Бездна. Первые после Бога - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 105

Вскипела вода в котле, в нее сбросили остатки сухофруктов. Затем горячим узваром поили сначала попавших в беду, потом пили сами.

Когда котел опустел, решили сварить кулеш. Дело шло к вечеру, и надо было кормить людей. Учитывая, что котел не был рассчитан на увеличившееся количество едоков, кулеш пришлось варить дважды.

Насытившись, все улеглись спать на палубе ушкуя – на земле спать было невозможно: холодная землица-то, влажная.

Палубы едва хватило на всех. От каждой команды выделили по караульному. Земли здесь были чужие – то ли татарские, то ли мордовские, и приходилось остерегаться.

Завтрак утром тоже растянули. Не хватало кружек, ложек – даже с учетом того, что Михаил достал запасные деревянные. Но никто не был в обиде, понимая положение.

Тронулись в путь. Ветер был слабым и порывистым, и парус то надувался, то безвольно обвисал. Зато гребли по очереди – то команда ушкуя, то ладьи, и кораблик продвигался быстро. Да и вода в реке начала спадать, плывущего мусора попадалось меньше.

Бывшая пленница так и сидела впереди, упреждая об опасности.

– Гляди-ко, девка пригодилась, – заметил Пафнутий.

– Ладная, – согласился Михаил.

– Оценил ночью достоинства?

– Не довелось еще.

– Эх, зря.

– Успею.

Через пять дней они подошли к Макарьевской ярмарке. Теперь приставать было просто необходимо – не хватало продуктов, ложек, кружек, надо было прикупить одежды и две пары сапог. Двое из гребцов ладьи сбросили в воде сапоги, чтобы не утонуть. И девушку, невольницу бывшую, надо было приодеть. Она молчала, не просила ничего, но Михаил-то видел – холодно ей в ее скудной одежонке с чужого плеча, в тряпичных тапочках.

Пафнутий на торгу за свои деньги из спасенного мешочка купил сапоги для своих людей, а провизию покупал Михаил – судно-то его.

Вторым заходом на ярмарку купили котел побольше, десяток глиняных кружек и ложки. И только потом Михаил отправился на торг вместе с Машей.

В первую очередь выбирали для нее обувь. Подобрали женские кожаные полусапожки по ноге, потом платок. А уж потом – пару нижних рубах, сарафан, поневу с поясом и короткий суконный жупан – не шубу же ей покупать? Себе же Михаил приобрел вотолу: вроде плаща без рукавов с застежкой у шеи – из грубой, плотной ткани. Она хорошо защищала от ветра и холода. Для караульного, для его защиты от ночного холода взял армяк – подобие пальто на подкладке из ваты.

С охапкой одежды они заявились на ушкуй.

Маша шла довольная, одетая в обновки. Григорий глянул на нее искоса.

– Ты, хозяин, одел ее, ровно супружницу законную.

– Не завидуй. Кто о ней заботиться должен? Я же вот для караульного армяк купил, хотя караульный мне вроде бы не холоп. Для команды стараюсь.

Армяк примеряли на себя все гребцы ушкуя.

Простояли на причале у ярмарки два дня. Наелись свежего хлеба, пирогов с собою в дорогу взяли – лепешки пресные уж съели давно. За пять месяцев, которые они были в походе, по хлебушку соскучились. Большой каравай команды вмиг съели всухомятку да похваливали. А Михаил еще и сала соленого добрый шмат купил. Хлебушек свежий да с ломтем сала – куда как вкусно и сытно.

Наелись люди на ярмарке от пуза. Михаил денег не жалел: натерпелись команды за поход, но не подвели, а потому – заслужили.

Последнюю ночь купцы решили переночевать у причала ярмарки, а завтра, позавтракав свежими пирогами, отплыть. После скудной и однообразной еды в походе уж очень хотелось себя побаловать.

Ночью же случилось неприятное происшествие.

Михаил проснулся от возни и сдавленного писка. В темноте было не понять, что происходит. Он вскочил на ноги, толкнул Пафнутия и кинулся к мачте, где происходила возня.

Картина, которую они увидели, была отвратительна – двое из команды ладьи пытались снасильничать Машу. Один зажал ей рот и придавил к палубе, другой задирал подол сарафана и исподней рубахи. Маша изо всех сил отбивалась ногами.

Насильники так увлеклись, что не заметили, как к ним подобрался Михаил. Он с ходу влепил кулаком в ухо одному, ударил ногой по лицу второго.

Не ожидавший удара кулаком, один свалился за борт, в воду. Второй взвыл и выплюнул с кровью выбитые зубы.

Пафнутий, на глазах у которого все и произошло, взъярился:

– Ах вы, скоты последние! Михаил вас из воды спас, приютил, обогрел, кормил… Вы же черной неблагодарностью отплатили!

Он принялся лупцевать кулаком оставшегося на борту, потом ударом сбил его на палубу и принялся бить ногами. От шума ударов и воплей вся команда проснулась и с недоумением смотрела на происходящее.

Пафнутий, выместив злость, схватил гребца за шиворот, поднял и столкнул за борт.

– Чтобы глаза мои вас обоих больше не видели!

– А что случилось-то? – поинтересовались гребцы.

– Рабыню Михаила пытались ссильничать.

– За это и утопить можно.

Взбудораженные происшествием гребцы долго ворочались, пытаясь уснуть. Обидеть чужого раба – нанести обиду хозяину.

Маша же перебралась к Михаилу. Во время плавания она всегда спала рядом, но после того, как затонула ладья, на корме спал Пафнутий. Корма считалась на корабле местом более достойным – на нос во время плавания залетают брызги, бывает мокро.

Утром они отплыли, даже не позавтракав, – с поредевшей командой и в неважном настроении.

В полдень встали у облюбованного Пафнутием еще в прежних походах места. Развели костер и принялись варить похлебку, благо припасов теперь хватало.

Вдруг Григорий сказал:

– Гля, мужики, что творится!

Вниз по Волге один за одним шли новгородские суда – ушкуи, насады, ладьи.

– Куда это они?

С одного из ушкуев, как будто бы услышав, закричали:

– Айда на Орду, Сарай грабить! Присоединяйтесь!

Михаил и Пафнутий переглянулись: нет уж, с них хватит.

Меж тем мимо шли корабли всяческих размеров.

– Сколько же их?

Григорий ответил, когда мимо прошло последнее судно:

– Семь десятков насчитал.

– Удачи вам, новгородцы! – пожелал вслед Пафнутий.

Известное дело, враг моего врага – мой друг. Не знал в тот момент Михаил, что ушкуйники из Великого Новгорода успешно проведут дерзкий набег на Орду. Пользуясь тем, что войско ордынское ушло с походом на Рязань и Москву, они напали на Сарай, столицу ордынскую. Разграбили и подожгли город, взяли богатые трофеи и даже пленили нескольких дочерей ханских. Город-то по степным обычаям даже не был окружен крепостной стеной. Степняки надеялись, что неприятель, кто бы он ни был, убоится их грозной силы да мести. Однако не иссякли в душах русских азарт, жажда мести и славы вкупе с девизом «грабь награбленное».