойдёт на нет.

Но вот Сесиль Лэндо в отличие от неё очень возражал против этого романа. Он напомнил Одри, что если их с Ле Боном отношения станут известны публике, ей это может стоить карьеры. И для такого заявления у него были все основания. Всё-таки не стоит забывать, что как раз заканчивались ханжеские 40-е и начинались ещё более ханжеские 50-е. Мужчина мог заводить сколько угодно интрижек, обществом это не возбранялось, если он при этом не разрушал семью. Тогда как женщина могла из-за одной интрижки потерять репутацию и навсегда остаться с клеймом распутницы.

Одри приняла это к сведению, и они с Ле Боном стали встречаться очень осторожно. А там и надежды Эллы оправдались — после того, как Лэндо устроил Одри подрабатывать ещё и в кабаре, она стала возвращаться лишь под утро, и Ле Бон быстро переключился на другую, менее занятую девушку. Впрочем, чувства Одри к нему уже тоже остыли, и она восприняла расставание спокойно.

Я на полпути к тому, чтобы стать танцовщицей и актрисой. Мне нужно учиться.

Игра Одри в «Соусе Тартар» и его продолжении — «Пикантном соусе» стала привлекать внимание режиссёров и продюсеров.

Её запомнили зрители, о ней начали писать критики, и наконец на неё обратили внимание люди из мира кино. Сама она вспоминала об этом времени с некоторым недоумением, считая, что пресса незаслуженно уделяла ей слишком много внимания. Но она всегда была излишне самокритична.

Партнёр Одри по сцене, Боб Монкхаус, в будущем известный комик, рассказывал: «Её внешность была столь прелестна, что у вас перехватывало дыхание, когда она улыбалась и взмахивала ресницами». А одна из танцовщиц высказалась более резко, но не менее конструктивно: «У меня была самая большая грудь в кордебалете, а все смотрели на девицу, у которой её вообще не было!» Кстати, сама Одри как раз очень комплексовала из-за своих скромных форм и имитировала бюст при помощи подкладок из свёрнутых носков.

В это же время Одри успешно делала карьеру и в рекламном бизнесе. Успех шоу и помощь Лэндо, старавшегося везде продвигать своих артистов, чтобы их запомнили, помогли ей познакомиться с хорошими фотографами, и вскоре её снимки стали украшать многие известные журналы.

Очарование Одри Хепбёрн, которому предстояло покорить весь мир, постепенно набирало обороты.

Всё, что я делала на сцене, сводилось к тому, что я просто размахивала руками и улыбалась, но как-то так получалось, что обо мне упоминали газеты.

В 1950 году Одри Хепбёрн начала карьеру киноактрисы, снявшись в фильме «Зёрнышко дикого овса».

Роль, конечно, была эпизодическая, Одри провела на экране всего несколько секунд и сказала лишь пару фраз. Зрители не обратили на неё почти никакого внимания, зато её заметили на студии. Возможно, дело было в её природном обаянии, а может быть, этому способствовало и то, что она брала уроки актёрского мастерства у талантливого педагога Феликса Эйлмера.

Кстати, именно с его подачи её приглашали на пробы нескольких фильмов, среди которых был голливудский блокбастер «Камо грядеши». Причём там она настолько понравилась режиссёру, что он вполне серьёзно настаивал, чтобы её взяли на главную роль. Если бы киностудия не побоялась брать неизвестную актрису, слава могла бы прийти к Одри Хепбёрн на пару лет раньше.

А пока она снималась в эпизодических ролях — за «Зёрнышком дикого овса» последовали «Смех в раю», «Банда с Лавендер-хилл», «Рассказы молодых жён» и «Дитя Монте-Карло». И хотя она сама говорила о своих первых фильмах, что «даже если сложить их все, то материала не наберётся и на одну крохотную роль», своё дело они сделали — Одри заметили и стали рассматривать как реальную претендентку на более серьёзные роли. Одним из первых её оценил продюсер фильма «Банда с Лавендер-хилл» Майкл Бэлкон, но пока он раздумывал, не предложить ли ей контракт, это уже сделала другая кинокомпания.