Полет шершня - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 37

– Вместе учились в университете.

Голос звучал ровно, но в глазах мелькнул страх. Петер глянул на Тильде, и она легонько кивнула. Значит, ей тоже реакция Гаммеля показалась подозрительной. Петер снова обратился к дневнику. Адреса Кирке там не было, но у телефонного номера имелась пометка – заглавная «Н», что-то уж очень мелко написанная.

– Что значит буква Н? – поинтересовался Петер.

– Нествед. Это его номер в Нестведе.

– А какой еще у него номер?

– Другого нет.

– Тогда зачем вам понадобилось делать пометку?

– Правду сказать, не помню, – с раздражением бросил Гаммель.

Может, так оно и есть. А с другой стороны, «Н» может означать «Ночной дозор».

– Чем он занимается? – спросил Петер.

– Летчик.

– Гражданский?

– Военный.

– Ага! – Петер предполагал, что в «Ночной дозор» входят военные, и из-за названия группы, и потому, что именно военные способны грамотно провести рекогносцировку. – На какой базе?

– В Водале.

– Мне показалось, вы сказали, он в Нестведе.

– Это рядом.

– Да, в двадцати пяти километрах.

– Ну, так я это запомнил.

Петер покивал в задумчивости, а потом велел Конраду:

– Арестуйте этого лживого хлыща.

Обыск, проведенный на квартире у Ингемара Гаммеля, разочаровал. Ничего интересного: ни книжки с шифрами, ни антиправительственной литературы, ни оружия. Видимо, Гаммель в подпольной группе рядовой, в его задачи входит только поглядывать-послушивать, а потом докладывать связному. Вот тот – ключевая фигура, он, видно, и собирает всю информацию, обобщает, а потом пересылает в Англию. Но кто это? Не исключено, пресловутый Поуль Кирке.

Прежде чем отправиться в летную школу в Водале, где тот служил, Петер провел час дома с Инге. Скармливая ей бутербродики с медом и яблоками, он поймал себя на том, что грезит о семейной жизни с Тильде Йесперсен. Представляет, как она готовится вечером к выходу из дома – моет волосы, энергично вытирает их полотенцем… сидит в одном белье у туалетного столика и красит ногти… смотрится в зеркало, повязывая шелковый шарф. Он осознал, что жаждет жить с женщиной, которая в состоянии себя обихаживать.

Нет, следует пресечь эти мысли. Он женат. Тот факт, что жена больна, вовсе не оправдание для измены. Тильде сотрудник и друг, и всегда останется для него только другом.

Взвинченный, недовольный, Петер включил радио и, чтобы убить время до прихода вечерней сиделки, выслушал новости. Британцы снова предприняли наступление в Северной Африке, их танковая дивизия перешла границу между Египтом и Ливией в надежде облегчить положение осажденного Тобрука. Похоже было на то, что операция крупная, хотя датское радио, где царила цензура, понятным образом предсказывало, что немецкие противотанковые орудия все атаки наверняка подавят.

Зазвонил телефон, и Петер пересек комнату, чтобы снять трубку.

– Это Аллан Форслунд из отдела дорожного движения. – Форслунд занимался делом Финна Йонка, пьяницы, который врезался в машину Петера. – Только что закончился суд.

– Ну и как?

– Йонку дали полгода.

– Полгода?!

– Мне очень жаль…

У Петера потемнело в глазах. Чтобы не упасть, он уперся рукой в стену.

– Полгода за то, что он лишил рассудка мою жену? Шесть месяцев?

– Судья постановил, что он уже достаточно пострадал и что ему придется до конца его дней жить с чувством вины.

– Чушь какая!

– Да уж.

– Я думал, прокурор потребует серьезного наказания!

– Мы все так думали. Но адвокат Йонка был просто лиса. Дескать, юноша бросил пить, ездит теперь только на велосипеде, учится на архитектора…

– Тоже мне аргументы!

– Согласен.

– Я такого решения не признаю! Я отказываюсь его признать!

– Мы ничего не можем поделать…

– Еще как можем!

– Петер, только ни в коем случае не принимай никаких мер, не подумав!

– Конечно, не беспокойся. – Петер с трудом взял себя в руки.

– Ты сейчас один?

– Через несколько минут мне на работу.

– Смотри, только пусть рядом кто-нибудь будет.

– Да. Спасибо, что позвонил, Аллан.

– Мне жаль, что мы ничего не добились.

– Это не твоя вина. Ловчила-адвокат и дурак-судья! Мы с этим уже сталкивались. – Петер повесил трубку.

Он изо всех сил старался, чтобы голос звучал спокойно, но внутри у него все кипело. Будь Йонк на свободе, он бы нашел его и убил. Но пока парень в тюрьме, он в безопасности, хотя бы на эти месяцы. А может, под каким-то предлогом арестовать адвоката и избить? Но Петер знал, что никогда такого не сделает. Адвокат законов не нарушал.

Петер перевел взгляд на Инге. Она сидела там, где он ее оставил, и смотрела на него пустыми глазами. Ждала, когда муж вернется ее кормить. Кусочки недожеванного яблока, выпав изо рта, заляпали ей лиф платья. Обычно, несмотря на свое состояние, ела она аккуратно, а уж до катастрофы была чистоплотна, как никто. И сейчас, видя ее с испачканным ртом, в запятнанном платье, Петер чуть не заплакал.

Выручил звонок в дверь. Одновременно пришли и сиделка, и Бент Конрад, который заехал за ним, чтобы отвезти в Водаль. Петер накинул пиджак и ушел, предоставив сиделке привести Инге в порядок.

В летную школу, которая находилась в семидесяти километрах от Копенгагена, они поехали двумя машинами, в черных полицейских «бьюиках». Петер опасался, что армейские будут чинить препоны, и на этот случай попросил генерала Брауна отрядить с ними офицера, для солидности. Так что в первой машине представителем немецкой администрации ехал майор Шварц, подчиненный Брауна.

Все полтора часа пути Шварц, нещадно дымя, курил толстую сигару. Петер старался не думать о возмутительно мягком приговоре, который вынесли Йонку. Сейчас на базе ему понадобится все присутствие духа, и вводить себя в раж неразумно. Он пытался погасить гнев, но тот тлел, как огонь под одеялом натужного спокойствия, и выедал глаза, как дым от сигары Шварца.

Водаль представлял собой аэродром с травяным покрытием: взлетная полоса и разбросанные вдоль одной ее стороны низкие здания. Охраны почти никакой – это ведь всего лишь летная школа, ни малейшей нужды в секретности. Единственный охранник у ворот, не поинтересовавшись, с чем они пожаловали, небрежно махнул рукой: проезжайте!

С полдюжины самолетиков «тайгер мот», словно птички на жердочках, стояли в ряд. Еще там было несколько планеров и два «Мессершмита-109».

Стоило Петеру выйти из машины, как он тут же заметил Арне Олафсена, своего земляка с Санде. В ладной армейской форме, которая очень ему шла, неспешной походкой тот пересекал автомобильную стоянку. Петер озлился.