Последний фуршет - читать онлайн книгу. Автор: Вера Копейко cтр.№ 56

Лиза едва не зажмурилась, когда увидела, как его возбудившееся тело погружается в воду. Такое тело обещало то, чего она так хотела...

Колебались свечи на воде, гасли, переворачиваясь. Но Лиза сама была, как свеча, она горела, пылала, он тянулся к ней, загораясь еще сильнее...

То была невероятная новогодняя ночь. После которой Лиза согласилась оставить работу...

Она почувствовала, как слезы подступили к глазам. Тоска о чем-то несбывшемся или потерянном, а может, ненайденном? Лиза резко выпрямилась.

Нет, слезы ни к чему. Они только портят кожу, особенно под глазами. То, что было — ушло. Никогда больше ни для кого она не станет удобством в жизни. Только партнером.

Лиза протянула руку и переключила кран на душ. Никакой ванны, душ и спать, скомандовала она себе.

Завтра необходимо все выяснить о выставке в Нюрнберге. Она хочет выйти со своими ножами в Европу. Законодательство многих стран относится к ним иначе, чем к огнестрельному оружию, не требует разрешительных бумаг, поэтому у нее есть шанс предложить свои клинки.

Завтра она поедет к Тамаре Грандль. Родители ее мужа живут в Нюрнберге, они закажут ей гостиницу и арендуют стенд. Это будет дешевле, чем через московскую фирму.

Славик сидел, тупо уставившись в окно. За стеклом зеленел газон с кривой сосной, чью кривизну удерживал и поддерживал трос, прикрепленный к металлическому стержню. Он показался себе похожим на эту сосну, которая не падает только потому, что есть некто, кто подпирает его. Его сын. И сын Такико. Которой больше нет рядом с ним. И нет нигде.

Ребенок не плакал, он лежал в кроватке, купленной на вырост — Славик и не предполагал, что подобные бывают — ребенок растет, а ты раздвигаешь кровать. Такого не было в его детстве и даже в детстве Наташи.

Воспоминание о сестре, беспомощном младенце, вытеснившей его из сердца матери, укололо Славика. Кажется... кажется, теперь он начинает понимать, почему мать отодвинула его от себя. Тем самым нанеся сыну страшную обиду.

Разве этот мальчик, которого Такико настояла назвать русским именем Мишутка, о котором она мечтала, может обойтись без него? Без человека, который должен отдать ему себя, свои силы, чтобы вскормить?

Славику казалось, что у него нет таких сил. Он и не думал о них, когда рядом была Такико.

Но произошло то, что произошло.

Если бы он водил машину, корил себя Славик, то поехал бы сам. И ничего бы не случилось. Но Такико возила его, как до нее — Лиза. Нужно было встретиться в Кобэ с человеком, который привез деньги от Андрея Борисовича.

Такико, как ему рассказали, ехала по узкой дороге вдоль края ущелья. Рядом был заповедник, в котором полно мартышек. Она притормозила, и одно животное прыгнуло к ней на капот. Резкое движение рулем — и Такико растворилась в небытии, как умела растворяться в Славике.

Теперь он для мальчика и отец и мать.

Какой нестерпимо зеленый газон. Славик зажмурился. Ему показалось, что глаза защипало от яркого цвета. Как поле для гольфа, торопливо вспомнил он, чтобы уйти от печальных мыслей. Но и новые оказались не веселей. О Лизе.

... — Мы едем в гольф-клуб, — объявил Славик и выжидающе посмотрел на нее.

— Куда это? — спросила она, продолжая натирать дверцу шкафа салфеткой с мастикой для дерева.

— Недалеко. Но шикарно. Единственное место в России, где есть правильное поле для гольфа. На восемнадцать лунок.

Лиза перестала тереть шкаф и повернулась к нему.

— Давно ли ты стал поклонником этой великосветской игры? Я, по-моему, пропустила. Или... ты не соизволил мне рассказать? Ты уже был там? — сыпала она вопросами, пытаясь сообразить, что ей не понравилось в его словах. Точнее, что задело.

— Нет, я не был. Мы поедем туда вдвоем. Твой новый джип годится для этого.

— А ты не хочешь сам порулить, а? — вдруг вырвалось у нее.

— Зачем? — Он пожал плечами. Клетчатая рубашка сморщилась на плечах и снова расправилась. — У тебя получается так здорово. Ты очень подходишь джипу.

— А тебе в качестве личного драйвера, — усмехнулась Лиза, снова прижимая салфетку к двери шкафа. — Что мы там должны делать?

— Болеть на этот раз. Мой новый клиент просил приехать.

Она вздохнула:

— Он будет играть?

— Ему нужна поддержка. Он оплачивает наш номер.

— Мы едем с ночевкой? — Лиза поморщилась.

— Тебе не хочется?

— Я собиралась поехать на дачу.

— Не важно, — Славик поднял руку. — Ты мне нужна там. Знаешь, сколько стоит номер в деревянном коттедже? Одноместный почти равен половине стоимости моего авторского листа.

— Ты теперь измеряешь только листами, как японцы площадь своего дома — татами. — Она засмеялась.

— Гм, ты мне подкинула хорошую мысль...

Славик усмехнулся. Какие все это были глупости.

Лиза уставала с ним, как он сейчас с младенцем. Ей не хотелось глупых светских развлечений. Впервые, кажется, он начинал понимать, почему она ушла от него. Славик желал, чтобы жена видела в нем того, кем для него теперь стал Мишутка.

Он подошел к кроватке, взял малыша, прижал к себе. Крошечные пальчики царапали ему грудь, отыскивая то, чего нельзя отыскать. Грудь, к которой он припал бы и забылся в сладостной сытости.

Славик тоже забывался в сладостной сытости, припадая к ней, но судьба во второй раз, нет, в третий, отстранила его от женской груди. Она словно указывала ему на то, что он хочет невозможного, и демонстрировала разные варианты, чтобы научить наконец правилам, по которым играет жизнь.

Грудь его матери понадобилась младенцу, Лиза повернулась к нему спиной, когда он выпил ее до дна, а Такико, которая была согласна прижимать мужа к своей груди, забрала вечность. Теперь к его собственной груди припадает дитя.

Славик потряс головой. Никогда он не замечал за собой способности и желания мыслить столь отвлеченно. Он знал, кто он на самом деле — толмач. И никогда, если честно, не интересовался ничем, кроме самого языка. Это Лиза вникала в историю Японии, ее культуру, литературу. Поэтому и помогла Славику вознестись выше, чем тот сумел бы без нее. Впервые он отчетливо увидел реальность, и сердце сжалось от боли, как никогда за всю его жизнь.

Так что теперь? Как вывезти сына в Москву? Он был уверен, что в Японии с ним не справится.

Славик ходил по комнате. К тому же виза его кончалась через три месяца, та, которую ему выхлопотала Такико.

Он остановился возле окна, Мишутка захныкал. Черные глаза смотрели с укоризной, будто старались заставить его о чем-то вспомнить. Важном.

Славик напрягся.

— Мишутка, ты умница, — прошептал он.