Хьюстон, у нас проблема - читать онлайн книгу. Автор: Катажина Грохоля cтр.№ 125

Я смотрел на Алину – и видел несчастную маленькую девочку, которая мечтала о принце, о любви, о счастье. И олицетворением этой мечты стал для нее я.

Но теперь-то – теперь она была взрослой женщиной, которая в погоне за какой-то иллюзией, не задумываясь, пойдет по трупам.

Конечно, я многого не видел и не понимал. Но ведь и она была слепой и глухой по отношению к другим.

Нет, я не чувствовал себя виноватым.

В каком-то смысле я ее понимал.

И мне было ее очень жаль.

Но я не хотел иметь с ней ничего общего. Никогда больше.

Я отодвинул тарелку с нетронутым кроликом. У Алины глаза наполнились слезами. И мне действительно было ее очень жаль.

– Что, что у Марты было такого, чего не было у меня?

– Я, – сказал я и встал из-за столика. – Я думал, что мы друзья, Алина. Но мы никогда не были друзьями, оказывается. А жаль.

– Не уходи, Иеремиаш, – прошептала она, и в ее голосе звучала такая мольба, что мне стало не по себе.

Я не ненавидел ее. Она была несчастная, глупая, запутавшаяся девочка.

Но я не был в этом виноват.

Я чувствовал нежелание общаться с ней, я не хотел иметь с ней ничего общего. Я никогда ее не бросал – потому что мы никогда не были вместе.

– Мне неприятно, – сказал я, вынул сотню и положил на стол. Наверно, кролик, которого я не буду есть, стоит примерно столько.

Я прошел мимо нее, она схватила меня за локоть – сильно схватила, не как женщина, скорее мужской хваткой.

– Нет, ты не можешь так уйти, я тебе отомщу, у меня есть возможности, связи, ты даже понятия не имеешь, что я могу…

– Это твое дело.

– Ты дурак! Дурак! И это ты сам так относился к своей девушке, не я, это ты сам виноват! Не я, ты сам!!!

Я вырвался из ее рук.

– Я тебе отомщу, ты еще меня не знаешь, один раз тебе удалось, но не думай, что это надолго… А я могла бы, могла бы все для тебя… у тебя было бы все, что только захочешь…

Я уже был у дверей, повернулся и взглянул на нее: она сидела за столиком, выпрямившись, яркая, цветная – и я понял, какую именно птицу она мне напоминает: Pitohui dichrous. Двуцветного питоху.

На свете вообще существует только два вида ядовитых птиц. И это один из них. Оба, и двуцветный пихоту, и ифрита ковальди, живут в Папуа – Новой Гвинее. О смертельной опасности они предупреждают при помощи своего яркого, блестящего оперения. Яд у них находится во всем теле, а самая большая его концентрация – в коже и перьях. И от этого яда не существует противоядия, это тот же яд, которым начинен японский деликатес – рыба фугу. Этот яд очень быстро распространяется в организме и приводит к практически мгновенному параличу и смерти.

Алина была птицей-убийцей. Только вот они предупреждают о своей опасности с помощью яркого оперения, а Алина не предупреждала никак.

Неизвестно, откуда у птиц взялся этот яд. Анализ ДНК свидетельствует, что двуцветный питоху и ифрита ковальди – родственники. Но теперь мне кажется, что они родственники и с Алиной.

Алина – это прошлое.

Keep your friends close, but your enemies closer.

Держи друзей близко, а врагов еще ближе.

Но меня это уже не касалось.

Я чувствовал нечеловеческую усталость.

Как я мог не видеть, что происходит?

Это просто невозможно. Ведь я всегда обращаю внимание на детали, вижу картину целиком, могу распознать, где мусор… всегда чувствую, какая деталь важна, а какая только отвлекает внимание от главного. Я всегда знаю, что на самом деле важно.

Алина?

Она была последней, кого я мог заподозрить в чем-то подобном.

Но в чем-то она, к сожалению, была права.

Какая же это любовь, если четыре года можно уничтожить одним-единственным телефонным звонком?

Что же это за отношения, если их может разрушить кто-то третий?

«Липа» закончилась.

Я взял пульт и выключил телевизор.

Инга лежала в уголке дивана, держа на животе свернувшегося калачиком Геракла. Он спал. Она время от времени его поглаживала, и по его маленькому тельцу пробегала дрожь удовольствия.

– Это грустно, – сказала она.

Я кивнул. Потому что это действительно было грустно.

– Хороший фильм. Ты не показываешь свою другую сторону.

– Свою другую сторону?

– Свою другую сторону. Понимаешь? Так же, как Алина.

– Избавь меня от подобных сравнений. Нет ничего страшнее отвергнутой женщины…

– Вот именно в этом она и похожа на тебя. Видишь, к чему все это приносит.

– Приводит. Привело. Ло. Прошедшее время.

– Ло. Ло. А теперь что?

– Через две недели начинаем снимать. Завтра я еду размечать место. Инга, я каждый день бываю у матери, я должен все организовать, за всем следить, она скоро выходит из больницы, мы заканчиваем раскадровку, у меня действительно просто куча дел.

Я должен быть хорош. Очень хорош.

Это мой последний шанс.

– Это твой шанс на все! – она стукнула мне пальцем в грудь.

* * *

Нужно паршивца отвезти матушке. Я упаковал миски, еду, Геракл повсюду ходил за мной, не отступая ни на шаг.

– Ты возвращаешься домой, – сказал я и внимательно посмотрел на этот комок шерсти, вырванный из лап смерти.

Он был симпатичный.

Он поднял голову и взглянул на меня.

– Давай, – я стукнул себя по колену.

Он стартовал, как «Мессершмитт».

Я научил его отталкиваться от колен и приземляться на грудь, только надо колени сгибать. Матушка удивится. А он очень толковый пес – если в подходящей компании.

Я включил Морриконе.

Книги я расставил и даже окна помыл, в последний раз перед этим их мыла Марта. И в доме сразу стало как-то светлее – непонятно почему.

Я засунул пса в сумку, он не протестовал.

И тут же услышал стук снизу. И постучал в ответ.

Ничего не изменилось.

Вчера Кошмарина наконец позволила нам, то есть мне и Збышеку, сделать у нее в кухне ремонт. И стояла над нами, а точнее – под нами, потому что мы же на стремянке корячились, все три часа. И командовала – вправо, влево, ниже, выше… Не туда, а тут еще раз надо пройтись, видно шов… и не мусорите, а то ведь потом не уберешь за вами… и при этом еще готовила что-то, потому что «голодными вы от меня не уйдете!». И мы съели все подчистую – потому что противиться ей было бессмысленно.