Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной - читать онлайн книгу. Автор: Александр Филичкин cтр.№ 14

Григорий удивленно посмотрел на попутчика и промолчал, не зная, что и сказать. Уж он-то очень много пообщался на стройке с политическими заключенными. Поэтому ему было хорошо известно, что в лагерях полно людей, посаженных, казалось бы, за совершенно нелепые мелочи. Кто-то рассказал анекдот про советскую власть, кто-то использовал по прямому назначению газету с портретом вождя или спел по пьяни озорную частушку, где мелькают фамилии крупных руководителей.

Танкист с усмешкой взглянул на насупившегося Григория и подмигнул с выражением, которое парень расшифровал так: не трясись, мол, нас здесь всего двое. Причем оба отстали от своих частей и теперь выходим из окружения. Так что все равно никто из нас не будет болтать об этом разговоре. Самому дороже выйдет.

Чтобы как-то разрядить возникшее напряжение, Леонид начал рассказывать еще одну историю:

— Перед самым началом октябрьского наступления немцев прибыл к нам в роту новый комиссар. Сразу видно, что не боевой офицер, а обычная тыловая крыса. Похоже, что где-то проштрафился, вот его и отправили от греха подальше, прямо на фронт. Толстый был как бочонок. А вредный, ну просто жуть. К тому же такой службист, что просто мама не горюй!

Целыми днями ходил по машинному парку и всем тыкал. То пилотка криво сидит. То верхняя пуговица на гимнастерке расстегнута. То честь ему отдали не по правилам. В общем, замучил всех нас до смерти. А сделать ничего нельзя. Командир в его дело не вмешивается, да и требует политработник лишь то, что положено по уставу РККА. Против него не попрешь.

Меж тем немцы подошли почти вплотную, и мы оказались на второй линии. Встали в небольшом лесочке и начали обустраиваться. Первым делом вырыли яму под отхожее место. Аршин длиной, аршин шириной и глубиной в полтора метра. Положили на края две толстые доски. Поставили вокруг ширму из брезента, и все, сортир готов. Пожалуйте пользоваться.

Тут наступило некоторое затишье, и двое суток мы жили там как на курорте. На третий день прилетает «рама». Покрутилась над нами и улетела. Ну, мы-то тертые калачи. Знаем, что за этим последует. Тут или штурмовики нагрянут, или дальнобойная артиллерия начнет нас утюжить. Мы все подобрались и стали прятаться кто куда. Кто в танк полез. Кто под днище машины забрался. Вся охрана и обслуга по окопам попряталась.

И в это самое время наш необстрелянный комиссар двинулся в сортир. Только он, видать, там на жердочках устроился, как начался сумасшедший обстрел. Крупнокалиберные снаряды рвутся со страшным грохотом. Осколки летят во все стороны и визжат, что твоя циркулярная пила. Ну, ты сам знаешь, как это бывает. Страшно, аж жуть, и только мороз дерет по коже после каждого залпа.

Скоро ли, коротко, обстрел, наконец, закончился. Мы вылезли наружу. Потушили огонь на паре танков, которые загорелись от прямых попаданий, и перевязали раненых. К счастью, никто в этот раз не погиб. Когда немного разобрались с потерями, только тут кто-то вспомнил про комиссара. Мол, мы-то все спрятались кто где, а он в это время за брезентовой стеночкой сидел со спущенными штанами.

Никому даже и в голову не пришло предупредить его о скором налете. Хотя, может быть, кто-нибудь и подумал об этом, но ничего не сказал. Мол, пусть сам разбирается, раз такой умный. Ну, вредный он или не вредный, а все равно живой человек. Так что пошли мы посмотреть, что с ним такое. Может быть, погиб наш офицер, а мы тут радуемся.

Подошли поближе. Смотрим, все деревянные стойки сортира перебило осколками, и ширма просто валяется на земле. Ткань изорвана в клочья, а под ней вроде бы как и никого нет. Мы взяли дерюгу за края, убрали в сторону и сразу даже не уразумели, что это лежит перед нами. Мертвого тела, как мы ожидали, на земле не оказалось. Доски лежали рядом с выгребной ямой, а из нее торчала лишь одна голова в офицерской фуражке. Только чуть позже до нас дошло то, что мы разглядели перед собой, и мы поняли, в чем дело.

Судя по всему, комиссар впервые попал в такую жуткую передрягу. А тут еще, видимо, снаряд взорвался около сортира, и осколками кое-где посекло ткань. Офицер, конечно, заметался и не придумал ничего лучше, как сигануть в выгребную яму. Вскочил на ноги, натянул штаны и раздвинул жердочки. Прижал локти к бокам и солдатиком прыгнул вниз. На свою беду он оказался слишком толстым. Поэтому вошел в отверстие так плотно, что руки притиснуло к земляным стенкам, и он не смог вытащить их наружу.

Естественно, что дурно пахнущее содержимое туалета было вытеснено весьма тучным телом и поднялось ему до самого горла. Хорошо, что мы вырыли неглубокую яму. К тому же мы мало там стояли, и выгреб оказался почти пустым. А не то захлебнулся бы там наш бравый комиссар, словно в вонючем болоте. Мы заткнули себе рты, схватились за животы и разбежались в разные стороны.

Когда все отсмеялись, пришел ротный. Узнал, в чем дело, побледнел и приказал немедленно вытащить комиссара. Никто не проявил горячего рвения помогать противному службисту. Во-первых, это был вредный офицер, а во-вторых, никто не хотел пачкаться в дерьме. В конце концов, начальник ткнул пальцем в трех бойцов из охраны. Те взяли лопаты и, ругаясь по-черному, отправились спасать незадачливого политработника.

Хорошо, что рядом с лесочком протекала небольшая речка. Наш бедолага отправился к воде и там стирался и отмывался до самого вечера. Правда, после этого дня он уже к нам не приставал ни с какими вопросами. Даже если они касались требований устава. — Леонид со смехом закончил байку и серьезно добавил: — А потом началось мощное немецкое наступление и стало уже не до этого.

Бойцы взошли на небольшой пригорок и впереди, в нескольких километрах от себя, увидели какую-то крупную станицу. Вокруг нее палаточным лагерем расположились тысячи вооруженных людей. Судя по суете, царившей в этом населенном пункте, здесь находилась крупная военная часть, численностью не менее пехотного полка.

Еще через несколько сотен метров парни наткнулись на пулеметную точку, обложенную мешками, набитыми землей. Их остановили советские солдаты. Приказали сдать оружие и предъявить документы. Парни разоружились и доложили усталому лейтенанту, кто они и откуда. Тот выслушал пришельцев. Дал им сопровождающего и отправил в поселок. Там их разделили. Еще раз проверили бумаги и допросили. Леонида сразу же куда-то увели, а Григория отправили в пехотную роту.

Пожилой старшина равнодушно принял новобранца. Посмотрел на его обтрепанное обмундирование и отвел к интенданту. Дверь в склад оказалась закрытой. Служивый поставил солдата рядом с пакгаузом и сказал:

— Придет завскладом, скажи, что тебя Сидорчук прислал. Пусть он тебе даст какую-нибудь одежонку. У него еще кое-что есть в запасе. Потом вернешься ко мне. Скоро привезут обед, так что не опаздывай, не то останешься голодным.

Григорий кивнул и привалился к саманной стене. Стоять он больше уже не мог. Парень сел возле крыльца прямо на землю и вытянул гудящие ноги. Воспаленные бессонницей глаза закрывались от невероятной усталости. Почти сутки назад он участвовал в бою с немцами. Потом много часов просидел в холодной воде. Всю ночь без передыха шагал по степи. Встретил танкиста и снова топал и топал по пыльному проселку.