Последняя любовь гипнотизера - читать онлайн книгу. Автор: Лиана Мориарти cтр.№ 48

Пальцами ног. Элен думала о Саскии. Теперь она готова была встретиться с ней лицом к лицу. Увидеть это умное, привлекательное лицо. Саския ведь не боялась пересечь любые границы в попытках вернуть Патрика.

Границы для того и существуют, чтобы их нарушать.

Так что, возможно, Элен просто-напросто делала то, что ей необходимо делать ради ее нерожденного еще ребенка. Она львица, защищающая своего львенка. Она мать, бросающаяся в горящий дом за своим малышом. А может быть, все это полная ерунда и она просто пытается найти рациональные объяснения чему-то, что, как она прекрасно понимала, было неправильным.

Ладно. Посмотрим. Она просто не станет такого повторять. И научит Патрика самогипнозу. Это правильное решение. Потому что в их новой привычке было нечто слегка… неприятное на вкус. Ей слишком уж это нравилось. Так что… в последний раз! Элен чувствовала себя как служка при алтаре, который обещает больше не мастурбировать.

Она наконец заснула, и ей снилась Дебора-превратившаяся-в-Саскию. Дебора сидела в кабинете Элен, в кресле для клиентов, скрестив ноги, окуная ложку в огромную чашку с медом. Она зачерпнула мед и подняла ложку высоко над головой, и длинная медовая нить падала в ее открытый рот.

А потом Дебора закрыла рот, посмотрела на Элен и медленно, чувственно облизнула липкие губы.

— Ты нарушила границу, — сказала она. — И сама это знаешь.

— Не надо капать медом на мое кресло, — быстро откликнулась Элен, стараясь скрыть охвативший ее стыд.

* * *

Когда мы вышли из самолета, я остановилась в дальнем углу терминала, рядом с огромной колонной, откуда наблюдала, как они ожидают свой багаж. Сама же оставалась незаметной.

Элен постоянно оглядывалась по сторонам, как если бы надеялась увидеть кого-нибудь знакомого. Патрик полностью сосредоточился на транспортере, прищурил глаза, все его тело напряглось, изготовилось схватить их вещи. Он всегда так выглядел, когда мы путешествовали. Как будто думал, что получение багажа — это нечто вроде теста на силу и ловкость, словно он должен схватить чемодан мгновенно, как только тот появится, и сразу поставить его на твердый пол. Меня это всегда смешило.

Гипнотизершу это тоже рассмешило. Я видела, как она улыбалась, когда Патрик внезапно ринулся вперед и разом схватил обе их сумки, и вид у него был как у хищника, поймавшего свою жертву.

Эту сумку я подарила ему на день рождения, в тот последний год, когда мы еще были вместе.

Забавно, оказывается, Элен принадлежит к тем людям, которые привязывают к ручке своей сумки ленточку, чтобы ее легче было заметить. Ее лента оказалась завязана в пышный голубой бант, весьма женственный и причудливый и в то же время такой разумный. Эта лента сосредоточила в себе все то, что я любила и ненавидела в ней.

Я наблюдала за тем, как они идут к стойке, где оформляют прокат автомобилей. Патрик нес обе сумки. Полагаю, он теперь проявляет особую заботу и учтивость, раз уж Элен беременна.

А я-то думала, что это мое изначальное женское право — пережить такой период хотя бы однажды, когда твой мужчина обращается с тобой как с принцессой, растирает тебе ступни по вечерам, прижимает ладонь к твоему животу, никогда не позволяет тебе поднимать что-нибудь очень тяжелое.

Но оказалось — нет.

Возможно, все это просто безумие. Но мне нравится эта идея. Хотя я слишком высока, чтобы со мной обращались как с принцессой.

Когда они подошли к стойке, я заметила, как Патрик потирал поясницу Элен, пока они разговаривали с женщиной, оформляющей аренду машин. В какой-то момент все трое расхохотались над чем-то. А потом, когда Патрик и Элен уже покинули терминал, я наконец подошла к транспортеру, чтобы забрать собственную сумку. Она только одна и осталась. Медленно кружила на ленте, одинокая, заброшенная, неприметная. Никаких милых ленточек. Старая, поношенная, потертая. И кого это она мне напоминает?

— Незачем так себя жалеть! — рявкнула я на сумку, и какой-то мужчина, проходивший мимо, быстро отвел взгляд.

Я направилась к той же самой стойке по прокату машин. Женщина не одарила меня сердечным смехом. Она просто мрачновато заполнила бумаги и страховой полис, и теперь уже на меня была возложена обязанность внимательно осмотреть машину на предмет каких-либо повреждений, прежде чем я ее заберу.

— Вообще-то, я думала, что это вы должны сделать. — Женщина вытаращила на меня глаза, и я быстро сказала: — Ох, забудьте!

Я поехала в «Шератон» и, как только вошла в холл, приготовилась погрузиться в воспоминания. Увы, в отеле прошел ремонт. Все выглядело совершенно по-другому. Как будто они сделали это намеренно.

Саския, ты больше не существуешь. Мы наняли отличных дизайнеров по интерьерам, чтобы уничтожить все следы твоего пребывания.

Патрика и Элен нигде не было видно.

Я вышла на пляж и попыталась применить технику Элен к своей ноге. Может, она и работает. Возможно, я просто все выдумываю. Элен сказала бы, что в этом и суть: использовать воображение, чтобы я действительно перестала испытывать боль.

Наверное, Элен сумеет применить собственные знания для того, чтобы родить дитя без боли. Она говорила, что известны даже такие случаи, когда женщинам делали кесарево сечение без обезболивающих, потому что они умели применять естественную анестезию собственного тела. Конечно. Кто-то взрезает ножом твой живот, а ты ничего не чувствуешь. И тебе для этого только и нужно, что верить. Звучит как эпизод из какой-нибудь рождественской сказки.

Мне никогда на самом деле и в голову не приходило, что Элен действительно может помочь мне избавиться от боли в ноге. Просто это первое, что пришло на ум, когда она спросила: «По какой причине вы пришли сюда?» И я пожаловалась на ногу вместо того, чтобы сказать: «Я пришла из-за тебя. У тебя было уже несколько свиданий с Патриком, и я видела, как он на тебя смотрел. Думаю, ты можешь стать первой его серьезной привязанностью. Потому я и шла за тобой до твоего дома, а затем увидела эту вывеску насчет гипнотерапии, на лужайке перед домом. Вот я и позвонила, чтобы договориться о встрече. Как поживаешь?»

После очередной нашей сессии я заявила, что не ощутила никакого гипноза, но она просто улыбалась своей самодовольной улыбкой Моны Лизы, как будто ей-то лучше знать.

Если честно, на самом деле я не уверена в том, что именно происходило в той солнечной стеклянной комнате. Каждый раз, сидя в зеленом кресле, я думала, что, вообще-то, мне незачем слушать ее инструкции, я должна размышлять о чем-то постороннем, ведь я прихожу не для того, чтобы подвергнуться гипнозу. Я прихожу, чтобы поговорить до и после сеанса, когда мы с Элен обсуждаем все подряд — от сенной лихорадки до того, как трудно найти по-настоящему удобную обувь. Но потом ее слова всегда как будто просачиваются в мою голову, и я начинаю слушать и думаю: «Ох, ладно, мне ничуть не повредит то, что мои веки станут тяжелыми». А потом все мое тело расслабляется в кресле. Элен мне говорит, чтобы я постаралась открыть глаза, но я не могу. Ну, впрочем, наверное, я бы могла, если бы по-настоящему захотела.