Царская копейка. Тайный проект императора - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Воронин cтр.№ 20

Он снова смотрел в окно на возводимую нами башню.

– Конечно! – подтвердил я. – Это так очевидно…

Вячеслав попросил у меня «Замок воина», который не дочитал ещё Кирилл, обязавшись вернуть мне или Руданскому при первом же запросе.

Я не возражал, Кирилл тоже. Хозяин дома взял книгу и молча ушёл на свою половину. Ясное дело – читать…

Мы же остались втроём. Я рассматривал картину Ольги. А сама художница медленно отпивала из чашки только что заваренный ею чай. Руданский, какое-то время молчавший, и что-то обдумывающий, вдруг сказал:

– Может быть, есть связь и между этой монетой и можжевеловой розеткой из ливадийского дворца?

– Ну да, – сказал я, – это две твои находки. И обе связаны с царской семьёй. А также – с какими-то конкретными действиями самого Николая II… Какие связи тебе ещё нужны?

– Я вот что подумал… Шариде обрела царскую копейку в юсуповском имении, но принесла и спрятала здесь. Я нашёл можжевеловую розетку от царского трона в пределах ливадийского дворца, но перенёс её тоже сюда. Как будто бы специально через разных людей сюда попадают предметы, причём не какие-либо, а именно те, которые прежде побывали в руках Николая II. К тому же, каждый из этих предметов имел определённое отношение к помыслам царя, возможно, к некоторым его тайным проектам.

Спрашивается: почему они попали сюда? Насколько мы знаем, род Романовых ни с этим местом, ни вообще с селом не связан. Скорее всего, никто из них здесь даже не бывал и мимоходом.

Выходит, всё дело в башне Юпитера. Шариде почувствовала её силу. Её же воздействие передалось через шаманку и нам. А там дело техники – мы в разное время перенесли и царскую копейку, и розетку от трона сюда.

– Ты слегка сместил акценты, – сказал я, – от Шариде к башне.

– Да. Просто я стараюсь мыслить… Дело в том, что ещё в момент написания моего романа «Башня Юпитера», я чувствовал, что за всем этим грандиозным проектом прошлого что-то неведомое стоит. Как будто прошлое, образно выражаясь, не просто вглядывается в нас, но ещё и… пытается говорить с нами. Если его услышать, можно многое понять из того, что было раньше. Но не только это…

Понимаешь, здесь, на этом месте, ощущается какая-то перспектива, направленная в будущее. Огромный потенциал, ранее невостребованный. Я это чувствовал всегда и без твоей Шариде. А сейчас мои убеждения лишь окрепли.

Выслушав Кирилла, я подумал: «Может быть, Кирилл и прав. Нельзя зацикливаться на одной Шариде. Надо смотреть шире».

В конце концов, чем больше точек зрения, тем вероятность точного попадания в цель возрастает. А мнение Руданского для меня более чем ценно. Именно он, а не кто-то иной вычислил местонахождение башни Юпитера и решил её восстановить. И не важно сейчас, сам он этого достиг или ему кто-то помогал.

Положив царскую копейку на ноготь большого пальца, я подбросил её вверх, а затем ловко поймал и прихлопнул ладонью.

– Кирилл, скажи – орёл или решка?

– Что?

– Орёл или решка?

– Не знаю…

Я убрал ладонь и посмотрел на копейку.

– Решка!

– И что это значит?

– Пока – ничего…

Я вдруг явственно увидел выбитый на монете год – 1913. Наверное, освещение в комнате сегодня было какое-то особенное. В иные разы цифры этого года с трудом просматривались. А вот сейчас – сами «загорелись».

– Кирилл, а что было в 1913 году?

Руданский внимательно посмотрел на меня.

– Много чего было… Кстати, это последний мирный год перед началом первой мировой войны. Что еще?

Кирилл задумался, а затем добавил:

– В этом году отмечался юбилей царской династии. 300 лет дома Романовых.

Я хмыкнул.

– То-то! Юбилейная эта копеечка. Со смыслом…

Мы стали размышлять, случайно ли Николай II бросил в воду монету 1913 года чеканки, или он придавал этому определённое значение. В конце концов, именно этот, юбилейный романовский год стал символом трёхсотлетнего правления царской династии. Целый год по России шли всевозможные торжества, которые лишь подчёркивали величие дома Романовых и те достижения, которых Россия достигла при их правлении, а особенно – в годы Николая II. Тогда нигде – ни в самой Российской империи, ни в любой другой стране, никому и в голову не приходило отделять династию Романовых от России. Эти два понятия срослись, стали чем-то единым, неразделимым, не могущим существовать друг без друга. Так что 1913 – это триумфальный год в истории России. И знаковый для династии Романовых.

И если царь бросил монету в воду на удачу, заказав желание быть исполненному чему-то для себя крайне важному, то лучшей (с точки зрения Николая II) даты, выбитой на ней, трудно сыскать. Есть, правда, и примета, что монета поможет вернуться на это место.

Мы так и не пришли к общему мнению. Специально ли царь бросил копейку именно 1913 года или так случилось само собой. Но для нас с Кириллом эта дата стала играть всё большее значение в понимании того, к каким тайнам мы прикоснулись. И в каком направлении следует вести дальнейшие поиски. «Романовская линия» стала проявляться всё чётче и чётче. Хотя, тогда мы понятия не имели, о чём вообще идёт речь.

Я же машинально подбросил копейку ещё раз. А затем ещё и ещё. Мне нравилось её ловить. Раз за разом. Как будто в этом таился какой-то мне неведомый смысл.

Руданский, глядя на мои бесконечные манипуляции, не выдержал:

– Что ты делаешь?

– Бросаю монету…

– Но ты это делаешь бессмысленно, машинально…

Я утвердительно кивнул головой. Со стороны логики в моих действиях не было никакой. Но мне показалось, что во время полёта царской копейки я начинаю ощущать что-то, для меня невидимое, скрытое временем. Может быть, и Шариде так подбрасывала эту же копейку, когда хотела разгадать, о чём думает русский император? Я хотел поделиться с Кириллом своим предположением, но передумал. Успеется.

Следующие два дня прошли в «трудовых буднях». Башня поднималась всё выше и выше. Первый этаж её уже был почти готов. За исключением арки над входом. Она тревожила меня не на шутку. Арка, как теперь выясняется, становилась основным элементом декора башни. И выполнить её требовалось с большим мастерством. Я же не считал себя умелым каменщиком в этом тонком деле. Одно дело – стены, другое – изящная арка. Но у меня был товарищ, один из лучших специалистов-каменщиков. И теперь требовалось его «выдернуть» на пару-тройку дней в Счастливое. Предварительно созвонившись по телефону, я уехал в Севастополь, чтобы организовать его приезд. Надо сказать, это был крошечный эпизод нашей стройки. И, возможно, на нём не следовало бы акцентировать внимание. Но именно приезд Владимира, так звали моего коллегу, и само сооружение арки смогли перевести нашу стройку из разряда рутинной работы в нечто большее.