Мечислав подошёл к поверженному Рикору. Тот был ещё жив и с ненавистью смотрел на Молота.
– Как у тебя поднялась на неё рука? – прохрипел он, брызгая кровью. – Она тебя так любила…
– Меня любила Арва, а Дисконовая стерва пыталась убить. И я любил именно Арву, ту прежнюю девушку, которая была одержима идеей остановить смерть своего клана, а не великую предводительницу и героиню войны кланов.
– Будь ты проклят! – прошептал Рикор.
Молот поднял автомат и короткой очередью добил умирающего.
– Здесь все, – сообщил Олег, – остальные пленные по-прежнему сидят на складе, похоже, их верность администрации оказалась не так сильна.
– Этого следовало ожидать, Ольга была очень убедительна. Да и вряд ли Гачин ожидал, что она спрячет в бездонной памяти Евы следы его преступлений. Дай мне громкую связь на весь ковчег и включи лифты, пускай техническая службы приведёт всё в порядок.
– Связь подключена, – сообщил Турбин, одновременно двери лифтов пришли в движение.
– Говорит майор Молотов, сопротивление сторонников старой администрации подавлено. Ковчег переходит на обычный режим функционирования, конец сообщения.
– А с этими что? – мотнув головой в сторону двери склада, спросил Лопата.
– Будем разговаривать, – отозвался Мечислав, – у нас не хватает людей. Олег, кстати, как Гюрза?
– Марина Владимировна им занимается. Говорит, дня через три рука будет полностью восстановлена. Крейсер прихватил обрубок, и её не надо выращивать заново, просто приживить и нарастить недостающее.
– Это хорошо, – обрадовался майор, – чувствую, это не последний мятеж.
– Открываю внешние ворота, только что приземлился челнок лейтенанта Арсеньевой. Она привезла Дерга.
– Молодец девчонка, её ждёт большое будущее, – похвалил Молот и пошёл навстречу входящим в шлюз штурмовикам.
Галя шла впереди, сняв шлем, а двое её бойцов тащили главного интригана. К сожалению, женщины-штурмовики стриглись коротко, вот и у Гали на голове был креативный творческий беспорядок. Жалко: раньше у неё были густые длинные волосы.
– Заключённый доставлен, – вытянувшись перед Мечиславом и отдав честь, доложила Галя.
– В изолятор его, – приказал Молот, – и поставьте у дверей охрану.
Галя быстро отдала приказ, и подчинённые поволокли бывшего «кукловода» дальше. Когда они шли мимо, Дерг бросил на Мечислава затравленный взгляд.
– Я тебе всё припомню, – пообещал Молот, повернувшись в его сторону, – Кота, Шеста, Короса, Ольгу, и остальных. Я твой персональный ад.
Дерг вздрогнул и сжался ещё больше.
– Тащите его, чего ждёте? – приказала Галя.
– Галь, у тебя есть позывной?
– Нет, – пожала плечами девушка, – женщин-воительниц немного, да и имя у меня редкое для этих мест, – она усмехнулась.
– Тогда носи с честью, будешь Маха, в честь кельтской богини войны.
– Спасибо, Мечислав Дмитриевич, – с трудом сдерживая радость, произнесла девушка.
– Ну а теперь, когда у тебя есть официальное боевое имя, пойдём посмотрим на тех, кто не примкнул к мятежу. Может, там есть приличные люди.
Галя отдала честь и пристроилась справа от Молота. Следом за ними потянулись остальные штурмовики, возглавляемые вернувшимся с медицинского уровня Крейсером. На щеке у бывшего морпеха был прилеплен кусок пластыря, из-под которого торчал кусок бинта.
– Осколком зацепило, – отмахнулся тот, – жена пару швов наложила и отпустила под твою ответственность.
– Жена? – удивился Мечислав. – И какая докторша тебя охомутала?
– А, ты же не в курсе, – рассмеялся Крейсер, – я женился на Маринке.
Мечислав присвистнул и запоздало неуклюже поздравил:
– Живите в любви долго и счастливо, всего вам самого наилучшего. Детишек и благополучия.
– С детишками ты снова запоздал, – усмехнулся Толик Рахманинов, – у них тройня родилась. Два мальчика и девочка.
– Ну, ты красавец! – восхитился Мечислав. – От души поздравляю. Чёрт, сколько я пропустил, так не вовремя умерев.
Все засмеялись.
Галя, новоиспечённая Маха, с ходу указала на десяток штурмовиков, которым, по её словам, можно верить. Остальных она знала плохо или не знала совсем. Ещё семнадцать человек назвал Крейсер.
– Всё?
Бывший заместитель Арвы кивнул:
– Не знаю, почему они не пошли на прорыв, но я бы им свою жизнь не доверил.
Мечислав несколько минут смотрел на оставшихся, их больше пяти десятков. И что с ними делать? В расход пускать нельзя, они вроде как сдались, в бузе не учувствовали.
– Саш, – обратился он к Крейсеру, – пока что будешь выполнять обязанности моего зама. Этих раскидай по гарнизонам, думаю, места найдутся, короче, сам разберёшься, но из ковчега их убери. Поспрашивай у ребят, они в поле работали, знают подчинённых, пусть посоветуют, кем заменить. И начинай переброску. Чтобы к завтрашнему вечеру здесь был полный комплект. Как понял?
– Есть, – вытянувшись отчеканил Крейсер, – разрешите выполнять?
– Выполняй, – и Мечислав, развернувшись, направился к караулке, в которую отвели тех, кого Крейсер и Маха посчитали надёжными. Войдя, Молот не узнал помещения, за одиннадцать лет многое изменилось.
Караулку превратили в огромную казарму, она делилась на три больших зала. В первом сидела дежурная смена, готовая встать под ружье при малейшей опасности, во втором размещалась «бодрянка», бодрствующая смена, готовая по первому зову поддержать дежурную, третье помещение сделали казармой на полноценную роту, здесь отсыпалась третья смена. В дежурке за металлической дверью, которая в настоящий момент лежала сорванной с петель, находилась оружейка. Бронестекло разбито, всё в осколках, аппаратуре слежения тоже досталось.
Прошедшие проверку сидели на многочисленных стульях и диванах, ожидая вердикта, в дверях с оружием наперевес стояли двое штурмовиков.
– Что с нами будет? – увидев в дверях Молота, спросил крепкий мужик, явно за тридцать.
– Служить будете? – поинтересовался Мечислав.
– Кому?
– Ковчегу, – подходя и поднимая перевёрнутый стул, ответил майор, – людям, – садясь, добавил он. – Меня зовут Мечиславом Молотовым, я принял командование всеми силами ковчега.
– Погодите, тот самый Молот, который стер с лица земли столицу Пиров? – спросил молодой паренёк с несколькими толстыми шрамами на лице.
Мечислав кивнул:
– Но я не горжусь этим, просто другого варианта не было.
– Ты среди бойцов легенда, – слегка нагнувшись, прошептал на ухо Крейсер.
– К вам пойду, – произнёс молодой.