Памятное. Испытание временем. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Громыко cтр.№ 170

Тут вдруг пронесся слух, что наиболее грамотные парни и девушки могут вступить в комсомол, – для них будут широко открыты дороги к образованию. Только никто пока толком не мог объяснить, как это вступление должно происходить. А потом из волости приехали специальные представители. И выяснилось, что желающие вступить в комсомол могут быть взяты на учет. А они, эти представители, имеют поручение организовать комсомольские ячейки по возможности в каждом селе, в каждой деревне.

Новая жизнь вступала в свои права.

В комсомол мы, конечно, вступили. Мы сразу же взяли создание комсомольских ячеек в свои руки. Они были организованы и в Старых Громыках, и в Новых Громыках. Мы готовы были протянуть руку помощи в деле организации таких ячеек чуть ли не всему миру. Мы сами быстро вырастали в собственных глазах.

Приходилось много читать. Молодые люди приносили всякую литературу, которую находили у себя дома на чердаках или в подвалах, в чемоданах или сундуках. В селах стали открываться избы-читальни. Комсомольцы регулярно устраивали собрания, на которых сами выступали с докладами и убеждали друг друга в необходимости победы марксизма и мировой революции.

В то же время создавались группки по три-пять человек, которые ходили из одной деревни в другую, стараясь оказать помощь в создании комсомольских ячеек, в организации политкружков, изб-читален, а заодно и вечеринок.

С особым рвением мы старались раздобыть побольше шапок-буденовок. Помню, активно занимались этим мои ближайшие товарищи и я сам. Магическая островерхая шапка, украшавшая красноармейцев конницы Буденного, была в те дни заветной мечтой каждого подростка. Даже девушки предпочитали ребят, которые носили головной убор прославленных красных конников, всем другим. Это льстило самолюбию парней, которым казалось, что без буденовки и революция – не революция.

Но я, хоть и пытаюсь, все-таки, наверно, не ответил на вопросы: «Как же вы вступили на ту тропу, которая вывела вас на широкие магистрали и даже дала возможность какого-то выбора в жизни? Какие же вихри увлекли вас, паренька, в бурную общественную жизнь? Как они занесли вас на политическую арену? Почему начали участвовать в крупных делах внешних? И в не менее важных делах внутренних? Почему так получилось? Почему вы не стали человеком, постоянно занятым в сельском хозяйстве, таким человеком, который впоследствии скорее всего, как, например, ваши братья и многие родственники, нашел бы кончину на поле брани в годы Великой Отечественной?»

Нелегко ответить на все эти вопросы.

Что ж, говорят, что все мы пришли из детства. Опять вернемся в мое.

Итак, в селе передо мной стоял все тот же вопрос: «Как поступать дальше?» Ответ на него должна была дать голова, которой исполнилось всего-то тринадцать лет. Не так уж много.

Мы с Васей продолжали размышлять над загадками предстоящей жизни. Куда двигаться, да и двигаться ли вообще?

А может, просто осесть в деревне, заняться крестьянским делом, идти на работу туда, куда укажут старшие? В общем, может быть, и не выходить за рамки сельского хозяйства и отхожего промысла, который для большинства наших взрослых стал ежегодным?

Вдруг мой Вася по совету кого-то из своих родственников ушел из села и поступил в мелиоративный техникум в Новозыбкове. Конечно, я ему завидовал и хотел пойти по его стопам. Но оказалось, что больше приема уже не было.

До начала учебного года оставалось еще много времени. Вася вернулся домой, и мы с ним, опять вместе, решили, хоть на некоторое время, «превратиться в пролетариев». Но как? Лучше всего, думали, надо махнуть в близлежащий «солидный» город. Я понял, что моего товарища к мелиоративному делу не очень-то и тянет. Иначе он не стал бы искать чего-то другого.

Мы отправились в Гомель. Разумеется, с согласия родителей. Любой город с промышленными предприятиями обладал для нас непреодолимой притягательной силой. Тем более Гомель, он ведь по прямой всего в тридцати километрах от нашего дома. Направились туда мы, разумеется, пешком.

Дошли. Куда обратиться? В какое учреждение? С какой просьбой? Ничего лучше не придумали, как пойти на городскую биржу труда. Тогда в стране еще не была изжита безработица. Для зарегистрированных безработных находилась кое-какая работа, часто временного характера. Нам тоже предложили такую работу.

В городе шло строительство большого дома железнодорожного ведомства. Особой механизации строительных работ тогда еще не было. Наши обязанности сводились к тому, чтобы носить доски на третий и четвертый этажи. Этим и занимались с утра до вечера. За такой труд нам и платили.

Но главным для нас оказался обед. В середине дня в специальной столовой, к которой нас прикрепили, выдавалось лишь одно блюдо: либо первое, либо второе. Все же это был обед рабочего человека, пролетария!

На этой работе мы пробыли около трех месяцев. Место для ночлега у нас имелось, вроде бы можно и отдохнуть. Но мы находили время и присматриваться к городу, узнавать его порядки, образ жизни, который сильно отличался от сельского. Читали вывески учреждений и учебных заведений, предприятий и контор. Понимали, что на работу туда нас никто не возьмет. Для этого нужна определенная специальность, а у нас ее пока не было.

Поэтому мы через несколько месяцев и возвратились в свою деревню. Заработок в карманах лежал не ахти какой.

Родные старались подбодрить нас, но мы понимали, что мы – подмога для наших семей плохая и надо думать о каком-то выходе из положения. Вдохновляло нас на благие порывы и то, что мои родители и родители Васи не только не создавали помех, но даже поощряли наше желание учиться, что могло бы открыть нам перспективу, подготовило бы к получению какой-то специальности.

В конце концов мой друг все же уехал в Новозыбков. Потом он получил диплом, стал мелиоратором и работал в этой отрасли долгие годы. Так моя и Васина дороги разошлись. Впоследствии я часто вспоминал о своем старшем товарище.

А я пошел в школу в селе Речки. Это был райцентр неподалеку от нас. Школа должна была преобразоваться в профтехшколу со специальностью, которая и для меня, и для моих родителей была еще не очень ясна.

Но вскоре учащихся вместе с преподавателями перевели в Гомель. И на окраине города в помещениях, где еще недавно располагалась обитель монашек, организовали новую школу. Так в бывших монастырских стенах и пришлось привыкать к городской жизни, к коллективу новых товарищей и педагогов.

Там я почувствовал, что передо мной вырисовывается возможность продолжения учебы. Это была радость. Значит, думал я, после получения среднего образования смогу учиться и дальше. По какой специальности? Может, по технической, а может, и по другой. По технической представлялось мне самым реальным, тем более что в Гомеле находилась спичечная фабрика, носившая громкое название – «Везувий». Ей требовались и техники и инженеры.

Собственно говоря, вот этот этап юности и оказался решающим для выбора жизненного пути, по крайней мере на ближайшие годы.

Неясно было только, какие ветры подхватят и куда разнесут учащихся. Подхватили их эти ветры и разнесли в разные стороны.