Спесь, высокомерие и надменность заставляют нас воображать, будто мы способны изменить все, что угодно. В мире, где мы можем пересылать документы на другой конец света за наносекунды, беседовать по видеотелефону с высоким разрешением изображения, предсказывать погоду с точностью до минуты, очень легко усвоить ошибочное представление о том, что природу можно усмирить и подчинить нашим прихотям. Но это не так.
В античности (и позже) люди использовали слова «судьба», «фортуна», «рок», «доля», «фатум» гораздо чаще, чем делаем это мы, потому что они были лучше знакомы с капризной и случайной природой. События рассматривались как «воля богов». Парки (или Мойры), три богини в античной мифологии, представляли силы, которые предопределяют ход развития человеческой жизни, зачастую вопреки нашим желаниям.
Письма люди оканчивали словами «На все воля Божья», поскольку никто не может знать, что случится в будущем.
Вспомним о Джордже Вашингтоне, который посвятил себя Войне за независимость США. Он говорил: «События находятся в руце Божией». Или об Эйзенхауэре, который писал своей жене накануне вторжения союзнических войск на Сицилию: «Мы сделали все, что могли; войска готовы ко всему и стараются изо всех сил. Исход кампании решит воля Божья». Эти ребята не были склонны уступать или оставлять другим доделывать не сделанное ими, но они понимали, что в конечном итоге случится то, что должно случиться. И они исходили из этого понимания.
Пришло время стать скромнее, гибче и признать, что в нашей жизни действуют те же силы, что всегда может случиться нечто такое, что изменит наши планы. Как говорит пословица, «человек предполагает, а Бог располагает».
От судьбы не уйдешь.
Все мы под Богом ходим.
Природа развивается по своим законам.
Худшее всегда случается.
Какую бы версию вы ни предпочли, суть одна. В нашем мире со времен античности изменилось не слишком много – древние просто лучше нас понимали роль судьбы в жизни человека.
Используя метафору, уподобляющую жизнь игре, мы говорим о том, что нам приходится играть с теми картами, которые нам выпали. Играй из той позиции, в которой находится мяч, как сказал бы игрок в гольф.
Жизнь дает вам безграничное поле деятельности, безграничные возможности оставить свой след. Для начала вполне достаточно принимать людей и события такими, какие они есть. Идите туда, куда ведут вас события, подобно воде, текущей вниз с холма, – она всегда стекает в долину.
Вы достаточно сильны и бодры, чтобы справиться со всем, что случится, имеете достаточно масштабное видение и достаточно времени, чтобы понимать: все, что вам приходится принимать, является лишь ничтожно малой выбоиной на пути к вашей цели.
Мы равнодушны, безучастны, индифферентны – и это не слабость.
Как однажды сказал Фрэнсис Бэкон, «чтобы распоряжаться природой, нужно уметь ей подчиняться».
Любовь к року: amor fati
Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни в будущем, ни в прошлом – никогда. Не только переносить необходимость, но и не скрывать ее и любить ее.
Ницше
Однажды вечером Томас Эдисон вернулся домой из лаборатории. Ему было шестьдесят семь лет. Вскоре после ужина в его дом ворвался человек, принесший срочную новость: в промышленно-исследовательской лаборатории Эдисона, расположенной в нескольких милях от его дома, вспыхнул пожар.
Пожарные бригады из восьми близлежащих городов поспешили на помощь, но им не удалось ничего сделать. Пламя охватило несколько сооружений, грозя полностью уничтожить империю Эдисона, которую он создавал всю свою жизнь.
Эдисон быстро и спокойно прибыл на место и, пробираясь сквозь толпу зевак и убитых горем работников, стал разыскивать своего сына. «Отправляйся за своей матерью и созови всех ее друзей, – сказал Эдисон своему сыну с ребяческим восторгом. – Такого пожара они больше никогда не увидят».
Сын Эдисона подумал, что его отец сошел с ума.
«Не беспокойся, – успокоил его Эдисон. – Все в порядке. Мы просто избавились от лишнего мусора».
Эта реакция казалось странной. Но, если вдуматься, отреагировать иначе было нельзя.
Что, по вашему мнению, должен был делать Эдисон? Разрыдаться? Разразиться гневом? Отвернуться и убежать домой?
Но чего бы он этим добился?
Ответ очевиден: ничего. Поэтому он не стал зря тратить время на бесполезные сожаления. Чтобы совершать выдающиеся поступки, мы должны уметь переживать трагедии и неудачи, должны любить то, чем занимаемся, и все, что с этим связано, – плохое и хорошее. Мы должны научиться находить радость во всем, что с нами происходит.
Конечно, в зданиях, принадлежавших Эдисону, хранился не только мусор. Пожар превратил в пепел бесценные документы, прототипы изделий, исследовательские материалы. Страховка покрывала только небольшую часть стоимости содержимого зданий, выполненных из огнеупорного бетона. Эдисон и его инвесторы получили страховые выплаты, которые едва покрыли треть убытков.
И все же, вопреки всем ожиданиям, Эдисон не отчаялся. Напротив, катастрофа лишь придала ему энергии. На следующий день он сказал репортеру, что не настолько стар, чтобы не начать все сначала. «Я пережил много неприятностей. Опыт позволяет мне не впадать в отчаяние».
Всего через три недели фабрика была частично восстановлена и вновь начала функционировать. Через месяц сотрудники Эдисона уже работали в две смены, выпуская новые, неизвестные доселе товары. Невзирая на потерю почти миллиона долларов (что сегодня составило бы примерно 23 миллиона), Эдисон благодаря своей энергичной деятельности сумел за год получить прибыль в 10 миллионов долларов (более 200 миллионов в пересчете на современный курс). Он не только пережил серьезную катастрофу, но и потрясающе быстро восстановился после нее.
Следующий шаг после того, как мы откажемся от своих ожиданий и примем случившееся, а также поймем, что некоторые вещи – особенно неприятные – лежат вне зоны нашего контроля, состоит в том, чтобы полюбить все, что с нами случается.
Речь идет о том, чтобы научиться превращать то, что мы должны делать, в то, что действительно делаем.
Мы вкладываем свою энергию, эмоции и силы только в то, что дает подлинный результат. Мы говорим себе: должен ли я что-то с этим сделать или должен ничего не делать и просто смириться? Меня устраивает любой вариант.
Вот пример, о котором следует поразмыслить: знаменитый бой великого боксера Джека Джонсона с Джимом Джеффрисом, состоявший из долгих пятнадцати раундов. Джеффрис, прозванный Великой Надеждой Белых, уже не выступал, когда его призвали на ринг для того, чтобы он победил чернокожего чемпиона. И Джонсон, искренне ненавидимый противником и публикой в зале, тем не менее получил удовольствие от каждой минуты боя – он постоянно улыбался, шутил и резвился.
А почему бы и нет? Все другие реакции не имели бы смысла. Следовало ли ему ненавидеть Джеффриса за то, что тот ненавидел его? Ненавидящий тратит энергию, а Джонсон решил экономить силы.