Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной - читать онлайн книгу. Автор: Александр Филичкин cтр.№ 10

Григорий дернулся от боли, но стерпел и облегченно подумал: «Повезло. Просто легкие царапины».

— Проверь еще с той стороны, — рассмеялся крепыш.

Очкарик вскинул автомат, но патроны в магазине уже закончились, и боек лишь сухо щелкнул. Заморыш достал из подсумка ручную гранату на длинной деревянной ручке. Сорвал кольцо и бросил снаряд в место, указанное напарником. Кувыркаясь в воздухе, он влетел в гущу камышей метрах в двадцати от Григория. Негромко бухнул глухой взрыв, и поверхность воды вспухла невысоким бугром.

Сидевшему в воде парню показалось, что со стороны места взрыва кто-то сильно ударил его в бок. Причем так здорово, словно со всей дури врезал толстой доской. Стало так больно, что он резко дернулся и едва не выскочил на поверхность. Но вовремя вспомнил про немцев на берегу, взял себя в руки и остался на месте. В голове громко гудело, в ушах появился противный комариный писк.

На счастье Григория, в тех камышах на дне реки лежал труп солдата, убитого несколько дней назад. В то время чуть выше по течению мимо старицы проезжала телега, наполненная ранеными бойцами. Немецкий самолет выследил легкую добычу. Спикировал на допотопный неторопливый экипаж и сбросил пятидесятикилограммовую бомбу. Взрыв разнес тарантас на мелкие куски и отшвырнул одно мертвое тело в воду. Слабое течение принесло его сюда и упокоило на илистом дне.

Процессы разложения сделали свое черное дело, и внутренности погибшего наполнились гнилостными газами. От мощной ударной волны, вызванной взрывом гранаты, покойник вздрогнул. Освободился от нежных объятий длинных плетей речных водорослей. Медленно всплыл на поверхность и закачался на легкой волне лицом вниз.

— Я же говорил, что он там сидит! — радостно завопил щуплый очкарик и указал пальцем на мертвеца. Из-за стеблей камыша была видна только спина погибшего. Так что фашисты не смогли рассмотреть, что на воде качается давний, раздувшийся труп, обтянутый рваной советской гимнастеркой. Немцы удовлетворенно хмыкнули и похлопали дотошного очкарика по плечу. Повернулись спиной к берегу и гурьбой двинулись в сторону занятых ими позиций.

Лишь пару минут спустя Григорий смог восстановить сорванное дыхание. Еще через пять он медленно протянул руку вперед и нащупал большой лист кувшинки. Аккуратно притопил и оторвал его от стебля. Положил себе на голову и приподнялся на ногах так, чтобы глаза и нос оказались над поверхностью воды. Повертел головой и увидел, что на берегу никого нет.

Парень посмотрел наверх и увидел трех часовых, расхаживающих по брустверу окопа. Остальные фашисты хозяйничали в траншее, отбитой у красноармейцев. Изредка оттуда слышались одиночные выстрелы. Затем гитлеровцы занялись очисткой позиций. Они деловито вытаскивали трупы бойцов и сбрасывали их вниз по склону. Стаскивали мертвые тела в воронки от мин и наскоро закидывали землей.

Глядя на все это, Григорий сидел в воде и размышлял, что и он мог оказаться в одной из этих безымянных могил, про которые уже завтра никто и не вспомнит.

Так он и просидел в реке до самой ночи. Все это время парень постоянно думал: «Хорошо, что я оказался в Крыму, а не в средней полосе, или хуже того, где-нибудь в Заполярье. Там бы я не смог столько выдержать. Давно бы окоченел и умер от переохлаждения».

Несмотря на ноябрь, было еще не очень холодно. Температура воздуха днем поднималась до плюс 16, а к ночи опускалась до плюс 10. Правда, сидеть при такой погоде в воде тоже не очень большое удовольствие, но делать было нечего. Или терпи, или иди под пули фашистов. У них место в воронках для него всегда найдется.

Как только стемнело, Григорий приподнялся из воды почти до пояса. И негнущимися пальцами сунул дыхательную трубку в карман гимнастерки. Затем принялся делать гимнастические упражнения. Энергично махал руками до тех пор, пока кровь не побежала быстрее. Разогрел плечевой пояс и помассировал мышцы ног. Минут через пять он почувствовал себя намного лучше. Зубы перестали дробно стучать, и прекратился жуткий озноб, колотивший его все последние часы.

Парню сильно повезло. Ближе к вечеру поднялся небольшой ветерок. Небо быстро затянули плотные облака и скрыли за своей пеленой ущербную луну и яркие южные звезды. Григорий лег на воду и тихим, практически бесшумным кролем направился к противоположному берегу. Держаться на поверхности в сапогах и мокрой одежде оказалось невероятно тяжело, но, к счастью, река была не более ста метров шириной. Так что парень все-таки смог добраться до мелкого места. Здесь он даже не попытался встать на ноги, а по-лягушачьи пополз по толстому слою жидкой грязи.

Благополучно доплыл до берега и сквозь заросли камыша выбрался на сушу. Нашел участок, где воды было немного больше, чем в других местах. Быстро скинул сапоги и разделся догола. Трясясь от холода, торопливо прополоскал брюки и гимнастерку. Все тщательно отжал и натянул на себя влажную форму. Затем вымыл изнутри сапоги и простирнул портянки. Отжал потертую ткань, обернул ступни и обулся. Встал с холодной земли и, не мешкая, двинулся в сторону Севастополя.

К рассвету Григорий отошел от места своего первого боя всего километров на десять-двенадцать, не больше. Оказалось, что идти по ночной степи, когда на небе нет ни одной звездочки, то еще удовольствие. Уж на что парень хорошо различал предметы в темноте, и то постоянно спотыкался о какие-то камни и то и дело проваливался в непонятные углубления. То ли норы байбаков и сусликов, то ли просто промоины. Хорошо, что он всегда вовремя замечал обрывы балок и ни разу не сверзился в овраг. Спуск вниз и подъем наверх тоже оказались занятием не для хлюпиков. Особенно если, как говорится, не видно ни зги.

Когда совсем рассвело, Григорий увидел слева синеющие контуры Крымских гор и с облегчением понял, что не сбился с пути. Он давно согрелся от ходьбы и уже не трясся от холода. Зато теперь его начали мучить голод и жажда. Хотя еще несколько часов назад, когда он сидел по уши в реке, то искренне думал, что теперь очень долго не захочет пить. Судя по отсутствию каких-либо населенных пунктов, воды здесь рядом нигде не было. Даже наполовину пересохших русел сухоречий ему ни разу не попалось.

Солнце неспешно поднялось над горизонтом, и парень увидел, что далеко впереди, справа от него, появилось небольшое облачко пыли. Двигалось оно достаточно быстро и почти в том же направлении, что и боец. Вернее сказать, через несколько километров их пути должны были пересечься где-то там, почти у самого горизонта.

«Машина идет по дороге, — размышлял на ходу Григорий. — Скорее всего, наша. Немцы вряд ли бы катались тут в одиночку. — Он прибавил шагу. — Перехватить ее мне не удастся, но, по крайней мере, выйду на тракт. Глядишь, там кто-нибудь и подберет, или скажет, где тут стоит ближайшая воинская часть».

Видимо, проселок резко свернул в его сторону, и скоро Григорий рассмотрел, что это наша полуторка. У него отлегло от сердца, и парень резко прибавил шагу: «Вдруг заметят и притормозят?» — размечтался боец, и тут в вышине послышался отдаленный шум мощного двигателя. Парень задрал голову и увидел диковинный самолет. Летательный аппарат имел одно длинное крыло, сужающееся к обоим концам. На нем виднелись два мотора, размещенные ближе к середине, а точно между ними находилась кабина пилота.